Другое исследование провели Фрэнсис Бреннан и Карл Чарнецки. Цель – изучить связь между иммуноглобулином А (IgA) и простудными заболеваниями. Иммуноглобулин А – одно из самых сильных антител в нашем организме. Чем больше у вас IgA в холодное время года, тем реже вы простужаетесь. В эксперименте приняли участие 112 студентов старших курсов Пенсильванского университета. Образцы для определения наличия антител взяли у каждого из них. Участники также прошли тест на измерение уровня оптимистических ожиданий. Результаты эксперимента показали, что пессимистические настроения мешают эффективному функционированию иммунной системы человека. Как и в случае с ядовитым плющом, было доказано, что процессы, протекающие в нашем мозгу (в данном случае – пессимистические мысли), оказывают влияние на организм в целом.

Важно отметить, что оптимизм не только благотворно влияет на наш организм. Он мотивирует нас на такое поведение, которое помогает достигать позитивных ожиданий. Люди, с надеждой смотрящие в будущее, обычно не перестают прикладывать усилий для продвижения вперед даже при столкновении с напряженными ситуациями. А те, кто негативно оценивает будущее, поступают наоборот. Они отвлекаются от ключевой задачи, начинают избегать трудностей или занимаются пустыми мечтаниями. Писатель Глен Нельсон рассказал нам историю, которая подтверждает, что оптимизм выходит за рамки внутреннего настроения, превращаясь в могущественный мотиватор поведения. У его четырехлетней дочери Кейт было обнаружено страшное заболевание – опухоль мозга.

Сначала у Кейт проявились симптомы, испугавшие родителей. Она плохо держала равновесие и иногда, стоя прямо, неожиданно падала. У нее начались головные боли и рвота. Потом все проходило, и девочка снова чувствовала себя нормально. Родители показывали дочь педиатру, который заверил их, что они напрасно паникуют и делают из мухи слона. Однако странные симптомы проявлялись все чаще, и родители настояли на необходимости показать Кейт нейрохирургу.

«В течение буквально нескольких минут специалист диагностировал у дочери большую опухоль мозга. Ее направили на компьютерную томографию, и уже через несколько часов команда хирургов начала операцию, которая была необходима, чтобы спасти девочку. Это был самый страшный день в моей жизни», – признался Глен. Впоследствии хирурги сказали, что без операции она не прожила бы и двух дней.

Поведав об этой трагедии, Глен заговорил об оптимизме и его силе. «Мы с женой чувствовали себя одновременно и беспомощными, и полными оптимизма. Это было чудовищное психологическое напряжение. Настоящий момент истины – жизнь или смерть. Но когда вы стоите на краю пропасти, вы понимаете одну важную вещь. Напряжение такой силы не может длиться вечно. Оно должно когда-то прекратиться – так или иначе. Мы поняли: что бы ни случилось, мы встретим любой поворот судьбы вместе, как одна семья. Этот маленький лучик надежды спас нас тогда от чудовищного бремени».

Их дочь поправлялась очень быстро. Уже через несколько дней ее выписали из больницы. Через три года ей сделали еще одну операцию. И вот уже десять лет она здорова. Все эти годы Глен и его жена смотрят в будущее с оптимизмом. «Это был решающий момент для нашей семьи. Он оставил в наших душах глубокие шрамы. Он ослабил нас, потому что мы поняли, насколько уязвимы. И он укрепил нас, потому что теперь мы понимаем, насколько нужны друг другу и другим людям. Вера в лучшее придавала нам силы. Но мы не были пассивными, не просто мечтали о том, как все у нас будет хорошо. Мы напряженно работали, старались собрать всю информацию о болезни и делали все, чтобы помочь дочери. В частности – настояли на повторном осмотре нейрохирурга. Это означает, что мы понимали неопределенность будущего и попытались взять ответственность на себя. Мы были готовы ко всему. С тех пор мы (постучим по дереву) очень счастливы».

История Глена и его семьи показывает, что оптимизм – это не просто настрой на несбыточную мечту. Не жизнь под лозунгом «Будь оптимистом, и все само собой устроится». Оптимизм помогает, потому что подталкивает к действию. Оптимисты не занимаются пустыми мечтаниями, они напряженно работают, чтобы найти решение даже в самой сложной ситуации. Если вы посчитаете количество мелких неудач, которые испытываете за день или неделю, особенно в состоянии психологического напряжения, то поймете, что способность оставаться оптимистом и двигаться вперед помогает всегда.

Откуда появляются наши ожидания? Один из источников – это ожидания других людей в отношении нас. Все больше научных исследований показывают, что в различных местах и ситуациях: на работе, военных базах, в судах, кабинетах врачей, семьях, спортивных раздевалках и офисах психотерапевтов ожидания окружающих оказывают на наше поведение огромное влияние.

Одним из первых ярко продемонстрировал роль чужих ожиданий в поведении отдельного человека эксперимент Розенталя – Джекобсон. Его провели профессор Гарвардского университета Роберт Розенталь и завуч начальной школы Ленор Джекобсон. Эксперимент проходил в Oak School, довольно средней по качеству обучения школе, расположенной в калифорнийском городе Таузанд-Окс. В начале года экспериментаторы раздали ученикам тест на коэффициент умственного развития (IQ). Учителям же было сказано, что это «специальный разработанный в Гарвардском университете тест на развитие» (название выдуманное). Учителей заставили поверить, что тест будет измерять «рост успеваемости», хотя на самом деле он был для этого непригоден. Не было и цели предсказать, чего можно добиться с его помощью. Для измерения прогресса школьников в учебе применили обычный тест IQ.

Розенталь и Джекобсон проинформировали 18 учителей школы, что некоторые их ученики попали в 20 % лучших школьников округа, добившихся наивысших результатов в «тесте на развитие». Также преподавателям сказали, что эти ученики, судя по результатам теста в начале учебного года, покажут в этом сезоне высокие достижения. Учителя не знали, что все это лишь сценарий и школьников для него отбирали по случайному признаку. Никаких предположений о том, кто из них будет развиваться лучше других, не делалось. Никакой разницы между тем, кто попал в группу испытуемых, и остальными детьми не было. В конце учебного года всех школьников снова заставили сдать тест IQ. Что же показали результаты?

За время, прошедшее между двумя тестами, одни и те же школьники продемонстрировали заметный прогресс. Те, кого занесли в список «особенно перспективных», показали значительно более высокие результаты, чем те, кого в этом списке не было. Эксперимент Розенталя и Джекобсон продемонстрировал силу ожидания и самосбывающегося предсказания. Учителя относились к «перспективным» ученикам не так, как ко всем остальным. И эти дети, в свою очередь, тоже вели себя по-другому: они своим поведением старались оправдать ожидания учителей. Они старательнее занимались и добились более высоких результатов, чем те, кого по случайному признаку не включили в список «перспективных».

При этом самим школьникам никто не говорил о списках и о том, что кто-то в них попал, а кто-то – нет. В других своих работах Розенталь доказал, что, когда учителя, менеджеры или родители многого ждут от своих подопечных, они дают им больше полезных советов, усложненный учебный материал, потому что верят, что «перспективные» подопечные справятся. Они также предоставляют таким людям больше возможностей раскрыть свой потенциал. Например, им дается на ответы больше времени, чем остальным ученикам. Учителя поддерживают с такими школьниками более теплые отношения. Это выражается в оказании им поддержки, подбадривании. К другим детям, не из списка «перспективных», учителя относятся гораздо официальнее.