Кроме того, возрастающая активность была отмечена особистами на флангах и в тылу противника. Через Кегульту, севернее Элисты прошло 1000 румынских всадников, скорее всего, направлявшихся в качестве пополнения в 9-ю кавдивизию Раду Корне. Южнее Яшкуля, в колхозе Улан Тур, было зафиксировано «бандформирование» численностью в 300 человек. Из них не менее 180 находились на ферме Улан Хеги. Они имели на вооружении 60 автоматов, 2 станковых пулемета и пару ящиков с гранатами. По оперативной информации, группа готовилась к налету на советские позиции в Белом озере и Нарьян Худуке386.

Попадавшие в плен немцы вносили скорее сумятицу, чем ясность. Так, Отто Пауль из 1‑го батальона 156‑го мп, взятый во время ночного рейда разведчиков через колючую проволоку на хулхутинские высоты, сообщил, что в Хулхуте стоят 60 танков из 116‑го тбат, а в Яшкуле, оказывается, расположился полк дивизии СС «Великая Германия». Остальная часть дивизии якобы находилась западнее. Скорее всего Отто Пауль вдохновенно врал, стремясь запутать своих врагов и запугать их возможностями и силой германской армии387. Другой пленный, захваченный гвардейцами чуть раньше, в ходе вылазки 8 ноября, указал, что в Хулхуте стоят 60‑й мп, 146‑й ап, саперная рота 75‑го сапбата, 32 танка, две зенитные установки, 4 FW-189, 4 Me-109, 270 автомашин388.

В действительности, 1‑й и 3‑й батальоны 60‑го мп обосновались на песчаных дюнах севернее и южнее Хулхуты. В сторону фронта безопасность была обеспечена лишь тонкими проволочными заграждениями и минными полями. 2‑й батальон стоял в стыке между 1‑м и 3‑м, лицом на восток, на астраханскую дорогу, а 7‑я рота была выведена в резерв полка и разместилась за командным пунктом. В середине и западной части базы расположились иные подразделения – танковая рота, рота зенитчиков, рота САУ, рота связи, артиллерийский дивизион и саперный батальон, а также автотранспортные части и полевые кухни. Артиллеристы стояли на обратных скатах бугров. Остальные части стояли в 30 км сзади, в Утте. Стрелки‑мотоциклисты и разведчики были выдвинуты в пустыню чуть севернее и южнее.

Танковый парк дивизии оставался довольно приличным – 43 машины, в том числе 8 – T-II, 23 – T-III, 11 – T-IV и 1 командирский танк389.

Мобильность 16‑й дивизии, однако, была существенно утрачена. Причина заключалась в бюрократической системе Третьего рейха. Прибывший в Элисту фон Шверин с недоумением увидел широкое поле, заполненное грузовиками и автомобилями. На удивленный вопрос генерала, для чего нужен этот парк машин, ему ответили, что по приказу ОКХ одна треть от всех автомобильных моторов была демонтирована и отправлена на «зимнее обслуживание» в Германию. Машины, оставшиеся без моторов, были собраны здесь. Все надеялись, что весной моторы вернутся обратно. Генерал просто остолбенел. На его вопрос, есть ли план установки запасных двигателей, был получен отрицательный ответ. Это означало снижение уровня подвижности всей дивизии на одну треть390.

К началу операции 28‑я армия располагала 47 891 бойцом, 1196 орудиями и минометами, 80 танками391. Половина артиллерии была подтянута к Хулхуте: 34‑я гвсд располагала 88 орудиями и 165 минометами, 248‑я сд – 45 орудиями и 128 минометами, 152‑я осбр – 26 орудиями и 74 минометами392.

19 ноября советская авиация провела энергичный авианалет на позиции противника.

Утром в воздух было поднято около 15-ти самолетов: четверка Ил-2 под прикрытием одного Як-1 штурмовала Утту, еще 4 Ил-2 работали над Сянциком, два звена (три и две машины Ил-2) действовали непосредственно на Хулхуту.

«В 16:00 совершенно неожиданно и несвоевременно случился мощный воздушный налет примерно полудюжины штурмовиков Ил-2 на штаб дивизии, – записал фон Шверин. – По нам были сброшены бомбы, Ил-2 дико поливали огнем из бортового вооружения все вокруг себя. Вместе с огнем зениток стоял адский грохот. Одна из ракет со свистом залетела прямо в палатку генерала Хенрици, однако он, к счастью, вовремя успел выпрыгнуть из нее наружу. Его багажу стало плохо. Этот инцидент значительно ускорил его отъезд. На трассе горели машины. Один Ил-2 был подбит, мы смотрели как он с хвостом дыма удаляется, снижаясь в сторону пустыни, и нас всех охватывало нехорошее предчувствие»393.

Василий Пальмов, ставший командиром эскадрильи, чей самолет и был как раз подбит, так описывал ход событий: «Как назло, облачность становится ниже, прямо над нами свисают рваные лохмотья облаков. Высота полета – 400 метров, навстречу мчится голая осенняя степь. Где же злополучная высотка? За спиной ощущаю мощь всей группы “илов”. В каждом из них летчик ждет моей команды, следит за моим самолетом. Доворот влево. Ага, вот она! Зенитки открывают заградительный огонь, маневрировать некогда, глаза ищут цель. Снимаю оружие с предохранителя, включаю сбрасыватели бомб и эрэсов. На пологом пикировании веду огонь реактивными снарядами, сбрасываю бомбы. Всматриваться в разрывы некогда, почти рядом земля, мой маневр повторяют остальные штурмовики. Не задеть бы нашу пехоту, которая окружила высоту и ждет команды на атаку. Развернувшись, делаем повторный заход, ныряем прямо из-под облаков. Видно, как вздыбилась высота, как бомбы и снаряды разворотили траншеи, обнажили бревна блиндажей. Хорошо! Теперь еще раз пройтись эрэсами, ударить из пушек. Справа, слева и впереди мелькают красные шары зенитных снарядов “эрликонов”». Самолет Пальмова получил повреждение правого крыла и мотора, что вынудило летчика уйти в Астрахань394.

Немцы высоко оценивали работу советской авиации. Офицер связи с Luftwaffe обер-лейтенант Дамм писал: «Вражеская авиация была весьма активной. Эскадрильи Ил-2 осуществляли 45‑минутные штурмовки и наносили большие потери в личном составе и имуществе»395.

В общей сложности за день было сброшено 38 ФАБ-100, 82 АО-20, выпущено 26 РС, 360 снарядов и 630 патронов ШКАС. Активность советской авиации по сравнению с предыдущим месяцем возросла пятикратно: если в октябре немецкие службы воздушного наблюдения отметили 31 самолетопролет, то в ноябре – 160.

Эта работа давалась дорогой ценой. 19 ноября не вернулся с боевого задания младший лейтенант из 806‑го ШАП А.В. Бухарцев, 20 ноября погиб старшина из 232‑го ШАП Л.С. Савельев, а 21 ноября погибли сразу пять летчиков – младшие лейтенанты С.Д. Вшивцев и Г.П. Панкратов из 806‑го ШАП, младшие лейтенанты А.Д. Прудников и М.А. Фролов из 232‑го ШАП и старшина Б.Н. Лысков из 232‑го ШАП396.

Кроме того, при посадке задел за дерево и разбился Ил-2 младшего лейтенанта М.А. Фролова. Летчик погиб397. Один «кукурузник» У-2 на высоте 20–30 метров совершал разведку, был принужден к посадке на площадку у Утты. Летчик попал в плен.

Из-за потерь и технических поломок авиапарк армии сократился до символических размеров: шесть Ил-2 в 232‑м ШАП,