— Потому что у меня только что был с ним секс, — ответила Холли. — У меня был секс с Элаем Рэтбоуном.

В коридоре подвального помещения Хекс, Джон протаптывал дорожку в каменному полу. Туда-сюда. Туда-сюда. В то время как из-за двери спальни он абсолютно ничего не слышал.

Что, в общем-то, было не плохо — отсутствие криков и сыпавшихся проклятий означало, что осмотр Дока Джейн проходил безболезненно.

Он отослал сообщение Ривенджу, написав, что Хекс нашлась, и сейчас они постараются, как можно скорее доставить ее в здание комплекса. Однако он не стал раскрывать место положения подвала. Было очевидно, что Хекс хотела сохранить это в тайне, иначе если бы Рив знал об этом месте, он сразу же направился бы сюда, после того, как они не нашли ее в охотничьем домике.

Джон глянул на часы и снова запустил руку в волосы, думая о том, как связанные мужчины, такие как Роф, Рейдж и Зейдист могли выдержать такое дерьмо как это. Боже, Зи наблюдал за рождением Беллы. Как, черт возьми, они только не свихнулись от этого…

Открылась дверь и он повернулся на звук, скрипнув подошвами.

Лицо Док Джейн было мрачным.

— Она согласна поехать в комплекс. Ви должно быть уже снаружи, ждет в Эскалейде. Ты не мог бы проверить, не подъехал ли он?

Джон показал:

«Как она?»

— Ей многое пришлось вынести. Иди, проверь, не подъехала ли машина. И ты должен будешь вынести ее, о’кей? Я не хочу, чтобы она шла сама и не хочу использовать носилки, чтобы не привлекать лишнего внимания на улице.

Джон не стал мешкать и выбежал из подвала. Прямо на обочине, с выключенными фарами, но работающим двигателем, стоял внедорожник. На руле вспыхнуло оранжевое сияние, когда Ви крутанул его своей рукой.

Брат опустил окно.

— Мы забираем ее?

Джон кивнул и побежал обратно в подвал.

Подойдя к двери комнаты Хекс, та оказалась заперта. Он тихо постучал.

— Одну минуту, — голос Док Джейн звучал приглушенно. — Входи.

Он открыл дверь и обнаружил Хекс все на том же месте. Вокруг нее было обернуто полотенце и свежая простынь, скрывающая ее с головы до пят. Боже… как же ему хотелось, чтобы ее кожа хоть немногим больше отличалась от всего этого белого барахла.

Джон приблизился и подумал, что это странно. Он никогда прежде не замечал, что был выше ее. Теперь же он возвышался над ней и не только, потому, что она лежала.

«Я собираюсь забрать тебя», показал он жестами, в то же время проговаривая слова губами.

Ее глаза сосредоточились на его, а затем она кивнула и попыталась сесть. Пока она силилась справиться с этим заданием, он наклонился и сгреб ее в свои объятия.

Она почти ничего не весила.

Когда он выпрямился, док Джейн быстро свернула покрывало на кровати и указала на дверь.

Напряженность в теле Хекс отнимала у нее силы, и он хотел сказать ей, чтобы она расслабилась, но даже если бы у него и был голос, это все равно было бы пустой тратой времени. Она была не из тех, кто принимает заботу при любых обстоятельствах, и от кого бы то ни было.

По крайней мере… обычно.

Коридор казался длинною в двенадцать миль, и те три метра снаружи, потребовавшиеся ему, чтобы пересечь тротуар к внедорожнику, казались и того длиннее в два раза.

Ви выскочил из-за руля и открыл заднюю дверь.

— Она может устроиться здесь. Прежде чем приехать я положил туда одеяла.

Джон кивнул и направился уложить ее в импровизированное мягкое гнездо.

Ее рука потянулась и сжалась на его плече.

— Останься со мной. Пожалуйста.

На долю секунды он замер… затем быстро нагнулся и сел в машину, удерживая ее в своих объятиях. Посадка получилась неловкой… но в конечном итоге он устроил их облокотившись на обивку стенки авто согнув ноги в коленях и устроив ее на них, качая ее как в колыбели на своей груди.

Дверь захлопнулась, затем еще две, затем послышался рев двигателя.

Через затемненные окна, вспыхивали и гасли огни, пока они мчались из города.

Когда Хекс стала дрожать, он обнял ее сильнее, прижимая ее тело плотнее к своему, желая передать ей свое тепло. И возможно это сработало, потому, что через мгновение, она откинула свою голову ему на грудь и постепенно дрожь начала утихать.

Боже… он так долго хотел, чтобы она оказалась в его объятиях. Представляя и рисуя сценарии у себя в голове, где это произойдет.

И уж точно совсем не при таких обстоятельствах.

Он глубоко вдохнул, намереваясь уже выдохнуть… и уловил аромат, излучаемый им. Темные специи. Такой же исходил от Братьев, когда их шеллан находились поблизости. Такой же излучало и его тело, спровоцированное его испытываемыми эмоциями, и теперь пути назад уже не было.

Черти адовы, и скрыть или остановить его было невозможно. С тех пор, как впервые с ней повстречался, он медленно, но верно все ближе и ближе приближался к этому обрыву, и становилось ясно, что теперь он стоял на самом краю этого обрыва, когда она от него покормилась.

— Джон? — прошептала она.

Он легонько похлопал по ее плечу, давая понять, что он ее слышит.

— Спасибо.

Он прижался своей щекой к ее голове и кивнул так, чтобы она смогла это почувствовать.

Когда она от него отстранилась, он не был этому удивлен — по крайней мере до тех пор, пока не понял, что она хотела посмотреть на него.

О, Иисус, он ненавидел этого выражение на ее изможденном лице. Она боялась, находясь на грани ужаса, глядя на него своими темно-серыми глазами цвета мокрого асфальта.

«Все хорошо», сказал он одними губами. «С тобой все будет хорошо».

— Да. — Она зажмурилась. — Так и будет.

Если это только в его силах, черт — да, так и будет.

Ее веки снова поднялись.

— Извини, — хрипло сказала она.

«За что?»

— За все. За ту боль, что причинила тебе. За то, кто я есть. Ты заслуживаешь лучшего. Я… мне действительно жаль.

Ее голос сорвался на последнем слове, и быстро заморгав, она опустила голову обратно, приложив свою ладонь прямо к тому месту, где билось его сердце.

Это был один из тех моментов, когда ему отчаянно, до смерти хотелось иметь возможность говорить. К тому же, он не собирался перекладывать ее, чтобы достать свой дурацкий блокнот.

В конце концов, он просто продолжал заботливо держать ее в своих объятиях, потому что это было единственное, что он мог ей предложить.

И он не ошибся в этой формулировке. Извинение это не объяснение в любви, и было даже ни к чему, потому что, в любом случае, просить прощения должен был именно он. Но, так или иначе, сейчас это помогло ему. Происходящее было далеким от того, на что он надеялся между ними, но черт, это было лучше, чем ничего.