Я замираю от собственных тошнотворно приторных слов. Это дерьмо почти напоминает признание в любви. Но все, что я сказал – гребаная правда.

И я открыл ее Ким.

Точнее, впустил ее в свои тайны.

Сделал себя уязвимым.

Я жду, когда ко мне придет сожаление, чтобы надрать мою задницу. Но оно не приходит. Я ни о чем не жалею.

Даже если Ким меня оттолкнет, пускай это станет худшей попыткой довериться девушке в истории человечества. Мне повезло, что я сейчас испытываю все, что творится внутри, вместе с Ким, а не торчу на какой-нибудь бесполезной вечеринке с кучей сук, имена которых я ни разу не вспомню.

Я внимательно смотрю на Ким. Она медленно моргает, как испуганный олень, который постепенно учится доверять. И прежде, чем она успевает что-либо сказать, я целую ее. Наши рты сталкиваются, ее губы неуверенно приоткрываются. Но это ненадолго. Я провожу по ним языком, и Ким вспыхивает.

Она обхватывают мою шею сзади и притягивает меня к себе, чтобы углубить поцелуй. Втянув мою нижнюю губу, она делает то, отчего у меня в животе разгорается пламя: она посасывает ее, словно я для нее гребаный молочный коктейль.

– О, ты не можешь просто так это делать, – почти рычу я, довольный ее действием. – Думаешь, у меня много самоконтроля? У меня его ни хрена нет, принцесса.

Я мгновенно избавляю ее от куртки и стягиваю с нее футболку. Ким тяжело дышит, ее светлые волосы ниспадают на плечи, упругие сиськи поднимаются и опускаются. Ее бледная кожа сияет в свете луны, и мой рот наполняется слюной, когда я смотрю на ее розовые соски.

Я снова хочу каждый из них.

В следующее мгновение я уже припадаю к одному из них ртом и обхватывают его губами. Мои руки оказываются на ее обоих грудях и сжимают их. Я взмахиваю языком по ареоле, играюсь с ее соском, а потом пропускаю его между зубами, и Ким задыхается.

Я знаю, что должен быть нежен и осторожен с моей принцессой. Но я не очень хорош в этом. Я не был создан для этого. Мой член напряженно пульсирует в боксерах, и темный испорченный монстр внутри меня ревет от голода.

Но я не тороплюсь. Я хочу полакомиться и насладиться Ким.

Не отрываясь от ее груди, я опускаю руку, провожу по ее животу и развязываю шнуровку на штанах. Ким дрожит, когда моя ладонь проскальзывает за пояс. Я глажу ее между ног и подушечкой среднего пальца чувствую нежную кожу.

Святое дерьмо.

Молния моментально прознает меня. Я распахиваю глаза, поднимаю голову и смотрю на Ким. Даже в полумраке спальни видно, как она покраснела.

– Черт, принцесса, ты хочешь меня убить?

Ким качает головой, и ее щеки заливает еще более яркий румянец.

– Я принимала душ, и мое нижнее белье… – смущенно бормочет она. – Оно осталось у тебя в ванной.

В комнате раздается мой протяжный стон. Официально объявляю, что теперь я могу обращаться к моему члену, как к «Железному человеку».

– Значит, ты пришла разговаривать ко мне без трусиков? – спрашиваю я с лукавой улыбкой. – Ты знаешь, чем это обернется для тебя?

Одним движением я стягиваю с нее штаны и швыряю их, как можно дальше от нас. Опускаюсь и провожу губами по ее животу, подбираясь к тому месту, где Ким никто никогда не целовал.

Кроме меня.

И снова мой внутренний испорченный монстр одобрительно рычит и скребет когтями. Я первый, кто касался Ким. Первый, кто ее целовал. Первый, кто заставлял кончить. Мои пальцы, мой рот и мой член станут первыми у моей принцессы.

– Ким, это был не риторический вопрос, – говорю я хриплым голосом, будто скурил несколько пачек сигарет. – Ты пришла ко мне без белья, чтобы я побыстрее добрался до твоей киски?

– Я не… Я не думала об этом, – Ким прерывисто дышит.

Я покрываю скользящими поцелуями ее живот, и она откидывает назад голову, слегка прогибаясь в спине. В боксерах становится все теснее и теснее, и я опускаюсь ниже. Мои пальцы грубо цепляются в ее бедра, и я широко развожу их, оказываясь в первом ряду на шоу «Прекрасная киска Кимберли Эванс».

Я смотрю на нее, и моя кровь больше не состоит из эритроцитов и плазмы. Теперь это жидкая лава, растекающаяся по венам. И я готов пылать вечно, лишь бы моя голова была между ног у принцессы.

Я прижимаюсь к Ким ртом и провожу по клитору языком сверху-вниз, вдоль и поперек. Ким извивается и всхлипывает, когда я мучительно медленно надавливаю на ее чувствительную кожу языком и ласкаю ее.

– Кэш, – с придыханием шепчет Ким.

Со своего места я наблюдаю, как она смотрит на меня. В ее глазах читается желание. Ким хочет бóльшего и волнительно покусывает губы. Она такая чувствительная, такая нежная и такая невинная. Такая маленькая и хорошая принцесса.

Мне не терпится увидеть, как она вместе со мной перерастет все стадии неопытности, застенчивости и смущения. Как она превратится в смелую, требовательную и раскрепощенную. И я тот, кто развратит ее. Тот, кто погубит ее. Тот, с кем моя хорошая девочка станет плохой.

Усиливая давление, я провожу языком круг по ее клитору. Ким тяжело дышит, ее припухшие губы приоткрываются, в ложбинке между грудями скатывается капля пота. Ее лицо – смесь мольбы и раздражения, поскольку я испорченный ублюдок, и дразню ее самым наглым образом.

Я намеренно довожу ее до грани и намеренно отправляю обратно.

– Кэш, – в ее голосе слышится боль. – Пожалуйста, дай мне…

– Кончить? – спрашиваю я с хитрой ухмылкой. – Скажи это слово, принцесса. Скажи, что ты хочешь со мной кончить.

– Пошел ты, – огрызается Ким.

Она удивляет меня, когда хватает меня за волосы и прижимает мое лицо к своему центру. Я издаю глубокий стон и набрасываюсь на нее. Я облизываю ее, втягиваю клитор в себя и отпускаю. Я делаю это так интенсивно и одержимо, что Ким не выдерживает. Она разводит шире бедра и предоставляет мне лучший доступ.

– Да, вот так, принцесса. Откройся для меня и кончи на мое лицо, как хорошая девочка.

Теперь я понимаю, что Ким прилежная ученица не только в «Дирфилде», но и в постели. Она быстро учится и схватывает на лету правила. Она берет то, что хочет, и ее требовательность, черт возьми, заводит меня. Я впиваюсь в ее киску безжалостно, заставляя дрожать Ким под моими настойчивым языком и губами.

Я продолжаю играть с ней и делаю это сильно. Слабо. Снова сильно,