– У меня есть номер телефона Елены, – сказала я, хотя у меня его не имелось. Неважно, найду. – Но нет полномочий говорить с ней от лица фирмы. Да и неловко, знаете ли… я лучше открытки подпишу. Я её плохо знаю и немного стесняюсь. Я вернусь к вам с визиткой, вы ей позвоните?

– Зачем? – удивилась недогадливая "маленькая". 

Я вздохнула:  "Терпение, дорогая".

– Мне не хочется вмешивать в это дело мужчин. Всё же, дети - это забота женская. Да и не уверена, что меня поблагодарят, если я буду отвлекать руководство компании такой мелочью, как детский праздник. Поэтому позвоним Елене, все спокойно решим. Узнаем, пойдёт ли мальчик на праздник – наверняка ему интересно, где работает его дядя, а у нас прекрасный зал для конференций! Долой рубашки и доклады, даёшь клоунов и шарики! А потом, фотосет в ближайшем парке, сахарная вата и гигантские мыльные пузыри. Как вам? И надо обязательно узнать, сколько мальчишке лет – у нас для разных возрастных групп разные подарки.

– Хорошо, – нерешительно согласилась "старшая". – Если нужно, то позвоню…

Из офиса я выходила буквально искрясь энергией, перевозбуждение грозило разорвать меня изнутри. Саша поглядывая на меня с недоумением, даже опаской – чувствовал, насколько я натянута.

– Поедем выбирать мне наряд для барбекю?  – спросила я, целуя его в щеку. – Я заприметила один шикарный магазинчик, в нем зеркальные примерочные и очень понятливый персонал. Чуешь, куда клоню?

– Чую, – засмеялся Саша.

А я подумала, что мне в самом деле необходим секс. Что я хочу его впервые за долгие годы. Раньше я его не просто не хотела, старалась даже не думать о нем. А сейчас хочется схватиться в яростной схватке, которая и в правду больше похожа на сражение, чем на акт любви. Выпустить все это напряжение, что копится внутри. Обновиться.

Я потратил год на это партнёрство. Я вложил в это кучу денег, да что там деньги – сил. Я не хотел начинать с нуля. Возможно возраст, возможно усталость, но азарт и риски больше не привлекали. Хотелось стабильности. Тогда я только собрал себя по кускам. У меня было все и не было ничего. Я уехал из столицы, но из России не смог. Подумывал отправиться покорять, подобно Ермаку, Сибирь, но остановился в этом приморском городе. Я ехал бесцельно, просто тратил время и деньги. Познакомился с местными нуворишами, посетил несколько мероприятий. Паспорт к тому времени у меня уже был новый, встретиться с кем-то из знакомых я не рассчитывал – все они остались далеко в прошлом, ранее меня с этим городом ничего не связывало. На одной из тусовок я познакомился с Игнатом. Хороший мужик, цельный. Он ещё не был парализован, но его здоровье оставляло желать лучшего.

Мы нашли друг друга. Мы оба нуждались в помощи. Мне нужна была хорошая работа, в которой я не буду на вторых ролях. Поверьте, после многих лет в управлении, идти под чью-то пяту очень не хочется. А Игнат чувствовал, что теряет силу, и ему нужен был человек, на которого можно оставить бизнес. Сашку он в расчёт не брал, я понял почему, как только с ним познакомился.

Не знаю, что это: воспитание или врожденные черты характера, но Саша привык плыть по течению. Порой в нем просыпалось упрямство, просто звериная упертость, но сам он был слабым человеком. Его можно было сломать, им можно было управлять, если только найти к нему подход. Именно этого Игнат и боялся.

– Присмотри за ними, – шептал он после первого приступа.

Он ещё мог ходить, тяжело опираясь на палку. Сильный, крепкий мужик в одночасье стал инвалидом. За ними – это за Сашей и за бизнесом.

– Конечно, босс, – шутливо отдавал я честь.

Игнат смотрел на меня с некоторой доли зависти. Иногда мне казалось, что он меня ненавидит. За то, что я могу, а его сын нет. Я никогда ему не говорил, мне это было не нужно, но считал, что Игнат сам виновен в своих бедах. Если бы мне с рождения в жопу дули и её же подтирали шелковыми платочками, я тоже бы ничего не добился. Зачем? Все же и так есть.

Год я пахал, выслуживая партнёрство. Ещё год доказывал, что Игнат не зря на меня ставит. У меня все получилось. Я хотел стабильности – я её получил. У меня есть огромный дом, в котором, если захочу, в каждой уборной воткну по золотому унитазу. У меня есть перспективы. Будущее, в конце концов. Разве не ради него все это делается?

Два года на то, чтобы встать на ноги. А потом появилась она. Девочка из моего прошлого. Мать моего ребёнка. И все сломала. Боже, надо было просто убить её тогда, в тот самый первый вечер у Игната. Когда я поднимался следом за ней на второй этаж, я верил, что именно так я и сделаю. Но она, почти забытая мной, будила во мне воспоминания. Запах её кожи заставлял бурлить кровь. Хотелось прижаться к ней и просто жадно вдыхать его полной грудью. В итоге я не смог. И теперь пожинаю плоды. Иногда, я все ещё обманываю себя – представляю, как я её убиваю. Как это сладко. Каким свободным я себя потом чувствую. Но понимаю, что проиграл. Надо просто бежать, кто-то из нас должен уйти и что-то мне подсказывает, что это будет не Вера.

Но упрямство продолжало держать на месте. А так же понимание того, что все мои усилия в очередной раз пошли крахом. Что я уеду, потеряв больше, чем могу себе позволить. Что мне придётся вновь начинать заново. А я устал, Господи, как я устал. Я хочу просто лечь, отключить мозг и ни о чем не думать. Но стоит мне закрыть глаза, как в мою голову лезет Вера. Чем они занимаются за закрытыми дверьми кабинета? Блядь, Макс, тебе же не пятнадцать. Ты прекрасно понимаешь, чем. Тогда мозг начинает услужливо подсовывать картинки:  вот Вера голая на столе, раскинув ноги. Почти лысая, с этими дурацкими голубыми волосами, глаза - плошки, как небо опрокинутое. Ноги чуть согнуты в коленях и услужливо разведены в стороны, она сама лежит на спине, аккуратная выемка пупка на впалом животе, сколько раз я касался её языком… Розовые соски чуть съежились, сама грудь не маленькая, не большая – такая, какая нужно. И Саша. Блядь, Саша. Я успешно гнал Веру из своих мыслей столько времени, а теперь собираю камни. Только вытолкнешь из головы один образ, а вот уже и второй, только уже на ковре…

Только вот рука, ползущая вверх по бедру не Сашкина. Она моя. Чуть смугловатая, но и Веркина кожа позолочена южным солнцем. Видение настолько реально, что я чувствую, какая её кожа гладкая и тёплая. Чувствую лёгкий, почти неуловимый запах, от которого у меня всегда поджилки тряслись. Вера не открывает глаз – я трусливо этому радуюсь. Провожу языком по животу, ныряя во впадинку пупка, выше, не касаясь сосков, по ключице. Останавливаюсь усилием воли, упираюсь лбом в ковер над её плечом. Он чуть колкий, ворсистый. Дышу тяжело, едва держу себя в руках. Вера неподвижна, а я нависаю над её телом, удерживаясь на локтях. Ещё немного - и просто придавлю её своим весом. Она такая мягкая, тёплая. Поворачиваю голову, смотрю на неё. Глаза по прежнему закрыты, а на губах лёгкая полуулыбка. Вот, поощряет она меня или ей просто смешно? Право слово, мужик, уже несколько лет как разменявший четвёртый десяток, до зуда в ладонях желающий хотя бы дотронуться – маразм. Значит ей смешно.