— Бежим как можно быстрее, нельзя допустить, чтобы они нас догнали.

Увидев, что Хети удивился, молодой шасу объяснил причину своих страхов:

— Ты не знаешь этих бедуинов! Это исмаилиты. Они живут перевозкой грузов и работорговлей. Они встречают в пустыне одиноких путников, которых некому защитить, ловят их и продают на рынках в Египте или в Ханаане. Смотри, как они торопятся к нам приблизиться! Мое сердце подсказывает, что это не сулит нам ничего хорошего.

Не раздумывая больше, Кеназ бросился бежать со всех ног, и Хети последовал его примеру. Оглянувшись, Хети увидел, что бедуины бегут за ними, а это значило, что Кеназ оказался прав. С раннего детства привыкнув к долгим прогулкам и к бегу, Хети начал обгонять своего спутника, поэтому замедлил бег. И тут он понял, что Кеназ направляется прямо к подножию горы.

— Ты хочешь спрятаться от них на горе, бога которой боишься? — спросил он у Кеназа.

— Если наши преследователи — исмаилиты, а я вряд ли ошибаюсь, потому что я узнаю их яркие туники и тюрбаны, они не осмелятся идти за нами. Я знаю: они тоже боятся живущего здесь бога. Они думают, что на вершине горы под землей живут злые духи. Они говорят, что духи эти хватают людей и запирают в пещерах, а потом съедают.

— Откуда ты знаешь? А если эти злые боги схватят нас, когда мы вторгнемся на их землю?

— О здешних богах мне рассказывал отец. Да и бывало, что мы стояли лагерем возле колодцев вместе с исмаилитами. Встречаясь с вооруженными кочевниками, они не осмеливаются нападать и ведут себя вполне дружелюбно.

— Значит, ты боишься этих бедуинов больше, чем богов, которые, как ты говоришь, хватают людей, чтобы насытиться их мясом, совсем как львы?

— Так и есть, потому что они бегут за нами с нехорошими намерениями, а мы не знаем наверняка, живут ли на горе злые духи.

Хети счел довод Кеназа разумным, и вскоре имел возможность убедиться в его правоте: только они начали подниматься по каменистому склону горы, как преследователи остановились и долго о чем-то говорили между собой, а потом погрозили им дротиками — жест, свидетельствующий о недобрых намерениях и о разочаровании, — повернулись и побрели назад.

Убедившись в том, что преследователи уходят, Хети и Кеназ стали спускаться, чтобы найти тропу, огибающую гору у ее подножия. Но исмаилиты, увидев, что они спускаются, снова направились к горе, заставив наших героев карабкаться наверх, к вершине. Они надеялись, что исмаилиты откажутся от намерения их дожидаться, но те стали снимать с ослов поклажу и устраиваться на ночлег.

— Сдается мне, что они решили остаться здесь и дождаться, когда мы спустимся, — сказал Хети Кеназ. — Как я и говорил, они боятся здешних злых духов и полагают, что мы тоже боимся, а значит, рано или поздно спустимся и попадем к ним в лапы. Не знаю, что ты об этом думаешь, но, как по мне, то нам не стоит дожидаться ночи, чтобы попытаться от них убежать.

— Кеназ, солнце прошло половину своего пути. Мы не станем ждать ночи, тем более что сегодня полнолуние, а значит, ночь не скроет нас от их глаз. Давай поднимемся на гору, и пускай боги, в которых мы верим, направляют наши стопы и решают нашу судьбу. Добравшись до вершины, мы принесем дары здешнему богу, чтобы он не сердился.

— Я иду за тобой. Но на твоем месте я не обещал бы Яху подарков, потому что у нас почти нет воды, а в мешке осталось лишь несколько фиников.

— Не бойся, я знаю, где взять то, что понравится богу. Этот подарок радует сердце любого бога пустыни.

— Они любят, когда им преподносят диких животных, обитающих на каменистых равнинах или в горах, где живут и сами боги. Только что я видел муфлона — там, на склоне, а сегодня утром — небольшое стадо газелей. Как бы то ни было, сможем ли мы поймать животное, в сотни раз более быстрое и ловкое, чем мы? И у нас нет луков…

— Доверься мне, ты все увидишь.

Возбудив любопытство в душе своего спутника, Хети двинулся вверх, перепрыгивая с камня на камень и проскальзывая в расщелины в теле горы. Кеназ последовал за ним.

Хети был уверен в том, что найдет подарок для божества, потому что успел услышать где-то вверху шипение невидимой пока змеи. Теперь он не сомневался, что в короткое время найдет нескольких рептилий и посадит их в свой опустевший мешок.

Каменистые склоны горы поросли пучками травы и древовидным кустарником с твердыми стволами, населенным мелкими грызунами. Увидев грызунов, Хети обрадовался: значит, поблизости есть и змеи. Пустынная равнина теперь была не видна — тропинка вела их по восточному склону. Сюда попадало меньше солнечных лучей, поэтому растительность стала гуще и свежее. Радовало наших путников и то, что до сих пор божество, обитающее на горе, никак не выказало своего гнева. Хети даже подумал, что дух настроен благожелательно, увидев в яме между камнями змею, которая, потревоженная шорохом камней, катившихся из под человеческих ног, с протяжным шипением подняла голову. Увидев змею, Кеназ отшатнулся.

— Это змея седеб, — пояснил ему Хети, подойдя к рептилии поближе, чтобы лучше ее рассмотреть.

— Не подходи к ней! — крикнул ему Кеназ. — Я знаю этих змей! Они очень опасны. Вывести их яд можно, поев сушеной печени газели, а ее у нас нет…

— Кто тебе такое сказал?

— Целитель нашего племени. Он знает всех змей и умеет лечить укушенных.

— Твой целитель знает не больше пустынной ящерицы, — заверил своего спутника Хети, подходя к змее и не отводя от нее взгляда.

— Хети, господин мой! Не подходи к змее, она тебя укусит, и никто на свете не спасет твою душу.

— Не бойся за меня. Знай, я решил принести в дар богу этой горы змеиную кожу, ведь она является символом бессмертия. Каждый год змеи надевают новую кожу и омолаживаются, так будет до конца времен.

Приблизившись к змее, которая угрожающе выставила свой раздвоенный язык, Хети сделал быстрое движение рукой, желая ее схватить. Но змея оказалась быстрее и укусила его за запястье.

Кеназ громко закричал:

— Она тебя укусила! Господин и друг мой, ты скоро умрешь! Разве я не предупреждал тебя? Я говорил тебе, чтобы ты к ней не подходил…

Но Хети, не обращая ни малейшего внимания на крики своего спутника, уже сжал змею возле головы, а потом сломал ей шею и оторвал голову. Потом неторопливо высосал из ранки, из которой успели вытечь несколько капелек крови, яд и сплюнул его на землю. После этого Хети обернулся к Кеназу, загорелое лицо которого заметно побледнело, и сказал ему с улыбкой:

— Кеназ, знай, — укусы змей не причиняют мне вреда, потому что я — Повелитель змей. И змеи, которым это известно, не кусают меня. Эта змея меня не узнала, тем хуже для нее! Она обретет вторую жизнь в мире Уаджет, потому что я принесу ее в дар богу этого места, чтобы он был к нам милостив.