Все это вскоре изменилось.

Во время рокового второго похода слег и сам Колумб: он едва не умер и несколько недель не вел дневника. Флотилия достигла Эспаньолы 22 ноября 1493 года, и солдаты восстановили испанское поселение, уничтоженное индейцами за время их отсутствия. Многие испанцы к тому времени заболели, некоторые умерли из-за антисанитарных условий на кораблях и невозможности избежать заражения. Через несколько лет от болезней скончалось не менее половины из полутора тысяч солдат Колумба. Но это мелочи по сравнению с той судьбой, которая выпала на долю индейцев.

Переезжая с одного карибского острова на другой, испанцы, сами того не ведая, распространяли болезни в местах своей стоянки. К 1494 году эпидемия бушевала на всей Эспаньоле и на других островах. «Среди них [индейцев] распространялись такие болезни, смерть и ужас, – писал Бартоломе де Лас Касас, – что умерло без счета отцов, матерей и детей». По его оценке, за два года, с 1494-го до 1496-го, умерло около трети местных жителей.

Об этом свидетельствует статистика изменения численности населения Эспаньолы:

Конечно, не все эти люди умерли от болезней; принудительный труд, голод, жестокость, убийства, порабощение, перемещение тоже внесли немалый вклад в исчезновение таино на Эспаньоле и других карибских народов. Но главным фактором стала привезенная из Европы болезнь, иммунитета к которой у обитателей Нового Света не было. Современные эпидемиологи изучили старинные документы, пытаясь понять, какие болезни поразили индейцев во время этих первых эпидемий. Вероятнее всего, это были грипп, сыпной тиф и дизентерия. К первым болезням прибавились новые, вызвав очередные волны смертей: корь, свинка, тропическая лихорадка, малярия, ветряная оспа, брюшной тиф, чума, дифтерия, коклюш, туберкулез и самая опасная из всех – оспа.

Эпидемии распространились и за пределы островов. Лас Касас пишет о «бредне» смерти, который прошел по материку – по Центральной Америке – и «опустошил всю эту область». Торговцы-индейцы, возможно, первыми привезли заразу на материк; не исключено, что люди там начали умирать еще до появления европейцев в 1500 году. Но мы знаем наверняка, что во время своей четвертой экспедиции (1502) Колумб невольно привез болезни на Американский континент.

В поисках западного пути к Индии Колумб 30 июля 1502 года достиг островов Ислас-де-ла-Баия. Проведя несколько недель на островах, он направился на материк, в Центральную Америку, став первым европейцем, который ступил на Американский континент. Он встал на якорь в гавани неподалеку от сегодняшнего Трухильо и назвал новую землю Гондурас (Глубины) из-за большой глубины моря близ берега. Высадившись на материке 14 августа 1502 года, испанцы отслужили мессу, и Колумб объявил эту землю собственностью Изабеллы и Фердинанда, правителей Испании.

Встретив дружелюбных индейцев, Колумб, который опять заболел (неизвестно, чем именно), отправился дальше на юг со своими людьми, среди которых было немало больных. Он проплыл вдоль побережья Гондураса, Никарагуа и Панамы, часто останавливаясь по пути. Болезни распространялись от этих точечных контактов, как очаговые пожары в лесу, опустошая внутренние территории задолго до прихода туда европейцев. Мы не знаем, сколько людей умерло от этих первых эпидемий; выжившие индейцы не оставили никаких сообщений, а европейских историков там не было.

Но настоящий апокалипсис еще только предстоял. Оспа пришла позднее. Лас Касас писал, что «ее принес кто-то из Кастилии»: болезнь появилась на Эспаньоле в декабре 1518 года. К концу 1519 года «от громадного числа жителей острова, а что их число громадно, мы видели собственными глазами, – писал Лас Касас, – осталась только тысяча». В январе оспа распространилась на Пуэрто-Рико, а оттуда – по всем Карибам, с которых перекинулась на континент. К сентябрю 1519 года она добралась до долины Мехико.

Традиционные индейские лечебные средства от болезней – обильное потоотделение, холодные ванны и целебные травы – от оспы не помогали. В Европе в разгар эпидемии умирало около трети заболевших; в Америках смертность превышала 50 процентов, а во многих случаях достигала 90–95 процентов.

Эпидемиологи обычно сходятся на том, что оспа – самая жестокая из болезней, поражавших человечество. За столетие, прошедшее перед тем, как ее окончательно победили в 1970 году, она убила более полумиллиарда людей; еще миллионы остались искалеченными и ослепшими. Оспа причиняет невыносимые страдания, как физические, так и психологические. Начинается она обычно, как грипп, с головной боли, повышенной температуры, ломки, потом приходят боли в горле, а вскоре после этого тело покрывается сыпью. В течение следующей недели, по мере развития болезни, человек видит жуткие галлюцинаторные сны, терзается загадочными экзистенциальными страхами. Сыпь превращается в пузырьки, которые набухают и становятся папулами, а затем пустулами, покрывающими все тело, включая подошвы. Пустулы иногда соединяются, и наружный слой кожи отделяется от тела. При самой убийственной разновидности, геморрагической – так называемая кровавая или черная оспа, – кожа становится темно-фиолетовой или выглядит обугленной и отслаивается. Больной часто истекает кровью, которая выходит через все отверстия. Эта кровь крайне заразна при контакте. В отличие от большинства других вирусов, вирус оспы способен существовать в течение нескольких месяцев и даже лет, сохраняя свои свойства за пределами тела – в одежде, одеялах, помещениях, где находились больные.

Индейцы пришли в ужас, столкнувшись с этой болезнью. Ничего подобного они прежде не видели. От периода завоевания Америки осталось много свидетельств испанцев, подтверждающих кошмары пандемии. «Болезнь была ужасная, – писал один монах, – много людей умерло. Больные не могли ходить – только лежали, вытянувшись, на своих ложах. Никто не мог двигаться, даже пошевелить головой. Никто не мог повернуться лицом вниз или лечь на спину, на один бок, на другой. А если пытались, то кричали от боли… Многие умерли от болезни, а многие – только от голода. Немало людей скончалось от истощения, потому что не осталось никого, кто позаботился бы о больных».

Эпидемии ослабили военное сопротивление индейцев и во многих случаях способствовали испанскому завоеванию континента. Но в целом испанцы (и лично Колумб) были огорчены таким числом умерших. Смерть стольких индейцев препятствовала налаживанию торговли рабами, отняла у европейцев слуг, лишила рабочей силы их плантации и шахты. При появлении оспы индейцы часто впадали в панику и спасались бегством – оставляли поселения и города, бросая больных и мертвых. Испанцы проявляли большую стойкость к эпидемии, но отнюдь не были неуязвимыми – многие из них скончались.

Вследствие эпидемии огромные пространства Нового Света обезлюдели еще до появления европейцев. Есть много свидетельств европейских первопроходцев, которые, появившись в местном поселении, обнаруживали, что в живых никого не осталось: в домах лежали разлагающиеся, покрытые пустулами мертвецы.

Историки недоумевали, как Кортес с пятью сотнями человек завоевал империю ацтеков с миллионным населением. Выдвигались разные гипотезы: испанцы имели критически важные технологические преимущества в виде лошадей, мечей, арбалетов, пушек и доспехов; испанская военная тактика была более совершенной благодаря многовековым сражениям с маврами; индейцы не оказывали сопротивления, так как считали испанцев богами; порабощение ацтеками соседних вождеств и плохое управление покоренными народами создали условия для вызревания бунта. Все это верно. Но настоящим конкистадором стала оспа. Кортес со своим войском занял столицу ацтеков, город Теночтитлан (будущий Мехико), в 1519 году, но вряд ли это можно назвать завоеванием: обеспокоенный император Монтесума пригласил в город Кортеса, не зная, с кем имеет дело – с богом или человеком. Восемь месяцев спустя, когда Монтесуму убили при таинственных обстоятельствах (то ли испанцы, то ли его подданные), индейцы восстали и легко изгнали испанцев из города в ходе так называемой Noche Triste – «ночи печали». Во время этого сокрушительного бунта многие испанские солдаты были убиты или утонули, пытаясь убежать с острова, на котором располагался город, поскольку набили свои карманы золотом. После этого испанцы обосновались в Тлакскале, в тридцати милях от Теночтитлана, где принялись зализывать раны и размышлять о том, что делать дальше. В этот момент в долину Мехико пришла оспа.