****

Капитан, Платон и мистер Трелони встали до рассвета и на шлюпке с «Архистар» доплыли до линии мангровых зарослей, которая тянулась в океан с африканского побережья.

С началом отлива они вместе с туземцами из форта Арген поспешили через мангровы по скользкому узкому настилу, связанному из жердей. Надо было торопиться. Зазевавшихся прилив мог застать в самом неподходящем месте – на клочке суши, на дереве, а то и в воде… «И тогда – сами знаете что», – подумал мистер Трелони, на ходу подозрительно вглядываясь в мангровые деревья.

Мангры стояли, опираясь на свои корни, будто на многочисленные толстенные паучьи лапы. Их длинные отростки-побеги, напоминающие стручки гигантской фасоли, висели на ветвях, как странноватые украшения. Время от времени какой-нибудь побег срывался и с чавканьем, дротиком, вонзался в ил. Листья мангров были небольшие, блестящие, зелёные, а у других деревьев – белые, словно посыпанные солью. Среди мангров виднелись маленькие пальмы и ещё что-то с большими овальными листьями. Повсюду из бурой грязи торчали воздушные корни, они оплетали и, как казалось сквайру, душили и давили всё вокруг. Было жарко, душно, за вереницей людей летели тучи москитов.

Идущий впереди сквайра чернокожий мальчишка вдруг обернулся и, выразительно сложив свои светлые ладошки вместе, похлопал ими несколько раз перед его носом, изображая страшные челюсти. Мистеру Трелони всё стало понятно без всяких слов.

Он прибавил ходу, стараясь не поскользнуться на мокром настиле, и шагал, почти не глядя по сторонам, по жердям, которые опасно прогибались под ним. За спиной ему слышалось громкое дыхание матроса с «Архистар». К этому времени вода уже совсем сошла, и болотом завоняло отчётливей. По чёрному илу, под ногами мистера Трелони, забегали, закопошились и судорожно заползали болотные твари – крабы, улитки и черви.

Но как он не торопился, спины идущих впереди него аборигенов вскоре пропали, мелькнув последний раз в зарослях за очередным поворотом настила. Потом откуда-то потянуло то ли паром, то ли туманом, густым, совсем лондонским, только белым. Дорогу заволокло, стало ничего не видно, и мистер Трелони остановился.

– А я думал, в Африке туманов не бывает, – оторопело сказал он матросу, ткнувшемуся с разбега в его спину.

Матрос ничего не ответил. Они стояли, беспомощно озираясь. К ним подтягивались остальные, подошли и капитан с Платоном. Туманными клубами закачало ближние тростники. Они зашелестели, нашёптывая страшноватые фантазии. Откуда-то глухо, словно из ваты, доносились придушенные вопли лягушек и чмоканье болотной грязи совсем уже непонятного происхождения. Капитан и Платон протиснулись вперёд и остановились рядом со сквайром. Капитан потянул носом вонь, отчётливо идущую откуда-то из-под настила, поморщился и сказал по-русски:

– Разнечистая сила!

Потом он посмотрел на Платона и добавил:

– Надо идти вперёд. И быстрее. Пойдём и дальше по настилу

Капитан пошёл, нащупывая жерди ногами.

Все двинулись за ним. Только настил вскоре кончился, постепенно войдя под воду, и капитан очутился по щиколотку в воде. Он постоял, огляделся кругом и пошёл дальше. Неожиданно откуда-то сбоку потянуло свежим ветром, и туман стал рассеиваться. Капитан опять остановился. Все тоже заозирались.

Они стояли по пояс в воде посреди мангровой чащи с оружием в руках. Куда надо было идти теперь – никто не понимал, потому что настила нигде не было. Со всех сторон их окружали одинаковые неширокие протоки и одинаковые мангровые деревья, покрытые мхом и белёсым птичьим помётом. Вода в этих протоках, мутная и вонючая, явно прибывала, в ней хлюпало и хрустело. Вдруг рядом что-то огромное с шумом хлопнуло по воде… «Хвостом», – подумал мистер Трелони и закрутился на месте, шаря глазами по пенистой поверхности воды, затянутой кое-где зелёной слизью. Он силился уловить в этой мутной, мерзкой толще, булькающей пузырьками гнилостных газов, хоть малейшее движение. Запахов и духоты он почему-то больше не чувствовал.

И тут раздался крик. Мистер Трелони повернул голову: в зарослях боковой протоки давешний мальчишка махал им, подзывая к себе. За спиной мальчишки стоял высокий чернокожий мужчина с палкой, напоминающей копьё.

Отряд рванул к ним, с трудом вытаскивая ноги из илистого дна. Мальчишка закричал отчаяннее. Он торопил их, манил и звал за собой руками. Все побежали быстрее, а увидев выходящий из воды настил, стали взбираться на него. Скоро они окружили чернокожего охотника, который стоял и пристально смотрел на воду.

И вдруг, словно что-то почуяв, охотник размахнулся и с силой метнул копьё в муть воды недалеко от настила. Копьё вонзилось во что-то, встав колом, и вода вспенилась от движения мощного тела. Из грязной пены показался крокодил, который разинул узкую длинную пасть и заревел: из его черепа, из одной глазницы, торчало копьё.

Капитан и Платон вскинули мушкеты. И тут охотник закричал и замахал руками.

– Не стреляйте! – перевёл Платон, опуская мушкет. – Это не крокодил! Это наш колдун!

Платон явно был удивлён и даже встревожен. Все смотрели на охотника – тот застыл с предостерегающе поднятой рукой и напряжённо глядел на воду, держась за верёвки, к которым было привязано копьё. Потом он чуть потянул на себя верёвки от копья… И ещё чуть потянул. И тут огромная туша крокодила снова пришла в движение, забившись в конвульсиях и обдав всех грязью.

Охотник опять закричал. Платон повторил за ним, поднимая мушкет:

– Стреляйте! Стреляйте! Это не наш колдун! Это чужой колдун!

Капитан поднял свой мушкет и спросил у Платона:

– Куда надо целиться в колдунов?

Тут охотник опять завопил. Платон перевёл скороговоркой, опуская мушкет в недоумении:

– Стойте, стойте, это не чужой колдун, это наш колдун…

– Так стрелять или не стрелять? – спросил капитан, тоже опуская мушкет.

Платон стал что-то выяснять у охотника, который с отчаянным лицом напряжённо всматривался в мутную воду. Наконец, охотник опять потянул за верёвки, и крокодил взвился всем телом вверх, подняв фонтан мутных брызг. Охотник закричал.

– Что ему теперь надо? – выдавил капитан, чувствовалось, что он уже потерял терпение.

– Он говорит: «Стреляйте!» Он говорит, что это не колдун, а простой крокодил! – выдохнул Платон.

Прогремело два выстрела. Капитан и Платон всадили по пуле в раскрытую крокодилью пасть. Крокодил дёрнулся и больше не шевелился. Охотник спрыгнул в воду и, выхватив из-за пояса нож, сделал шаг к крокодилу, а левой рукой потянул на себя верёвки. Капитан и Платон, а следом и мистер Трелони тоже спрыгнули в воду и двинулись к крокодилу, который не подавал признаков жизни. Охотник убрал нож и с трудом стал выбирать на себя верёвку. Из мутной воды показалась голова огромного крокодила, и охотник опутал верёвками ему пасть.

Только после этого все вместе они выволокли тушу на мелководье, где смогли рассмотреть её. У крокодила было очень узкое, заострённое и выгнутое сверху рыло. На голенях – гребешки из чешуек, оканчивающихся большими зубцами. Туловище и хвост были тёмно-зелёные с большими чёрными пятнами.