Когда город У1 находился на вершине могущества, он, вероятно, выглядел впечатляюще. «Даже в этих далеких джунглях, – говорил мне Крис Фишер, – где никто не ожидает ничего такого, имелись густонаселенные города с многотысячным населением. Это очень важные сведения». На У1 располагалось девятнадцать поселений, разбросанных по долине. Была создана обширная искусственная среда обитания: древние жители Москитии преобразили дождевой лес в роскошное ухоженное пространство. Они выровняли террасы, изменили форму холмов, построили дороги, резервуары, ирригационные каналы. В период расцвета У1, вероятно, напоминал запущенный ландшафтный парк с посадками сельскохозяйственных культур и целебных растений, а также ценных какаовых и плодовых деревьев. Эти участки перемежались большими открытыми территориями, предназначенными для публичных церемоний, игр и прочих коллективных действий, а также тенистыми зонами, где велась работа и проходило общение. Там были обширные клумбы – цветы играли большую роль в религиозных церемониях. Между пространствами с растительностью находились жилые кварталы; многие дома стояли на насыпных платформах, соединенных тропинками, что защищало их от сезонных разливов. «Парковые зоны, чередующиеся с застройкой, – сказал Фишер, – это характерная черта городов Нового Света, делавшая их экологичными и удобными для жизни».

Даже виды внутри города продумывались так, чтобы отовсюду можно было наблюдать сакральные сооружения. Пирамиды и храмы должны были быть заметными издалека – это позволяло людям ощущать их могущество и наблюдать за важными церемониями. Все вместе, вероятно, напоминало Центральный парк при Фредерике Лоу Олмстеде[59], только в более диком виде.

В наше время долина надежно изолирована от мира, но в дни расцвета города она была центром торговли и другой экономической деятельности. «Сегодня, находясь здесь, – сказал Крис, – вы чувствуете себя как на необитаемом острове. Это дикое место, и трудно даже представить, что идет двадцать первый век. Но в прошлом долина вовсе не была изолированной. Она являлась сердцевиной системы интенсивного взаимодействия множества людей». Окруженный горами, как крепостными стенами, город У1, вероятно, представлял собой хорошо защищенное поселение, нечто вроде средневекового замка, который в обычное время был оживленным торговым центром, но в случае угрозы в нем поднимали мост и выводили на стены воинов, чтобы отразить нападение. Благодаря такому расположению У1, вероятно, был частью стратегически важной зоны, являясь опорной точкой, защищавшей внутреннюю часть континента от нашествия с берега. Возможно, он также служил бастионом для защиты от майя.

Около 1500 года эта цивилизация Москитии перестала существовать, но, в отличие от майяской, коллапс которой был растянут во времени, она исчезла сразу же, вследствие какой-то неожиданной катастрофы. «Мы успели лишь мельком взглянуть на эту великую цивилизацию, прежде чем она растворилась в лесу», – сказал Оскар Нейл.

Нетронутый тайник со скульптурами был выдающейся находкой, но, чтобы определить степень ее важности, требовались раскопки. В 1920-е годы на крупных руинах в пределах Москитии уже было обнаружено несколько таких тайников, но ни один не исследовался профессионально: археология в Москитии, как уже говорилось, – дело опасное, дорогостоящее и трудное. Когда археологи добирались до объектов, оказывалось, что те уже раскопаны и частично разграблены. Даже немногие тайники, которые сохранились до наших дней (всего четыре или пять), безвозвратно утрачены для науки. Это означает, что эксперты не имели возможности должным образом изучить их и уговорить выдать свои секреты, позволяющие разрешить загадку неповторимости Москитии. Археологи не знали, каким было назначение тайников, зачем их сооружали, что означали эти изваяния. Крис надеялся, что тщательные научные раскопки на У1 изменят ситуацию.

С началом очередного сухого сезона Крис и его команда вернулись в джунгли и сразу же приступили к раскопкам – это случилось в январе 2016 года. Не прошло и месяца, как они раскопали клад из двухсот каменных и керамических артефактов: многие оказались расколотыми, а сотни все еще остаются под землей. Это просто невероятная концентрация сокровищ на площади всего в несколько сот квадратных футов, притом что археологический объект занимает несколько квадратных миль. Для древних обитателей Москитии это небольшое пространство явно имело огромное ритуальное значение.

Крис пришел к выводу, что тайник являлся чем-то вроде святилища, а предметы в нем – подношением. Они были высечены из ценного материала – твердой вулканической породы или базальта. Всего было выявлено не менее пяти разновидностей камней из различных мест, что наводило на мысль о получении мелкозернистого камня путем разветвленной торговли с другими общинами. Не имея металлических инструментов, древние скульпторы придавали своим творениям нужные очертания с помощью трудоемкого процесса вышлифовки, используя ручные каменные орудия и песок. Археологи относят эти изваяния к «предметам, созданным с помощью отшлифованных камней», в противоположность тем, которые изготовляются с применением традиционных резцов и молотков. Для создания таких скульптур требуются огромные затраты труда, мастерство и художественный вкус. Их могли сотворить только профессиональные скульпторы.

Подношения были помещены – все одновременно – в тайнике у подножия пирамиды, на основании из красной глиноподобной почвы. Землю специально выровняли и подготовили к установке этих предметов. Анализ показал, что эта красная земля – латерит, который образует грунтовое ложе долины (интригующий отзвук «древнего края Красной земли» – это выражение употреблял Кортес).

Подношение (или содержимое святилища) ни в коей мере не походило на хаотическую груду предметов: все они аккуратно устанавливались на глиняном основании, вокруг главной центральной фигуры – загадочной хищной птицы, стоявшей с опущенными крыльями. По сторонам от нее расположились ритуальные сосуды со стенками, расписанными изображениями хищных птиц и змей. На некоторых сосудах была высечена необычная человекообразная фигура с треугольной головой, впалыми глазницами и открытым ртом: она восседала на небольшом обнаженном мужском теле. Вокруг этого центра располагались десятки зернотерок, включая зернотерку с человеком-ягуаром. Некоторые из них поражали мастерством изготовления и были украшены поразительными звериными головами и хвостами; на ножках и стенках красовались символические знаки и рисунки.

Радиоуглеродная датировка тайника невозможна – из-за высокой кислотности и влажности все органические артефакты и кости оказались утрачены[60]. Но, судя по стилю и иконографии, предметы относятся к месоамериканскому послеклассическому периоду, между 1000 и 1500 годом. Археологи называют его также «периодом коки», предпочитая не использовать месоамериканскую систему датировки для цивилизации, не относящейся к числу месоамериканских.