десятка стальных громадин, врезавшихся в городской барьер на солидной скорости, проложила путь к продолжению наступления боярского флота — и всё это время ждавшие приказа прочие суда флотилии наконец выдали второй залп.

Об воинах Рейха можно было сказать всякое, но кое-что признавали даже их враги — дисциплинированность и боевая выучка у них были на высоте. Навстречу летящей с небес смерти раскрывались сотни, тысячи различных заклятий — от барьеров до попыток замедлять, отводить в стороны или вовсе останавливать на лету снаряды. Различные чары, представлявшие собой едва ли не всё многообразие известных людям магических Школ, Стихий и Сил, от второго до пятого ранга, они сумели отразить большую часть снарядов — но не все, далеко не все…

Крытые коричневой черепицей крыши домов разлетались мелкими осколками, взрывы гремели внутри зданий, на мостовых, громили аккуратные, ухоженные парки — и убивали людей десятками и сотнями. Боярские суда стреляли не обычными железными болванками или даже фугасами, начиненными порохом — не скупясь, с небес летели зачарованные боеприпасы, самый дешевый из которых стоил тысячи золотых рублей за штуку.

Маги Заклятий же, как и Архимаги со Старшими Магистрам, пока не спешили сказать своё веское слово в этом сражении — как с одной, так и с другой стороны сильнейшие чародеи берегли силы и ждали удобного момента. Гибель множества людей, большей частью мирного населения, совершенно не трогала истинную элиту этого мира — и справедливости ради стоит признать, что эта черта была присуща не только аристократии Рейха. Вся знать, все маги в мире вне зависимости от своей национальной принадлежности, в подобных ситуациях руководствовались одним простым, известным каждому ребенку принципом — лес рубят, щепки летят. И несчастные жители Аугсбурга на свою беду сегодня были теми самыми щепками в глазах обеих сторон…

С расположенных в паре десятков километров от города специальных баз, оборудованных всем необходимым для полноценного ухода за могучими крылатыми ящерами, взлетали сотни драконьих рыцарей. Стянутые под Аугсбург со всех концов страны, здесь находилось добрых сорок процентов от их общего количества — и сейчас они неспешно взлетали, заполоняя собой небеса. Рейху повезло — боярский флот появился с противоположной от их расположения стороны, и потому рыцари спокойно накладывали усиливающие чары на своих чешуйчатых компаньонов и вместе с тем ждали, пока принятый самими магами алхимический допинг заработает как надо.

Почти восемь сотен драконьих всадников представляли собой завораживающее зрелище. Их было даже больше, чем судов во вражеской армаде, а средний дракон размерами не уступал полноценному корвету — крупнейшие же и с фрегатом посоперничать могли… Однако атаковать грозная воздушная кавалерия пока не торопилась.

Тем временем эскадра броненосцев разделилась — каждое из почти неуязвимых судов получило свою цель в городе, которую требовалось продавить. Долгоруковы направили оба своих корабля к изящному замку из белого мрамора, что был скорее не защитным сооружением в классическом понимании этого слова, а просто своеобразным поместьем. Истина находилась посередине — резиденция Великого Рода Мольтке появилась в этих краях раньше самого города и изначально была суровым замком средневековых феодалов. Минули века, времена, как и само здание, изменились — но предусмотрительные Мольтке всё так же не забывали об изначальном назначении этого места. И защита тут стояла соответствующая…

Будь Аугсбург хотя бы раза в два, а лучше в три поменьше, то на обороняющихся, как и на самой крепости, уже можно было бы ставить крест. Армада боевых кораблей сровняла бы его с землей с безопасной дистанции, возможно даже не понеся потерь. Да, старшие чародеи врага — от шестого и выше рангов — скорее всего сумели бы сбежать, и с этим пришлось бы смириться… Но удрать сумели бы только они сами, а вот войска, как и город, были бы обречены.

Но это был Аугсбург. Город с одиннадцатью миллионами человек населения, город, всегда считавшийся ключевым в регионе, видевший на своем веку больше четырех десятков осад и тем не менее всё ещё процветающий. Ещё ни разу его не смогли взять силой — ни русские, ни Речь Посполитая, в ту пору когда была ещё действительно мощным государством, ни ещё кто-либо. А это о многом говорило…

Город был слишком велик. В нем было слишком много хорошо укрепленных аристократических поместий, слишком много Источников Магии, слишком много здесь было удобных мест, где враги могли отсидеться — те же подземные убежища, каждое минимум на несколько сотен человек, где сейчас укрылось большинство солдат и магов нижних рангов, которые пока не могли принять участия в битве.

А главное — чары самого города. Защитный купол, пробитый броненосцами, был далеко не единственной защитой Аугсбурга. Гарнизонные маги крепости, годами обучавшиеся правильно управлять вверенными им чарами, не зря ели свой хлеб — отдельные защитные чары накрывали то дом, то группу не успевших спрятаться солдат и офицеров, иногда закрывали целые кварталы — и действовали они куда эффективнее, чем отдельные маги, пытающиеся защищаться магией. Две трети снарядов, выпускаемых зависшей в небесах армадой, немцам удавалось нейтрализовать…

У флота бояр просто не было такого количества зачарованных снарядов среднего и высокого качества, что бы сровнять тут всё с землей одной артиллерией. Слишком крепким все же орешком был этот город, успешно демонстрирующий, что его слава неприступной крепости возникла не на пустом месте.

Обстрел прекратился, и русский флот начал неспешно, перестраиваясь прямо в движении, опускаться к городу. Не весь — довольно сильная эскадра из трех десятков эсминцев, пяти крейсеров и одного из линкоров остались в воздухе и даже поднялись немного повыше. Командующий боярским флотом адмирал не рискнул полностью оголять тыл, когда в пределах прямой видимости летали сотни драконьих рыцарей.

Разумеется, защитники Аугсбурга не собирались сидеть сложа руки пока вражеский флот опускался к городу. К этому моменту многие крепостные орудия наконец перенаправили в нужную сторону, вовнутрь города и теперь уже флот, прекрасно видимый с любого конца огромного города, стал мишенью. И гарнизон палил, не щадя себя, канониры и наводчики показывали такой темп и меткость, каких им до того даже близко достичь не удавалось. Не то что в бою, но даже и на полигоне, во время учебных стрельб…

Люди мстили за долгие минуты страха, показавшиеся многим часами. Что может быть хуже, чем оказаться в ситуации, когда ты беспомощная мишень, не способная дать сдачи? Мерзкое чувство беспомощности и обреченности в тот момент, когда бояре и их суда оказались в зоне досягаемости немцев, переросли в ярость и жажду мщения, придавшие людям сил.

Большая часть снарядов либо