Плащи отправились на гвоздик, а амазонку я аккуратно сложила поверх сундука, рядом уместила сапоги. Новые туфельки выстроились в ряд на подоконнике. Некоторые остались в коробках, другие выставила поверх, закрыв обувью всю нижнюю часть окна. Задернув занавески, обозрела свое еще более уменьшившееся в размерах жилище и устало опустилась на кровать. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь окажусь в подобных условиях.

На следующий день я облачилась в один из самых скромных из купленных нарядов, не забыв надеть под платье бюстье, сорочку и корсет, а также тонкие шелковые чулочки. Теперь я, по крайней мере, ощущала себя полностью одетой. В этот раз я решила отправиться после завтрака в библиотеку. Давно уже испытывала огромное желание посмотреть на коллекцию книг и учебных пособий. Вдруг здесь окажутся запрещенные экземпляры с информацией о духах и метках.

Время я выбрала такое, когда все студенты находились на занятиях. До библиотеки добираться было не близко, но зато появилась возможность полюбоваться тем крылом здания, в котором я еще не была. Крытая галерея напоминала ту, что вела в общежитие, только вид открывался на другую сторону сада. Здесь был уже не густой лес, а зеленые холмы с очаровательными, усыпанными цветами лужайками, на которых росли плодовые деревья, а между ними вилась искусственная река, поблескивавшая золотистой гладью в лучах яркого солнца. Красивые изогнутые мостики соединяли зеленые берега.

Мне невероятно сильно захотелось прогуляться снаружи, вот только возможности не было. Судя по карте, в академии имелся также крытый павильон с разбитым в нем садом с какими-то редчайшими деревьями, цветами и растениями, и я решила, что отныне свои прогулки придется проводить там. Как же обидно! Хорошо хоть оставался манеж, где можно было скакать рано утром, пока все спят. Не запретит же мне ректор упражняться в верховой езде, а ключи можно попросить у Элинны. Мне казалось, что староста мне симпатизирует, хотя она и пыталась это скрыть.

Когда я спускалась по ступенькам из галереи в широкий холл со множеством дверей, одна из них отворилась, пропуская девушку. Юная особа повернулась и направилась в небольшой коридор, уводящий прочь.

— Селена! — крикнула я, надеясь, что девушка услышит. Она, однако, никак не отреагировала, но мне показалось, что Селена прибавила шаг. — Постой! — Я побежала следом, устремляясь в коридор.

Тонкая фигурка мелькнула впереди, скрываясь за поворотом. Я побежала еще быстрее и буквально сбила с ног какую-то темноволосую виерку, которая как раз вышла мне навстречу в компании своих подружек.

— Что ты носишься как… ба-а-а, да это же наша аристократка! Гляди, как вырядилась, никак на бал собралась?

— В библиотеку.

— Девчонки, поглядите, как дамы из высшего общества в библиотеки ходят, ну прямо как на свиданку. И камушки на цветочках такие симпатичные. Не поделишься? А то нам наряды нечем украсить, ходим в библиотеку в обычных платьях, библиотекаря своим видом оскорбляем.

Девчонка протянула руку с намерением сорвать один из цветов с блестящим фиолетовым камнем, украшающих корсаж платья. Я резко отступила к окну и оказалась в окружении. Виерки подступали со всех сторон. Сорвав с шеи птицу, сжала ее в ладони, предостерегающе подняв руку.

— Снова магией грозишь? Смотри, поосторожнее. Применишь — и простыми отработками в ректорском кабинете не отделаешься.

Я присмотрелась к симпатичной девчонке и припомнила, что встретила ее в самый первый день, она тогда стояла рядом с Лузом и Гером.

— Точно-точно, — поддакнула русоволосая подружка. — А пускай пользуется, девчонки. Ей же хуже будет. Ату ее!

Я вжалась в подоконник, ощущая, как загорелась и налилась болью метка на ладони, а в следующий миг в мерзкий хохот обступивших меня виерок ворвался нежный мелодичный голосок:

— Оставьте ее!

— Селена, — темноволосая красотка обернулась и уперла руки в бока, — что ты вмешиваешься?

— А что вы ее травите? Четверо на одну разве честно?

— Пусть ведет себя скромнее, а то разрядилась тут в пух и прах.

— Как она привыкла, так и наряжается.

— А вы, аристократки, всегда друг дружку защищаете?

— Точно так же, как и вы.

— Селена, не нарывайся, поняла? Не посмотрим на то, что ты любимица ректора, проучим с ней заодно.

— Давайте. — Селена опустила руки и стояла, гордо выпрямившись, у стены коридора.

— Линда, — русоволосая девчонка потянула не на шутку разошедшуюся брюнетку за рукав, — влетит ведь от Амира, не кипятись, Селена нам ничего плохого не сделала.

— Да она эту защищает.

— Пойдем лучше, сейчас не время, не успеем конспекты забрать для следующего занятия.

Брюнетка упрямо мотнула головой, но тут русоволосую поддержали остальные подружки, и злая Линда вынуждена была уступить. Подруги потянули ее дальше по коридору, а она все оборачивалась и метала в нашу сторону разъяренные взгляды, пока не скрылась за поворотом.

— Здравствуй, Селена, — повернулась я к защитнице.

— Здравствуй, Виолетта. — Девушка облокотилась о стену, глядя мимо меня в окно.

— Не стоило вступаться, я бы разобралась с ними.

— Я не вступалась за тебя, я выступила против них. Не люблю, когда человека травят, словно собаки на охоте. Сама знаю, каково это. А насчет магии они верно сказали. Ректор Сенсарро запретил ею пользоваться, потому что был случай серьезного увечья одного из студентов.

— За это могут прогнать из университета? Мне это не грозит.

— Для тебя было бы иное наказание. — Селена замолчала.

— Ты знала, что я в академии?

— Прочитала в журнале о твоем переводе. Не понимаю только, зачем ты все бросила?

— Амир привез меня сюда без моего согласия.

Вот теперь Селена посмотрела на меня, и на лице ее отразилось неподдельное удивление.

— Зачем?

— Я узнала, кто он такой.

— Ты собиралась выдать его?

— Конечно. Он ведь лгун и мошенник.

— Значит, он все правильно сделал.

— Что? Правильно, что привез меня сюда против воли, подстроил все так, будто я сама перевелась?

— Ты слишком принципиальная, Виолетта, он это знает не хуже меня. Ты бы не пошла на сделку, а сделала то, что считаешь правильным. У него не было иного выхода.

— Когда ты узнала, кто он такой?

— В тот вечер, когда решила расстаться с жизнью. Я раздобыла веревку, пошла в башню, там еще такие стропила высокие… непросто было сделать петлю…

— Зачем, Селена?

— Моя жизнь была разрушена! Я стала изгоем для всех, эти девушки проходили мимо так, словно я грязь под их ногами, родители написали, что не желают знать дочь, опозорившую их имя, у моей сестры расстроилась помолвка из-за того, что я оказалась такой… легкомысленной. Демиус оставил меня, он уехал и не прислал ни одного письма, не сказал ни единого слова на прощанье.