заготовку, положил её на металлическую платформу, взял в руки кувалду, и направив в неё немного нейтральной энергии, стукнул по заготовке.

Резкий звон наполнил пространство. Из-под кувалды вылетел сноп искр. Отложив инструмент в сторону, взял получившийся амулет. Он почти не поменял форму, но на его поверхности с двух сторон появился красивый витиеватый контур. Почти сразу, как амулет оказался в моей руке, я почувствовал стабилизацию температуры вокруг меня на слегка тёплую, комфортную, но не жаркую — именно так он и должен работать.

Со скрипом вспомнив диагностический контур из осколков памяти эльфа, применил его на заготовке и убедился в том, что это именно то, что нужно, и ничего больше. М-да, жаль, как же жаль, что таких вот контуров в памяти слишком мало, а всё остальное либо неполное, либо вообще одни лоскуты.

Ну, что же, пока никого нет, нужно ковать.

***

Кувалдой махать — не палочкой. Вывод простой, но не очевидный, как ни странно. Рука гудела и болела. Казалось, даже сейчас она вибрирует, а слух, слух! Что со мной стало?! Контузия, не иначе. Звон в ушах проходить не собирается, и даже «бегущая по венам» энергия жизни, кажется, сложила свои полномочия.

Это я, конечно, преувеличиваю, но только через десять минут, за которые я собрал и сложил заготовки в рюкзак, всё пришло в относительную норму.

Покинув комнату, я слегка удивился шуму, а добравшись до гостиной, удивился ещё больше. За окном уже начало темнеть, а в самой гостиной было довольно много народу. Странно даже, что меня не потревожили. Хотя, кажется, Захария говорил, что личные закутки хорошо защищены от шума, и эту защиту обходят только слова, предназначенные для хозяина закутка. Работает это только при плотно занавешенных шторах. Но тогда у меня встаёт закономерный вопрос — а почему ребята не закрываются на ночь? Ведь тогда они были бы защищены от моих попыток их будить, которые, кстати, я уже не предпринимаю. Может быть их кто-то открывает поутру?

Увидев Седрика на диване в компании сверстников, я направился к ним.

— Привет, народ, — махнул я рукой.

— О, привет, начинающая звезда, — со мной радостно поздоровались все присутствующие.

— Звезда?

— А как же, — пожал плечами Седрик, улыбаясь. — Скажу сразу, растрепал всё всем не я, а Герберт.

— Что, «всё»?

— Что ты теперь в нашей команде на роли охотника, а в перспективе и ловца.

— А-а-а, ясно, — улыбнулся я. — Седрик, есть разговор, можно на минутку?

— Конечно, — кивнул он, вставая, и обернулся к своим. — Я сейчас.

Мы отошли в укромный закуток гостиной, а староста повёл палочкой в пространстве, заставив воздух вокруг пойти рябью.

— Чтобы не подслушали. Бытовые чары, четвёртый курс, — пояснил он, видя моё любопытство. — Есть и другие варианты, но это просто и эффективно. Что-то случилось?

— Вот, — я протянул Седрику одну из капелек-амулетов.

— Что это? — староста без опаски взял вещь в руки, и тут же всё понял. — О, вот это да! А ты большой молодец.

Седрик около минуты с интересом рассматривал результаты моих трудов.

— Тут покатит и на три галлеона без проблем. Сам сделал?

— Только строго между нами.

Седрик глянул на меня с хитрой улыбкой.

— Ты ведь заметил, что я пашу как проклятый на репутацию? Хороший из меня вышел бы авторитет, если бы я трепался налево и направо.

— Да понял я, понял. Мы тут в Хогвартсе играем во фракции, войнушки, союзы и прочую фигню.

— Это да, — куда шире улыбнулся Седрик. — Что отец, что его друзья, все в голос говорили, что Хогвартс — маленький мирок, немного имитирующий жизнь снаружи. Тут даже заключенные договора и прочее нужно подтверждать по окончании школы, или они станут недействительными.

— М-да?

— На Хогвартсе много разных чар и табу, регулирующих жизнь учеников. Всё-таки основатели хотели сделать именно школу, а не филиал Ада в горах Шотландии. А учитывая те времена, нравы и постоянные распри, стычки и конфликты, то удивляться вообще нечему. Ладно, ближе к делу. Вот ты показал мне работающий амулет… Эм, кулон — думаю так будет лучше. Дальше-то что?

— Всё просто, — улыбнулся я. — Наштамповать их могу хоть на всех учеников.

— Уже интереснее.

— Нужно продавать.

— Так продавай, — пожал плечами Седрик, но во взгляде читается ожидание.

— Я магглорождённый, Седрик. И ты прекрасно понимаешь, что большая часть рынка сбыта будет мне недоступна просто из-за предубеждений других.

Группа учеников прошла мимо, но они явно искали Седрика. Вот что радует, так это понятливость учеников на факультете. Видят, что нужный им человек общается на явно важную тему — подождут, перебивать и лезть не будут.

— Тогда я могу предложить тебе работать через близнецов Уизли.

— Я бы не хотел выдавать свою причастность в принципе. И почему Уизли?

— Они занимаются созданием множества поделок и снадобий, в основном, шуточного характера. Никто не удивится тому, что они будут продавать ещё и согревающие кулоны. За небольшой процент.

— А гарантии честной сделки?

— Репутация, Гектор, — улыбнулся Седрик. — Всё та же репутация. Они курса со второго мечтают открыть свой магазин волшебных приколов, и ради этой идеи они пашут хлеще половины нашего факультета, даром что гриффиндорцы.

— Ты много о них знаешь.

— Мы соседи. Я знаю их с детства. У них большая и бедная семья, а провал означает реальный крах планов, без возможности что-то исправить.

— Я понял, но тем не менее. Пока что я не хочу лишний раз светиться.

— Понимаю, — кивнул Седрик. — Что же… Давай я заключу с ними договор на поставки, без указания производителя. Но процент, сам понимаешь.

— Сколько?

— Сами они согласятся под пятнадцать процентов, и я возьму пять за посредничество. Реализовывать лучше по два с половиной галлеона — это подъёмная цена вообще для всех. Но стоит учитывать, что человек двадцать не купят просто «потому что». Сейчас в школе учатся около двухсот восьмидесяти человек, по большей части на старших курсах, но ситуация выправляется с годами. Приблизительная выручка будет около шестисот двадцати пяти галлеонов… и минус проценты… сотен пять, но лучше рассчитывать на чуть меньше.

— Думаю, это будет неплохо.

Доверие — очень странный предмет. Вот оно есть, а вот уже нет. Посмотрим, чем закончится подобный акт доверия к старосте и к близнецам Уизли, с которыми я пока что лично не знаком. Если что, деньги у меня в любом случае есть — остались от выданных родителями. Но это запас на чёрный день. Посмотрим, стоит ли работать с этими ребятами. Ну, а чтобы заверить в серьёзности моего подхода…

— Есть сумка с незримым расширением?

— Хм? Постой, — Седрик посмотрел удивлённо. — Ты уже сделал их? На всех?

— Не, сотни полторы.

— И просто так дашь их мне, даже не получив договор?

— Ну кинешь ты меня, и что? Нам ещё два года учиться вместе до твоего выпуска.

— Хо-о, а ты шаришь, — улыбнулся Седрик куда честнее обычного. — Пошли.

Мы отправились в мужское крыло, а мой взгляд, как всегда, с лёгким недовольством скользнул по этим треклятым круглым дверям.