– Кстати, он давно заходил? Есть какие-нибудь новости?

Новостей не было. Валерию было велено ждать, когда появятся новые данные. А они пока не появлялись. Тамара кивнула:

– Ну конечно, как можно вас подозревать? Ты и так имел все права на квартиру. Конечно, втроем тут тесновато, но что поделаешь! Семья у вас благополучная, ты не пьешь, руку на мать не поднимал…

Тот даже не взглянул в ее сторону. Он развернул газету, нашел спортивный отдел и погрузился в изучение какой-то таблицы. Но Тамару это ничуть не смутило. Она некоторое время рассматривала его замкнутое лицо, потом потихоньку заулыбалась.

– Приемчики у тебя те же самые, – заметила она будто про себя. – Когда не хочешь чего-то слышать…

Он не выдержал и отбросил газету. Та шлепнулась на пол, как птица с перебитыми крыльями.

– Ради бога, зачем ты пришла? – прошипел Валерий. – Мотать нервы? Упрекать меня? Между прочим, это моя мать умерла, а не твоя! Ведешь себя, как…

– Так, как могу, – она пожала плечами. – Если ты ответишь мне на пару вопросов – я уйду немедленно.

– Какие еще вопросы?

– Те же самые. Но на этот раз я хочу, чтобы ты ответил правду. В тот вечер, две недели назад, когда Маша уходила…

– Я сто раз тебе говорил – понятия не имею, куда она пошла!

– А у меня другие сведения, – Тамара неожиданно подошла и присела на диван – так близко к бывшему мужу, что тот почувствовал прикосновение ее бедра. Валерий замер, потом поглядел на нее в упор. На этот раз женщине удалось рассмотреть выражение его лица. Она засмеялась:

– У меня нет на тебя видов, уверяю тебя! Этого не бойся. А вот что касается Маши… Почему ты никому не признаешься, что в тот вечер она ушла навсегда?

Несколько секунд длилось молчание. Валерий не сводил с нее взгляда, ожидая продолжения. В наступившей тишине за дверью послышался легкий скрип. Тамара подняла указательный палец и шепнула:

– Она там?

– Ты с ума сошла, – наконец пробормотал Валерий. – Ушла навсегда? Откуда же я знал…

– Она предупреждала об этом.

– Какой бред, Томка!

– Не совсем бред, – она говорила спокойно, почти ласково, и это заставляло его нервничать еще больше. – Вспомни, какой скандал вы устроили ей из-за камбалы. Не очень красиво, но очень типично.

Дверь слегка приоткрылась. Это можно было отнести за счет сквозняка, но Тамаре показалось, что в проеме мелькнуло что-то цветастое, похожее на полу халата.

– И тогда Маша пообещала вам, что вскоре уйдет отсюда навсегда. А во вторник в самом деле ушла.

– Это сплетни! – Лика не выдержала и вошла в комнату. Она остановилась перед диваном, смерила жениха выразительным взглядом – так, что тот отодвинулся в самый угол, подальше от бывшей жены. Тамара осталась сидеть на прежнем месте. Она благожелательно улыбнулась Лике:

– Почему же сплетни? Это чистая правда. Только вот, куда она собиралась уходить? Неужели не сказала?

– Представь, нет! – бросил Валерий.

– А вы даже не поинтересовались?

– Мама сказала так сгоряча, потому что обиделась! – опять вмешалась Лика. – Ну и что? Мало ли что мы друг другу говорили? Теперь будете утверждать, что я ее со свету сживала? Мы очень даже хорошо с ней жили!

– И все-таки, куда она могла уйти?

Лика не ответила. Она раскрыла дверцы старого шифоньера, извлекла оттуда нечто синее, поблескивающее (Тамаре показалось, что это было вечернее платье на плечиках) и светским тоном напомнила Валерию, что через полчаса они должны выйти – иначе опоздают в театр. После чего Лика с достоинством удалилась, прихватив с собой также обувную коробку.

Валерий шумно вздохнул, когда за ней закрылась дверь.

– Тома, ты напрасно ворошишь это дело, – страдальчески произнес он. – Мало ли что случается в семье? В тот вечер, во вторник, мама просто вышла погулять. Как тебя в этом убедить?

– Она ничего тебе не сказала?

– Ни слова. Просто сообщила, что идет подышать воздухом.

– А не сказала, что скоро вернется?

– Нет. И никаких вещей с собой не взяла. Только сумку, с которой всегда ходила.

– Но почему же она отправилась на Чистые пруды? Это слишком далеко от дома, чтобы сойти за простую прогулку перед сном!

– Не знаю почему! – Он нервничал и все чаще поглядывал на большие стенные часы. – Тома, мы опаздываем. Я все тебе сказал. Мама просто пошла погулять вокруг дома, как всегда…

– Зачем же она ловила машину?

Валерий схватил ее за руку. Прикосновение было таким неожиданным, что Тамара отшатнулась.

– Она села в машину? Ее кто-то видел?

– Да, есть свидетель. – Тамара попыталась освободить руку, но он сжимал ее крепко – почти до боли. Мужчина, видимо, не осознавал этого, потому что не заметил ее движения.

– Что за машина? Ее увезли? Заставили сесть?

– Да отпусти! – Она с трудом выкрутила запястье и растерла его. – Никто ее не заставлял, она села в машину сама. Может быть, Маша даже поджидала эту машину. Так или иначе, Валера, но в тот вечер она ушла надолго. Может быть, даже навсегда… Но вряд ли знала, чем все это закончится.

– И ничего, ничего не сказала! – пробормотал он, вскакивая и плотнее закрывая дверь. – Ей никто в тот вечер не звонил! Чем хочешь, клянусь!

– И ты даже представить не можешь, куда она могла поехать?

– Ты же сама знаешь, что у нее было мало знакомых. Разве что из библиотеки? Мама до последнего времени с кем-то там перезванивалась. Только не помню, с кем.

– Она была там год назад, – возразила Тамара. – И потом, зачем бы она поехала встречаться со старыми друзьями среди ночи? Кстати, кто из ее коллег жил рядом с Чистыми прудами?

Валерий нахмурился, пожал плечами. Сказал, что никогда не бывал в гостях у материных подружек – даже Тамара знала их лучше. Может быть, кто-то и жил в центре, в коммуналке. Что было бы неудивительно – все эти женщины были старыми коренными москвичками.

– Но что-то не помню, чтобы она с ними общалась, – сказал он, как-то украдкой раскрывая дверцы шкафа. – Ты меня сбила с толку. Она села в машину? Не знаю, что и думать. Теперь мне и самому кажется, что в последние дни мама была чуточку не в себе. Но она ушла не из-за этой проклятой рыбы, уж ты мне поверь! Да я и не дал бы ей никуда уйти, если бы знал…

– Подумай еще! – умоляла его Тамара. – Вспомни! Если не в тот день, так может, раньше были какие-то подозрительные звонки? Может, она с кем-то познакомилась и рассказывала об этом?

Валерий опять взглянул на часы – это был очень красноречивый взгляд, пропавший попусту. Без очков Тамара все равно не могла его оценить.

– Извини, но мне правда пора… Сто лет не были в театре! Говорят, хороший спектакль.