являются обязанностью тех, кто не принадлежит к сословию воинов.

Гвардейцы разбили для меня неплохо шатёр на привале. Просторный, удобный, со сборным столиком… И сейчас Мелайя стояла передо мной навытяжку и глядела на меня с лёгким недоумением.

Я мысленно отметил отсутствие признаков разложения — от живой версии её отличали лишь выцветшие глаза и лёгкая бледность. А это значило, что я не допустил ошибки, даже действуя второпях. Есть чем гордиться.

— Как тебе новая должность, Мелайя? — вкрадчивым голосом начал я.

Я поднялся из-за стула, заложил руки за спину, и начал ходить туда-сюда по шатру, не глядя на девушку.

— Ничего такого, с чем я не могла бы справиться. — с лёгкой неуверенностью ответила она.

Разумеется, другие охотники наверняка пробовали её на прочность. Молодая девушка, назначенная на пост, где обычно сидят самые опытные из охотников — повод для слухов и пересудов. Но любовниками мы точно не были, о чём все в замке наверняка знали, а с остальным, как я полагал, иссушающая жизнь должна была справиться самостоятельно. И судя по моим наблюдениям, “своей” в коллективе её всё-таки признали.

— Рад, что у тебя всё получается. — улыбнулся я. — Но я вызвал тебя не за этим. Скажи мне, как выходит, что о необходимости выехать на охоту я узнаю от герцога Шеридана, а не от тебя?

Я вперил в Мелайю тяжёлый взгляд.

— Таков заведённый порядок… — слегка поёжилась и растерялась девушка. — В первую очередь охотники докладывают гвардейцам, если встречается тварь, опасная в достаточной степени, которую мы не можем поймать или убить.

Отвернувшись, я вновь сложил руки за спиной и неторопливо продолжил.

— Я думал, что могу доверять тебе, Мелайя. Ты ведь пошла за мной первой. Принесла присягу по собственной воле. А теперь я выясняю, что ты предпочитаешь докладывать не мне, а кому-то другому.

— Вы не доверяете герцогу? — удивлённо спросила девушка.

— Не говори глупостей. Разумеется, доверяю. Речь о твоих приоритетах. — девушка попыталась ещё что-то сказать, но я остановил её взмахом руки не оборачиваясь. — Быть может, всё это слишком много для тебя. — я сделал неопределённый жест рукой, как бы показывая, что имею в виду. — Понимаю, за последний год произошло столько событий. Возможно, это перебор впечатлений для простой девушки из Таллистрии? Может быть, мне стоит отпустить тебя на родину. Дать отдохнуть, прийти в себя. Выделить средств…

— Нет! — выкрикнула она.

Я обернулся, вопросительно изогнув бровь.

— Не надо ничего такого, милорд. — замотала головой охотница. — Я всё поняла. Можете быть уверены, вы будете узнавать всё от меня первым.

— Надеюсь на это. — кивнул я, присаживаясь обратно за стол. — А теперь расскажи мне, что известно о той твари, на которую мы будем охотиться. И я рассчитываю услышать от тебя больше подробностей, чем дал мне герцог. Помимо этого, я хотел бы узнать больше о работе королевских егерей, которые теперь под твоим началом. Полагаю, за последние месяцы ты успела обтереться среди них и всё разузнать.

Мелайя бросила на меня пару неуверенных взглядов, пару раз вдохнула и выдохнула, успокаиваясь, и принялась докладывать:

— Порядок работы простой. С мелочёвкой справляются деревенские и городские охотники — они промышляют добычей дичи прямо на месте проживания. Если встречается что-то умеренно опасное, чего они сами опасаются, то происходит вызов королевских егерей. Мы при необходимости запрашиваем поддержку пары десятков гвардейцев, организовываем ловушки и облавы, уничтожая опасность. Пока вы лежали и восстанавливались, я четыре раза выезжала из замка на такие охоты. Мелочь, по большей части: с отрядом поддержки проблем не возникло.

— А что насчёт наделов, выделенных моим вассалам?

— Бывает по-разному. — пожала плечами девушка. — В основном бароны сами разбираются с проблемами. В тех случаях, когда баронской дружины недостаточно, они просят помощи у короля. Если отряд барона не справился, то и королевских егерей с небольшим числом гвардии будет недостаточно. Но это редкость — после такого и вольного барона легко могут лишить титула, не то что королевского вассала.

— Выходит, с большинством проблем справляются без королевского вмешательства? королевские егеря или местные охотники. — задумчиво протянул я.

Это слегка расходилось с тем, что я слышал от Шеридана.

Девушка утвердительно кивнула.

— Всё так. Для этого король и содержит небольшую армию егерей. Четыре случая, на которые я выезжала, далеко не единственные: лишь те где мне довелось охотиться лично. Отряды егерей выезжают из замка каждую неделю. Ганатра, конечно, не Таллистрия, но опасных тварей в королевских землях хватает. Как я узнала, так работает дружина любого лорда, не только короля.

— Выходит, на меня ложится обязанность охотиться лишь на самую крупную дичь. Удобно. — признал я.

Глаза Мелайи опасно блеснули.

— Всё верно. Вот только я специально разузнала все подробности у стариков. Бывших егерей, что ушли в отставку на старости лет. Девять из десяти королей умирают на охоте. Остальные, как правило, от несчастных случаев. И ни один — от старости.

Взгляд моей охотницы ясно давал понять, что она скорее умрёт сама, чем позволит добраться до меня кому-то. Но вот статистика и правда была удручающей.

Понять, почему так происходит, было просто. Король действительно не мог разорваться и быть везде, но традиции обязывали его защищать свои земли в первых рядах. Поэтому короли выезжали охотиться лишь на самых опасных тварей. Каким бы хорошим воином ты ни был, даже с поддержкой сотен гвардейцев, если сражаешься в первых рядах… Рано или поздно старость возьмёт своё.

А короли Тиала не бежали от битвы. Времена не те.

Я встал из-за стола, подошёл к охотнице, и успокаивающе взъерошил её волосы. Глаза у неё при этом сделались большие-большие.

— Не волнуйся за меня. В этом мире нет тварей опаснее человека. А я ещё молод и силён. Лучше расскажи мне больше о дичи, на которую мы охотимся. Как вы вообще определяете, когда нужно вызывать короля вместо отряда его егерей?

— Смертью. — мрачно ответила девушка. — В паре деревень на юго-западной окраине королевских земель стали пропадать охотники. Я послала туда два десятка охотников с поддержкой десятка гвардейцев. Никто не вернулся.

—