— На Ютуб давно заходил? — вместо ответа спросил меня капитан.

— Да как-то нет, — покачал я головой. — У меня была очень напр̀яжённая неделя, и я не хотел нагр̀ужать себя негативом, изливаемым в каждом р̀олике.

Поначалу я ещё смотрел, на диковинные аномалии, которые некоторыми считаются причиной зомби-апокалипсиса, на участь других стран, где всё лучше или хуже, чем у нас, но потом, увидев, что модерацию совершенно упразднили и люди начали заливать откровенный шок-контент, я максимум на пару минут заглядывал в «Телегу» и ряд других соцсетей.

— А стоило бы следить за, скажем так, трендами, — укорил меня кэп. — Будто у нас сейчас служба — мёд, мертвецы начинают мутировать. В Москве уже четыре дня как начали отмечать особо быстрых или особо сильных мертвецов, но кадров видео мало, поэтому я сам не особо верил в то, что пишут люди…

Не припоминаю ничего такого в обсуждениях в «Телеге».

— И что? — спросил я. — Сильно опасны?

— Скоро узнаем, — вздохнул Артём. — Дроноводы говорят, что наблюдается некая нездоровая активность в толщах наступающих на нас мертвецов. Возможно, это они и есть.

Это очень полезная информация, которую следовало бы изучить поподробнее.

— Установлено, что за мутации и почему они возникают? — поинтересовался я.

— Почти ничего не знаем, — пожал плечами капитан. — Есть теория от московских эскулапов, тесно взаимодействующих с суперами, что скорость мутации напрямую зависит от количества заражённых на территории, но это выводы, сделанные на основе противоречивых данных из Китая, Индии и с Ближнего Востока. Косвенно это подтверждается тем, что в Москве дня три-четыре ходят и бегают особые мертвецы.

Бегающие мертвецы? Мне даже ходячие мертвецы не кажутся достаточно безопасными, чтобы пренебрегать ими, а если они ещё и бегать начнут…

— А у нас, выходит, только сейчас? — уточнил я.

— Контру потрепало сегодня ночью — они тоже не ждали ничего такого, — вздохнул Цыганков. — Есть свидетельства того, что несколько живых анклавов, сидящих под пятой контры, больше не живые. Женщин, детей, всех сожрали…

Печально слышать такое. Наша главная цель — спасение гражданских. Но как быть, если гражданские не доверяют нам?

— Это всё потому, что вы пр̀осрали пр̀опаганду, — вздохнул я, а затем опомнился, посмотрев на девушку. — Миледи, пр̀ошу пр̀ощения за мой язык. Я стар̀ый и неотёсанный солдат, не знающий такта и вежливости…

— За последние дни я и не такое слышала, — улыбнулась Мария.

— Гражданские уже привыкли не верить властям, — произнёс капитан Цыганков. — Поэтому не все спешат идти к нам, а некоторые просто не могут преодолеть линию фронта, даже если очень хотят. И контры, как я слышал, стараются не обижать себе подобных. Ходят слухи, что у них там где-то даже рабство завелось…

— О рабстве — это правда, — кивнула Мария. — До того, как я добралась до вас, мне пришлось проходить через весь Адмиралтейский. Там я видела такое… Здесь и близко нет ничего подобного.

«Говорит „Зоопарк“! „Баррикада“! Противник на подходе! Движется очень быстро! Всем приготовиться!»

«Баррикада» — это очень ёмкое описание нашей сути и единственной функции в этом месте. Никто даже не надеется на то, что мы сможем кого-то победить или обратить в бегство. Задержать настолько, насколько это возможно.

— Между теми, кто ищет смер̀ти, — произнёс я глубокомысленно, — мало тех, кто находит ее в то самое вр̀емя, когда оная была бы им на пользу.

— По местам все! — выкрикнул команду капитан Цыганков.

Я посчитал, что самое время для охренительно вдохновляющей речи.

— Кхм-кхм, — откашлялся я и вышел в центр помещения, привлекая внимание всех. — Кавалер̀ы и леди! Сегодня тот самый момент, когда за нашими спинами стоит наша Р̀одина! Тот день, когда её судьба в наших р̀уках! Так пусть эти р̀уки будут мужественными! Так пусть ваши сер̀дца забудут стр̀ах! Так пусть обр̀атятся в пр̀ах и пепел те, кто посмел выступить сегодня пр̀отив нас! Я пр̀иказываю вам ср̀ажаться доблестно, я запр̀ещаю вам умир̀ать напр̀асно, я повелеваю вам победить сегодня! Сегодня все вы станете гер̀оями! По местам!!! Ан гар̀д!!!

Я почувствовал приток воодушевления, потому что моя же речь подействовала на меня же. Слегка приглушенные и подавленные солдаты выпрямились и с отчаяньем заулыбались, даже Вадим и Игорь, пареньки, до этого полностью осознавшие, на что именно подписались, сейчас дерзко улыбались, готовясь принять бой.

Связь между нами всеми — мы единый организм войны.

Сегодня мы умрём или победим.

— Умр̀ём и победим! — выкрикнул я более точную формулировку и подошёл к окну.

«Экспроприированный» в Эрмитаже полудоспех:

Глава 16

Императорская битва

/8 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Михайловский замок/

Отправляю длинную очередь в толпу мертвецов, но пули бесследно тонут в этой толще. Кого-то да, достал, конечно, но когда не видишь зримых результатов стрельбы, это деморализует. Слегка.

Зато я отлично вижу, как хорошо работают ЗУ-23-2, размещённые на крыше. Они привязаны к крыше стальными тросами, под углом, чтобы компенсировать плохие вертикальные углы наведения. Имею в виду известную проблему любой зенитки — конструкторы просто недоумевают, зачем солдатам нужно опускать стволы настолько низко?!

Благодаря элегантному решению, наши зенитки имеют сравнительно малую «мёртвую зону», обстреливая орду практически непрерывно.

Единственным недостатком было то, что снаряжали ленты стандартно, то есть четыре осколочно-фугасных зажигательных и один бронебойно-зажигательный. То есть, пробой насквозь целой толщи возможен только каждый пятый выстрел, а остальные подрываются при контакте с телом мертвеца.

Зенитчики поливают нетипичные для них цели с азартным отчаяньем, а я вижу, как среди толщи тел, упорно прущих к нам, разрываются каскады снарядов, надёжно уничтожая десятки мертвецов за раз. Но пришло их от пятидесяти до ста тысяч, мне сложно сказать даже примерно.

«Шилки»[26] грохочут счетверенными 23-миллиметрового калибра пушками, не позволяя мертвецам пройти в «мёртвую зону» ЗУшек. А те, кто проходит, получают пули от ребят с первого и второго этажей. А мы сидим на третьем этаже для того, чтобы дождаться особых зомби и отстрелить им всё, до чего достанем.

Постреливать по обычным зомби не возбраняется, ведь каждый должен вносить свою лепту, но без фанатизма, придержав боеприпасы для самых важных целей.

Разочарованно вздохнув, я перезарядил автомат и продолжил внимательно глядеть на бесчисленную орду мертвецов, пытаясь вычленить среди них кого-нибудь особенного.

Страшно? Не особо.

Когда ты солдат, отношение к смерти, держащей руку на твоём левом плече, становится несколько равнодушным. Потому что неожиданная смерть в случайный момент — это единственное, что тебя ждёт, раз уж ты стал солдатом.

Как бы ни была высока