И тут Вера поднимает руку. Скользит ладонью по моему предплечью, по ткани костюма. Она такая плотная, что я почти не чувствую её прикосновения, и так хочется чтобы кожа коснулась кожи, что я буквально теряю рассудок и сдаюсь. Снимать одежду некогда, сниму в процессе, расстегиваю ремень на брюках, приспускаю их вниз, закидываю её ногу себе за спину, чуть придерживая за бедро, одним рывком толкаюсь вперёд, и… просыпаюсь.

В тишине своего дома, который сам любовно выбирал. Он именно такой, о каком мне мечталось. Чуть слышно дышит Лена. Она стала оставаться на ночь все чаще, видимо, морально подготавливает меня к скорому переезду. Я возбуждён так, словно год не трахался. Ткань трусов натянута, член такой напряженный, что его больно касаться. Я лениво думаю, что можно притянуть к себе сонную, теплую Ленку, послушную, и проблема решится. Но это я тоже уже проходил. Я не хочу сравнивать этих двух девушек. Я просто хочу избавиться от Веры в своей голове и в своей жизни.

Встал с постели, тихо, стараясь не разбудить Лену. Субботнее ранее утро, спать бы да спать. Ага, как же. Поспишь тут. Сна уже не было ни в одном глазу и я решил принять душ. Чем холоднее, тем лучше. Однако перестарался и чуть не завизжал на весь дом – ледяная. Но даже такая не помогала. Возбуждение отказывалось уходить. Я сдался и вернул воде нормальную температуру. Закрыл глаза. Обхватил член рукой и едва не застонал. А если бы Вера? От одной только мысли, что это могла бы быть её рука, пульс дробно зачастил и бросило в пот. Немного сжать, вверх, вниз. Разрядка наступит очень скоро - я чувствую её приближение.

Раздался стук в дверь. Проклятье.

– Максим? Ты скоро?

Блядь, как будто мы живём в коммунальной квартире и это единственная ванная на двадцать человек.

– Скоро, – ответил я, и правда ускорив темп движений, и стараясь удержать образ голой Веры, не позволить ему выскользнуть. – Кофе свари.

Лена ушла. В моих мыслях  - Вера, чуть раскинутые ноги, жар, таившийся меж них. Глаза сейчас приоткрыты. Она словно лениво наблюдает за мной, стыдливо дрочащим в ванной, снисходительно улыбается. Чувствует себя сильнее. Блядь. Я кончаю, не в силах сдержать стон, который, надеюсь, заглушила текущая вода. Член в моих руках буквально вибрирует, наслаждение растекается огнём, но не приносит облегчения. Оно не настоящее. Подделка, помогающая снять напряжение. Вот Верку бы сюда - и выпороть её так, чтобы на заднице сидеть три дня не смогла. За слова, за действия, за Сашу, за то, что вообще появилась в моей жизни. А лучше – придушить.

Я выключаю воду, вытираюсь. Кажется, что в ванной невыносимо пахнет спермой, что Лена все поймёт, хотя с другой стороны – не все равно ли мне? Я накидываю халат на голое тело, спускаюсь вниз.

– Кофе готов, – Ленка пододвигает мне крошечную, с наперсток, чашечку.

Я интеллигент в сотом поколении, пусть мать и отказалась от меня, стоило мне не оправдать её надежд. Но, блин, это погоня за приличиями меня убивает. Я открываю все шкафы подряд, молча беру свою любимую чашку, у которой скол на одном боку. Лена её прячет, но выбросить не решается. Включаю кофе-машину и наливаю себе кофе. Которое можно пить и смаковать, не боясь раздавить фарфор в пальцах, не растягивая на пять минут два несчастных глотка. Лена морщится недовольно, но молчит. И снова спрячет кружку потом.

– Александр с этой девушкой приходит сегодня?

Словно не знает. Да, сегодня. В долбаных шесть часов. Лена так и не поняла моей позиции относительно Веры, поэтому так и называет её – эта девушка. Будь её воля, она ушла бы, однако оставлять меня один на один со странной парочкой она не решается. И правильно делает.

Солнце жарило  невыносимо. Иногда мне казалось, что оно просто пытается выгнать меня из этого города. Там, где я рос, были жаркие летние дни. Преимущественно в количестве нескольких раз за лето. Но даже если сваливалась аномальная жара - мы знали, что ей на смену придёт прохладная ночь, а может даже ласковый, летний дождь. Тогда мы радовались каждому ясному, солнечному дню. А здесь солнце меня преследовало, грозило испепелить. Обычно, я нырял из прохладного дома в машину с кондиционером, потом в офис. Жара не успевала догнать. А сегодня я ощущал её в полную силу и скучал по сгоревшему дому в тысячах километров отсюда. Там, на берегу озёра поросшего столетними соснами, лето было иным. Мягким. Родным.

Сегодня у меня не получалось спрятаться под кондиционером. Я мог бы отсиживаться до последнего дома, но на меня морально давила Лена. В её взглядах мне чудились миллионы вопросов, отвечать на которые у меня не было никакого желания. Я съездил в магазин, долго сидел в каком-то ресторанчике - тянул время. Потом вернулся. Вытащил хрусткие, бумажные пакеты из багажника и отнес в кухню. Лена с отрешенным видом дробно стучала ножом, нарезая лук полукольцами.

– Это в маринад для мяса, – пояснила она. – Готовить не буду. Для них… не хочу. Уже заказала доставку на пять часов.

– Как знаешь, – кивнул я. – Делай так, как тебе удобнее.

И сбежал на улицу. Сбросил шорты и нырнул в бассейн. Он был у меня что надо – ещё один пережиток нищего детства. Вот хотелось мне бассейн - и точка. Теперь бассейн есть, а покоя как не было, так и нет. Вода была приятной, едва тёплой. Прозрачно чистой. У меня, в лучших традициях жанра, был садовник. Приходил два раза в неделю, присматривал за садом, за бассейном, выполнял другие хозяйственные мелочи. Домработница тоже была, тоже на два раза в неделю, чаще мне ни к чему.

Я доплыл до середины, лег на спину, удерживаясь на плаву. Сощурился, а потом и вовсе закрыл глаза – солнце не щадило. Подумал – всегда бы так. И чтобы не беспокоило ничего. Мечта. Вылез из воды, посмотрел на часы – скоро пять. Скоро Вера придёт со своим Сашей, чтоб их. Из дома вышла Лена, в руках тарелки, следом Оля, её подруга. Неожиданно.

– Привет, – недоуменно поздоровался я.

– Пригласила её с Колей, – отмахнулась Лена. – О чем мне с "этой" говорить? Так хоть люди нормальные будут.

Оля улыбнулась, я, скрипя зубами, тоже. Пожалуй, Оля бесила меня даже больше Веры. Идеальная жена и мама, она заставляла выискивать в ней недостатки. Я не верил, что люди могут настолько правильными. Она меня пугала, как и её муженек.

Девушки накрывали на стол в беседке, я развел огонь и вынес миску с мясом. Я всегда с удовольствием возился с мангалом, и тогда - в том своём доме. Правда, раньше вокруг с тявканьем носилось недоразумение, гордо именуемое собакой. Бо жрал дорогущие консервы, но я-то знал, что где-то в глубине этого комка меха кроется мужик. Поэтому втихаря, с молчаливого согласия собаки, подкармливал его мясом. Арина с Веркой считали, что мясо ему вредно. Мясо - и вредно? Ага. Мы-то с псом знали, как дело обстоит. Поэтому Булька шашлыки любил тоже.

Из беседки раздался взрыв смеха – девушки, расставляя тарелки, весело болтали, даже налили вина. Я вынырнул из воспоминаний. С некоторым сожалением подумал о щенке, которого подобрал неизвестно чем руководствуясь. Я отдал его Витьке, тот, конечно же, не особо обрадовался, но присмотреть обещал. А если бы я забрал его, то бегал бы сейчас, гавкал, мясо выпрашивал. Я бы бросал ему игрушки в бассейн, он бы прыгал за ними, а потом забавно отряхивался, брызгая водой во все стороны.