Вся прислуга из дома графа была арестована и допрошена по нескольку раз и Полипиным, и Володей. Но и это не дало ничего. Прошло двое суток, и никто не арестовал Людоеда. Конечно, Бочаров горячился, угрожая отдать их под трибунал. Он только покричал для острастки, но все уже привыкли к его крикам и не воспринимали их всерьез. Однако поймать Людоеда стало личным делом чести и для Володи, и для Полипина.

К концу вторых суток Полипин сжалился над Володей и отпустил его домой поспать. Володя ввалился в квартиру, забыв запереть за собой дверь, как был, в сапогах и шинели, повалился на кровать и забылся тяжелым, беспробудным сном.

Под конец этого тяжелого сна ему приснились белые лилии. Он шел по огромному полю, где они росли, и собирал их в букет. Вдруг он увидел светлый силуэт Тани. Она шла впереди, изредка оглядываясь через плечо. Володя собирал цветы для нее, но, когда он протянул ей охапку лилий, Таня вдруг выбила цветы из его рук и засмеялась. А Володю вдруг охватило острое, приятное чувство спокойствия и прохлады, которое он никогда не испытывал в реальной жизни.

Он открыл глаза и увидел Таню, которая в белоснежном платье (совсем как лилии в его сне) стояла над ним. Глаза ее были испуганными, а во всей фигуре, в позе, в которой она застыла, сквозила нерешительность.

– Простите… – увидев, что Володя открыл глаза, Таня отступила на несколько шагов, – дверь была открыта настежь. Я заглянула в комнату и увидела, что вы лежите в одежде поперек кровати… Я испугалась, подумала самое плохое… Зашла посмотреть. Но если с вами все в порядке, я пойду.

– Не уходите! – Володя резко сел и молитвенно сложил руки на груди. – Умоляю вас, не уходите! Это такое счастье, увидеть вас здесь! Это даже лучше, чем сон!

– Что с вами? Вы больны? – Таня отступила еще на один шаг. Она была похожа на птицу, которую может вспугнуть малейшие движения.

– Это от усталости. Я не спал двое суток. Это все из-за Людоеда. Мы должны его поймать. Но я так устал… Совсем не помнил, как дошел домой…

– Людоед? – Лицо Тани выразило заинтересованность. – Я слышала об этом жутком убийце. Что еще он натворил?

– Вчера… Глаз в шампанском… Граф Чарторыйский… – Слова так и полились из Володи потоком. Таня слушала, не перебивая. Когда Володя остановился, она сказала:

– Давайте я приготовлю вам кофе и человеческий завтрак, а вы умоетесь, приведете себя в порядок и расскажете мне всё. Я вижу, вам надо с кем-нибудь поговорить. Мы же с вами друзья, не так ли? Вот и поговорим. Тем более, меня так заинтересовал ваш рассказ.

Таня удалилась на кухню, а Володя несколько секунд даже не мог пошевелиться от неожиданно свалившегося на него счастья.

Где-то в глухом углу утробно взвыла собака, а в нос ударила острая, тошнотворная вонь. Под ногами хлюпала жидкая грязь. Темнота была сплошной, как покрывало, без единого просвета. И в этой жуткой темноте вообще ничего нельзя было разглядеть. Володя не понимал, как Полипин ориентируется в этом мраке, как может свободно ступать в темноте, не боясь свернуть себе шею, свалившись в придорожную яму, застрять в дырявом заборе или вымазать форменный мундир какой-нибудь несмываемой грязью.

Без Полипина Володя давным-давно заблудился бы в этом мраке, не сделав и двух шагов. И даже с Полипиным он совершенно не ориентировался в этом странном и страшном месте, как дьявольское наваждение воспринимая убогие огоньки, светящиеся в жалких лачугах бедняков.

– Потерпи, скоро придем, – Полипин потащил его на какие-то жуткие мостки. Володя, конечно, оступился, плюхнул ногу в жидкую грязь, вымазал форменные штаны до колена и выругался сквозь зубы.

– Выкишивайся отсюдой! Шо ж ты хочешь, – вытащив Володю из грязи, Полипин усмехнулся, – Молдаванка не Дерибасовская. Тебе, кстати, это полезно. Нельзя жить в Одессе и ни разу не побывать на Молдаванке!

– Какого черта тут так темно?

– А зачем здесь свет? Все местные обитатели спокойно ориентируются без всякого света. Здесь живут бедняки, роскоши здесь нема.

В стене дома приоткрылась дверь, и оттуда вывалилась пьяная, галдящая компания – послышались крики, песни, пьяный смех.

– Люба моя дорогая, шо мы лясим-трясим? Подпольный кабачок, здесь таких полно, – прокомментировал Полипин, – на каждом шагу. Це не шмутки, це шара. И прячутся очень умело, поэтому облавы делать трудно. Здесь легко спрятаться и пересидеть, когда местность знаешь. Никто не найдет. Потому мы целуем замок и пролетаем, как фанера над Парижем. Шоб они были мне за это здоровы!

– Слушай, какого мы сюда идем? Почему нельзя было встретиться в центре города, в нормальном месте? – злился Володя.

– Не тошни на мои нервы! Странный ты, – фыркнул Полипин, – ни черта не смыслишь в сыскной работе. Это же осведомитель! Он прячется. Ему не с руки, чтобы его видели с нами в центре города. А на Молдаванке встретиться в самый раз. Вот и идем к нему на Молдаванку. Тем более, он сам нас позвал.

– А если нас там прирежут?

– Не прирежут. Это не в его интересах. Тем более, я давно знаю этого Косого. Он уже не первый раз мне на своих стучит. Много от него полезной информации. А я взамен закрываю глаза на кое-какие его делишки. Так что, видишь, выгодно обоим.

– А ты уверен, что информация ценная?

– Уверен. Иначе он бы нас к себе не позвал.

– Ты повтори еще раз, а? – попросил Володя. – А то я как-то после этих бессонных ночей…

– Шоб ты мне был здоров! – буркнул Полипин. – Я ведь тебе уже сто раз повторял! Ну ладно. Он сказал, что точно знает, кто такой Людоед и может нам его выдать. Он сам слышал, как этот тип хвастался своими подвигами. Он назовет имя. Имя, а не гембель!

– А этот Косой… Он кто?

– Из банды Щеголя, его правая рука. Все серьезные дела Щеголя на нем. Сейчас, после того, как Японец их всех построил и организовал, Щеголь лишился большей части своего влияния. Но все равно, человек он солидный, авторитетный. И девочками с Дерибасовской занимается только он. Японец дал ему на это полный карт-бланш.

– Выходит, он не связан с мокрухой?

– Никак не связан.

– Тогда с чего этот Косой…

– Косой часто трется промеж убийц. Слушает разные разговоры. И про Людоеда узнал случайно – по его словам. А может, его специально натравили Щеголь или Японец, чтобы сдать нам Людоеда. Ведь криминальный мир не любит таких. И этот псих убийца страшно мешает всем королям Молдаванки, особенно Японцу. Может, они его специально выследили и решили избавиться таким вот образом, через Косого. Не знаю. Их расчеты меня не интересуют. Но в любом случае, все это нам на руку.