Сайгур Кан тоже удостоился её удивленного взгляда. Костюм, подаренный королем, выгодно отличался от всего, что он носил раньше, и собирался, в общем, носить и впредь. Потому что эти дорогие одеяния из рыхлого бархата и блестящего атласа, да ещё с опушкой из черного соболя, и вышивка золотом, и кружева, для мужчины — курам на смех. Он, конечно, ни за что не станет надевать это часто, но теперь, на свадьбе, рядом с дивно красивой Челлой Эмай, Серебряной Птичкой, он выглядел, как нужно. Вдобавок цирюльник искусно поправил ему прическу, частично сбрил отросшую бороду — и Сайгур не сразу себя узнал. Этого цирюльника он, пожалуй, оставит при себе!

Поздравления принимали по-кандрийски — жених и невеста стояли рядом в конце зала, Сайгур держал её за руку, как тогда, в Храме. К ним подходили по очереди, поздравляли, начиная со знатнейших персон, что нашлись в замке. И никто не стремился говорить покороче! Челла подумала, что к концу церемонии она свалится от усталости. А Юна, передав её лорду Кану и кратко пожелав им семейного счастья, сразу ушла из зала — к откровенному удивлению Сайгура.

— Так положено, милорд, — тихо пояснила ему Челла. — Ваша тёща не должна присутствовать…

Сайгур кивнул, принимая к сведению. Но ведь это странно, однако!

Найрин был слаб утром — вспомнила Челла. Вероятно, проспит весь день. И это отлично. Чем дольше проспит, тем лучше забудет, что ему сегодня снилось. Челла больше не хотела неловкостей, хватит уже с неё.

— А, Найрин пришёл, — Сайгур отпустил руку Челлы. — Хорошо. Миледи, я предлагаю не придавать значения вчерашнему. То есть не смущайтесь. Его-то, моего брата, ничем не проймешь, — но некоторое сомнение в его голосе скользнуло.

Кажется, он решил побеспокоиться о ней, чтобы не смущалась! Как будто её легко «пронять» любой ерундой!

И тут она увидела Найрина Кана. Он пока стоял в дверях, в самом конце зала, но уже смотрел на них. На неё. Его потрясённый вид…

Впрочем, Найрин не позволил себе долгое замешательство — уже шел к ним и выглядел невозмутимо. Поклонился.

— Милорд брат мой. Миледи.

Братья обнялись. А Челла удостоилась ещё одного поклона и прохладного взгляда вскользь.

— Сайгур, твоя леди прекрасна. Леди Челла, я к вашим услугам. Рассчитывайте на мою братскую поддержку.

— Благодарю, лорд Найрин. Это взаимно.

Мухи передохнут от таких любезностей.

С поздравлениями как раз было покончено. Какая-то юркая дама проводила молодых за стол, гости тоже рассаживались. Сайгур и Челла сели рядом во главе стола, Найрин — возле Сайгура. А стол ломился от яств, многие из них Сайгур даже не мог назвать, только догадывался, что вот это мясо и овощи, а вон там — сыр. Но всё выглядело аппетитно. Фурати провозгласил первый тост, желая молодым здоровья и много сыновей, потом подключились остальные, в порядке положения и знатности. Сайгур и Челла благодарно внимали, гостям разливали вино. Челла подумала, что ничего нет тоскливее собственной свадьбы…

И, кстати, Сайгур сообразил, что не видел Асту с младшим сыном. Делина видел, он был с оруженосцами, а вот Рон…

И Аста. Он вспомнил, как передал ей просьбу приготовить жаркое по их домашнему рецепту — вкусное пряное мясо, сочное и мягкое, а главное — сладкий яичный пирог, традиционное свадебное кушанье. Аста умела готовить его очень быстро и вкусно, хотя пирог этот ещё вкуснее на следующий день. Взбитые яйца с пшеничной мукой, запечённые и пропитанные заваренным сливочным соусом — невероятное лакомство! Дома в соус добавляли белое вино. Пирогом ему захотелось угостить свою неласковую пока жёнушку. И вообще, Асте нужно показать себя на здешней кухне. Первый её шаг к тому, чтобы устроиться в Дьямоне. Он послал сказать ей об этом…

Юна обещала. Но отчего-то стало беспокойно.

— Чего вертишься? — шепнул ему Найрин.

— Помоги, а, брат? Найди Асту. Пошли на кухню узнать, как у неё дела.

— На кухню? Чего ей вздумалось сегодня?.. — удивился Найрин.

— Потом расскажу. Сделай, а?

— Хорошо, сделаю.

Найрин дождался, пока лорд Фурати скажет тост, и незаметно ушёл из-за стола.

В том, что касается поварского дела, Аста, как говорили, была поцелована Пламенем — потому что имела явный талант создавать из обычных продуктов вкусную еду, достойную стола самого высокого лорда. Она больше двух лет прослужила на баронской кухне, и научилась готовить всё, а тот же яичный пирог — лучше их мучной поварихи! Но так и осталась при этом помощницей, кухонной девкой для черной работы. Правда, барон, прознав, что пирог к празднику — рук дело Асты, дарил ей по серебряной монете. Такие подарки радовали, но после них старшие поварихи начинали ворчать на неё, заваливать работой, не спускать мелкие промашки — девке следует знать своё место, молодая ещё! Так Аста и поняла кое-что про людскую сущность: тебя, может быть, пожалеют, если всё плохо, однако не порадуются, если посмеешь возвыситься хоть даже в мелочах!

Асте тогда было пятнадцать-шестнадцать лет — молодая, да. Хотя можно бы уже и замуж. Но у отца дела шли плохо, сгорела мельница, а приданое обеих сестёр, и Нантель и Асты, тихо истаяло — даже то, что было любовно приготовлено ими с матерью в сундуках. А Нантель наотрез отказалась от небедного жениха, что брал её и без приданого — ещё бы, угрюмый вдовец с пятью детьми! — и закрутила с незаконным баронским сыном. Их Нантель, первая красавица округи! Правда, Сайгур и его родной брат Найрин были у отца-барона в любимчиках. Их двоих из десятка бастардов барон сразу признал, хоть и полных прав не дал, что понятно — при баронессе и законных детях. Но и это было немало.

Их отец, мельник без мельницы, не радовался несговорчивости Нантель. Даже пытался вожжами погонять по двору непутёвую дочку. Сайгур после этого увёз Нантель в замок — барон такому для своих сыновей не препятствовал, даже наоборот, — а мельник неделю ходил с подбитым глазом. Что, отец вправе поучить дочь? Да кто сказал, если Сайгур Кан имеет виды на эту женщину? Сайгур на такие вещи смотрел просто, и барон его поддерживал. Да хоть всех девиц в деревне пусть забирает! Сайгур не просил руки Нантель, не повёл её к венцу, и не собирался даже. Хотя надежда была — всё-таки незаконный сын, по матери Нантель ему ровня, мог бы ещё и жениться. Но он тогда и в родном замке бывал наездами, отец отправил его служить королю, а его величество — куда только не отправлял, Асте такое и не уразуметь…

Нантель родила Делина и осталась жить в замке. Мальчику исполнился год, и похоже было, что расти ему таким же крепким и красивым, как его отец. Барон был очень доволен. Он подарил отцу незаконной невестки денег и выделил участок под новую мельницу. Их дела постепенно поправились. Сайгур бывал дома редко и наездами, а когда бывал — жил с Нантель. Аста нет-нет да и завидовала сестре, она сама была завалена работой и шансы получить лучшее место казались призрачными. Нантель разок попыталась просить за сестрёнку, даже привлекла к этому Сайгура — вышло только хуже. Дошло до баронессы, и Асте открылась ещё одна истина — леди с трудом терпела бастардов мужа, а уж «их девкам и подавно следовало сидеть тихо».