— Давным-давно…

— Дети, кто хочет послушать сказочку? — протянул Стеббинс.

Макфрис хихикнул.

— Будете слушать? — обиженно спросил Гэррети. Стеббинсналетел на Гэррети, и они оба получили предупреждение.

— Ну, лучше уж сказка, чем вообще ничего.

— Это не сказка. Не все, чего не было, можно назватьсказкой, потому что…

— Ты будешь рассказывать или нет? — спросил Макфрис.

— Давным-давно…Жил Белый Рыцарь, и пошел он в волшебный лес…

— Рыцари ездили, — поправил Стеббинс.

— Поехал в волшебный лес. И там с ним случилась кучаприключений.

Он победил троллей, и гоблинов, и всех волков. И наконец оннабрел на королевский замок и попросил у короля руки принцессы Гвендолин,знаменитой красотки.

Макфрис отчего-то хихикнул.

— А король отказался, потому что считал его недостойным, нокрасотка полюбила Белого Рыцаря и угрожала убежать в лес, если… Если, — на негонакатилась волна забытья. Рокот толпы то наступал, то отходил прочь, как звукприбоя. Потом он медленно пришел в себя.

Макфрис, опустив голову, слепо шел на толпу, уснув на ходу.

— Пит! — позвал Гэррети. — Эй, Пит!

— Оставь его, — сказал Стеббинс. — Ничего строить из себягероя.

— Иди в задницу, — Гэррети устремился к Макфрису и встряхнулего за плечи. Макфрис сонно улыбнулся ему:

— Нет, Рэй. Пора отдохнуть.

Ужас сковал Гэррети.

— Нет! Не надо!

Макфрис опять улыбнулся и покачал головой. Он сел намостовую, скрестив ноги, как йог. Шрам на его щеке выделялся в сумерках белыммазком.

— Нет! — закричал Гэррети.

Он попытался поднять Макфриса, но тот был слишком тяжелым,несмотря на худобу. Тут двое солдат оторвали Макфриса от земли и отвели наобочину.

Один поднял карабин.

— Нет! — снова закричал Гэррети. — Меня! Убейте меня!

Но вместо этого он только получил третье предупреждение.

Макфрис открыл глаза и вновь улыбнулся. В следующий миграздался выстрел.

Ноги сами понесли Гэррети.

— Нет… Нет…

— Тогда пошли, — Стеббинс улыбнулся. — Ему ты уже непоможешь.

Гэррети посмотрел на него, не видя, и сказал:

— Я еще увижу, как ты сдохнешь.

“Ох, Пит", — подумал он. У него не осталось слез, чтобыплакать.

— Посмотрим, — пожал плечами Стеббинс.

В восемь вечера они прошли Денвер, и Гэррети понял. Всекончено.

Стеббинса ему не одолеть.

Он слишком много думал об этом. Макфрис, Бейкер, Абрахам —они не думали, они шли, и все. Будто это нормально. А в самом деле, что в жизнинормальнее, чем смерть?

Он шел вперед, с выпученными глазами и отвисшей челюстью,проталкиваясь сквозь струи дождя. На миг ему показалось, что он видит впередикого-то знакомого, но в темноте он не мог разобрать черты его лица.

Ах да, это Стеббинс. Гэррети заставил себя идти быстрее итронул его за плечо. Он очень устал, но больше не боялся. Он был спокоен.

— Стеббинс!

Стеббинс обернулся, и на Гэррети уставились его огромныенезрячие глаза. Потом он узнал и вцепился Гэррети в рубашку. Толпа взревела внегодовании, но только Гэррети видел ужас в глазах Стеббинса, ужас и пустоту, итолько Гэррети знал, что эта хватка — последняя отчаянная попытка спастись.

— О, Гэррети, — прохрипел он и упал. Рев толпы сталапокалиптическим, превратился в грохот рушащихся гор. Это рев убил бы Гэррети,если бы он его слышал. Но он не слышал ничего, кроме собственного голоса.

— Стеббинс! — позвал он и попытался поднять его. Стеббинспо-прежнему смотрел на него, но страх исчез из его взгляда. Голова егобезжизненно откинулась на шее. Он был мертв. Гэррети утратил к нему интерес. Онвстал и пошел. Крики заполнили землю, а взлетающие ракеты — небо. Впередизагудел джип. «Идиот, тут же запрещено ездить! Уезжай скорее, не то тебяпристрелят».

В джипе стоял Майор. Рука его была поднята; он был готоввыслушать первое желание — любое желание. Приз.

Позади него застрелили уже мертвого Стеббинса, и теперь оностался один на дороге. Майор шел к нему в своих темных очках, скрывающихвыражение его глаз.

Гэррети все шел. Но он был не один. Темная фигурапо-прежнему была впереди, и по-прежнему он не мог разглядеть лица. Но это явнобыл кто-то знакомый. Баркович? Колли Паркер? Перси — как-там-его? Кто это?

— Гэррети! — вопила толпа в экстазе. — Гэр-ре-ти! Гэр-ре-ти!Скрамм? Гриббл? Дэвидсон?

Кто-то положил руку ему на плечо, но Гэррети стряхнул ее.

Темная фигура впереди звала его за собой, звала продолжитьпуть. Ведь идти еще так далеко!

Руки тянулись к нему, словно прося милостыни. Гэррети шел затемной фигурой.

И когда рука снова легла на его плечо, он невероятнымобразом нашел в себе силы побежать.