Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вездеход ехал невдалеке от них. Гэррети смотрел на рыжегосолдата, сидящего на броне с большим зонтиком и карабином через плечо. Онпытался передать этому солдату свою боль и усталость, но рыжий смотрелиндифферентно.
Гэррети перевел взгляд на Бейкера, лицо которого было всеизмазано кровью, текущей из носа.
— Он умирает? — спросил Стеббинс.
— Конечно, — ответил Макфрис. — Все умрут, разве ты незнаешь? Порыв ветра залепил им глаза дождем, Макфрис споткнулся и получилпредупреждение. Толпа взволновано загудела. Сегодня хоть ракет не было — дождьпомешал.
Дорога свернула, и сердце Гэррети подпрыгнуло в груди.«Господи!» — прошептал сзади Миллиген.
Дорога пролегала меж двух округлых холмов, как ложбинкамежду грудей.
Холмы почернели от людей — они возвышались вокруг них и надними, как живые стены.
Джордж Филдер внезапно ожил. Его черепообразное лицомедленно поворачивалось в стороны.
— Они сожрут нас, — прошептал он. — Сейчас набросятся исожрут.
— Думаю, нет, — сказал Стеббинс. — Они…
— Сожрут! Сожрут! — Джордж Филдер завертелся в страннойпляске, размахивая во все стороны руками. В глазах его метался ужас.
— Сожрутсожрутсожрутсо… Он кричал изо всех сил, но Гэрретиего еле слышал. Крики толпы, отраженные от холмов, обрушились на них, как ударымолота. Гэррети не услышал и выстрелов; все заглушил вопль тысяч глоток. ТелоФилдера исполнило еще несколько па посреди улицы, потом, будто устав, рухнуло,раскинув ноги, навзничь. Так он и умер, обиженно задрав подбородок к исходящемудождем серому небу.
— Гэррети, — прошептал Бейкер. — У меня идет кровь.
Холмы остались позади, и теперь Гэррети слышал его.
— Да, — ему пришлось сделать усилие, чтобы выговорить этослово.
Из Бейкера бил фонтан крови. Лицо превратилось в краснуюмаску, воротник рубашки промок насквозь.
— Это ведь не страшно? — Бейкер плакал от страха. Он знал,что это страшно.
— Нет, не очень.
— Дождь такой теплый. Это ведь только дождь, правда,Гэррети?
— Правда.
— Хорошо бы немного льда, — сказал Бейкер и, шатаясь,отошел.
Гэррети проводил его взглядом.
Билл Хафф получил пропуск в 11.30, а Миллиген в 11.39, сразупосле того, как над ними пронеслись шесть сияющих голубым огнем F-111. Гэрретиожидал, что Бейкер последует за ними. Но он продолжал идти, хотя уже весь передего рубашки пропитался кровью.
В голове у Гэррети играл джаз. Дэйв Брубек, Телониус Монк,Кэннонболл Эддерли — вся бригада, которых выпускают, когда пьяной компаниитребуется побольше шума.
Ему казалось, что он любим и был любимым. Но теперь осталсятолько джаз. Мать была всего лишь чучелом в потертом пальто, Джен маленькойглупой шлюшкой. Все это кончилось. Даже если он выиграет, переживет Макфриса,Стеббинса и Бейкера, все кончилось. Он никогда не вернется домой.
Он заплакал. Ноги не слушались его, и он упал. Мостовая былахолодной и с невероятной силой притягивала к себе. Он получил двапредупреждения прежде, чем сумел подняться, неловко, по-крабьи, ковыляя. Встал.Пошел. Он догнал остальных, и они молча освободили ему место. Бейкер пьянымизигзагами мерил дорогу. Макфрис и Стеббинс шли рядом, прижимаясь друг к другу.Внезапно Гэррети показалось, что сейчас они убьют его, как когда-то Барковичубил кого-то — номер без лица по фамилии Ранк. Они не говорили об этом, но онвсе знал. Уж не думают ли они, что он такой болван?
И все равно ему хотелось идти с ними… Умереть с ними.
Они прошли указатель, показавшийся Гэррети верхом безумия,вобравший в себя весь идиотский вселенский хохот, все визжащее безумие сфер:«До Бостона 49 миль! Смелей, ребята, вы можете их пройти!» Он бы захлебнулся отсмеха, если бы мог. Бостон! Само это слово казалось невероятным, мифическим.
Бейкер снова оказался рядом.
— Гэррети.
— Что?
— Мы там?
— Где?
— Гэррети, пожалуйста, Мы там?
Бейкер говорил механически, как истекающая кровью машина.
— Да, Арт. Мы там, Мы там, — он понятия не имел, о чемговорит Бейкер.
— Я умираю, Гэррети.
— Да.
— Если ты победишь, сделаешь кое-что для меня? Я не хочупросить кого-нибудь еще, — он широким жестом обвел дорогу, словно на ней всееще было полно народу.
На один кошмарный миг Гэррети будто увидел их всех — идущихпризраков, которых видел теперь Бейкер в своем угасающем сознании.
— Проси.
Бейкер положил руку ему на плечо, и Гэррети заплакал. Онничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что сердце сейчас выскочит у негоиз груди.
— Пройди еще немного, Арт, — сказал он сквозь слезы. — Ещенемного. — Не могу.
— Ладно.
— Может увидимся, дружище, — сказал Бейкер, стирая кровь слица.
Гэррети плакал.
— Не смотри, как они сделают это. Обещай мне.
Гэррети кивнул, не в силах говорить.
— Спасибо. Ты настоящий друг, — Бейкер попытался улыбнуться.
— Когда-нибудь. Где-нибудь, — сказал он. Гэррети закрыл лицоруками и пошел. Рыдания сотрясали его, причиняя сильную боль, чем всепредыдущее. Но выстрелы он все-таки услышал.
“Объявляю Длинный путь этого года законченным. Леди иджентльмены, граждане, приветствуйте победителя!"
Майор
Они были в сорока милях от Бостона.
— Расскажи нам что-нибудь, Гэррети, — попросил Стеббинс. —Что-нибудь, что отвлекло бы нас от всего этого. — Он невероятно состарился;Стеббинс был стариком.
— Да, — сказал Макфрис, который выглядел не лучше. —Расскажи, Гэррети.
Гэррети тупо переводил взгляд с одного на другого и не могпонять, о чем они просят. Он уже спустился со своего пика: все старые,выматывающие боли вернулись и стали еще сильней.
Он закрыл глаза. Когда он открыл их снова, мир двоился и нехотел возвращаться в фокус.
— Ладно, — сказал он.
Макфрис рассеянно хлопнул в ладоши. Он шел с тремяпредупреждениями; у Гэррети оставалось одно, у Стеббинса ноль.