Ее лицо сияло, как луна; от страсти ее грудь покрылась испариной, подобной жемчугу; один взгляд на ее пупок заставил бы многих царей отказаться от своих царств. Что дало Арджуне волю не поддаться ей? Раньше я думала, что он устоял перед соблазном ради меня. О, тщеславие! Теперь в своем сне я узнала правду. Арджуна хотел показать богам, что он мог противостоять их сильнейшим чарам, а потому был достоин получить астры, которые они ему обещали. Какие шансы были у Урваши против острого металлического соблазна орудий смерти?

* * *

Когда Кришна узнал, что его лучший друг на год станет евнухом, он рассмеялся. А когда Арджуна сердито посмотрел на него, он засмеялся еще громче.

— Неужели ты не понимаешь? — сказал он. — Это идеальная маскировка для вашего тринадцатого года. Кто бы узнал мужественного Арджуну в юбке и под покрывалом, с браслетами, позвякивающими на его могучих руках? Ты должен послать Урваши выражение особой благодарности! Здесь снова не обошлось без Нарада, он мог бы выполнить твое поручение…

— Нет, спасибо, — сказал мой муж, нахмурив мужественные брови.

Кришна повернулся ко мне.

— Даже проклятье может обернуться благословением, Кришнаана. Ты не согласна?

Я кивнула, но настороженно. Вечно он пытался убедить меня, что несчастье — особенно наше — на самом деле было чем-то другим, чем-то лучшим, но замаскированным. Оказавшись между ним и Юдхиштхирой, женщина даже не могла позволить себе упиваться своими страданиями.

* * *

Тот год, последний год в лесу, был наполнен божественными посещениями. Однажды в сияющий полдень у озера состоялась встреча Юдхиштхиры с якшей, невидимым существом, обладающим огромной силой, которое уже победило его братьев. Якша грозил Юдхиштхиру смертью, если он правильно не ответит на сто вопросов. Философские вопросы, однако, были сильной стороной Юдхиштхира. Он, забыв об опасности, с которой он столкнулся, погрузился в игру разума — и выиграл. В качестве награды якша оживил его братьев и предложил ему дар. Я не удивилась, когда Юдхиштхира сказал мне, о чем он попросил. О победе — не в предстоящей битве, а в борьбе против шести врагов, которые мучают всех нас: вожделение, гнев, жадность, невежество, высокомерие и зависть.

Но его истинная награда состояла в том, что впоследствии неделями он задавал нам вопросы якши (и в том, чтобы торжественно сообщать нам ответы, когда мы ошибались). Хотя я открыто заявляла, что эта игра в вопросы и ответы меня раздражает, я тайно наслаждалась ею.

Что по количеству превосходит траву?

Мысли, которые возникают в сознании человека.

Кто по-настоящему богат?

Человек, для которого приятное и неприятное, богатство и нищета, прошлое и будущее суть одно.

Что является самым чудесным на свете?

Каждый день бесчисленное множество людей вступают в Храм Смерти, а те, кто остались позади, продолжают жить так, будто бы они бессмертны.

* * *

В постели с Арджуной я пыталась проникнуть в ту часть его сознания, где была история с Шивой, но, когда я ее наконец нашла, там был только океан света, в котором я желала раствориться, но не могла. Думаю, именно тогда я позавидовала ему больше всего. Он познал присутствие великой и блаженной тайны. Он мельком увидел истину существования, которая простиралась далеко за рамки этого непостоянного мира наслаждения и печали. Всю ночь я лежала без сна, и душа моя страстно желала узнать то, что он узнал.

Однажды я пожаловалась Кришне:

— Почему боги не являются мне? Потому, что я женщина?

— У тебя смешные понятия! — засмеялся Кришна. — Почему ты думаешь, что это должно иметь значение для богов, у которых нет пола?

Я хотела спросить, почему в наших священных книгах существует много историй о браках богов и богинь, если они, конечно, правдивы. Но у меня был более важный вопрос: Когда Арджуна обнял бога, как он мог все еще хотеть заполучить астры, какой бы силой они ни обладали? Если бы я была на его месте, я бы больше ничего не хотела.

Кришна со свойственным ему добродушием обнял меня за плечи.

— Правда, не хотела бы, сакхи? (Так он стал называть меня в последнее время: сакхи — милая подруга. Мне нравилось это обращение, хотя иногда я подозревала, что он использовал его в шутку.)

— Тогда ты гораздо мудрее большинства из нас! — На мгновение улыбка мелькнула на его губах, будто он знал шутку, которую больше никто не знал.

Двенадцать лет, которые мы должны были провести в лесу, подходили к концу. Теперь, согласно пари Юдхиштхиры, которое он проиграл, мы должны были весь год прятаться. Если в течение года Дурьодхана узнает о нашем местонахождении, нам придется провести в изгнании еще двенадцать лет.

Юдхиштхира решил, что мы проведем время в царстве Матсья, располагающегося к югу от города Индрапрастха.

— Никто и не подумает искать нас так близко, — сказал он. — Мы замаскируемся и устроимся на работу во дворце царя Вираты. Я слышал, что его владения велики и дела там ведутся не лучшим образом. Если мы не будем привлекать к себе внимания, то все будет хорошо. Но никто не должен заподозрить, что мы знаем друг друга. Если мы встретимся, мы должны будем вести себя так, будто мы незнакомы. Ни в коем случае мы не должны общаться друг с другом. Помните, если нас обнаружат, нас заставят провести еще двенадцать лет в изгнании.

Как было условлено, я пришла в город Вираты одна, вечером, когда небо было столь темно, что напоминало цвет синяков. Я быстро шла по оживленной улице, которая вела во дворец. Никогда прежде в своей жизни я не отваживалась появляться на улице без сопровождения. С трудом я пробиралась среди шумных торговцев, толкающих свои тележки, и всадников, которые подгоняли лошадей, не обращая внимания на пешеходов. Мужчины пялились на меня — и кто мог их винить? Все порядочные женщины в это время были дома в безопасности. Кроме того, в сари из древесной коры, с волосами, подобными вороньему гнезду, годы не знавшими гребня, я, должно быть, выглядела, как безумная. Я пыталась не обращать внимания на их замечания, стараясь скрыть свое душевное страдание. Где-то в тени, одетый в грубое домотканое одеяние, Бхима следил за тем, чтобы я добралась до дворца царицы Судешны невредимой. Я не хотела, чтобы он забыл указания Юдхиштхиры и открыто пришел помогать мне.

Чтобы отвлечься от горестных мыслей, я думала о мужьях. Бхима должен был пройти в царскую кухню и попросить, чтобы его взяли на службу, как только я войду в ворота. Он должен будет готовить еду для людей, которые недостойны даже мыть посуду после него! Юдхиштхира уже обосновался во дворце. Несколько дней назад он надел белое дхоти брахмина, а на шею — четки из туласи и прибыл во двор старого царя. Юдхиштхира сказал, что может превосходно вести философские беседы и играть в кости, и что ему нужен кров. Вирата, любивший азартные игры, нанял его. Теперь Юдхиштхиру, поборнику истины, придется научиться льстить придворным. Накула и Сахадева работали в царских коровниках. В течение долгих лет Вирата с любовью собирал прекраснейших коров со всего Бхарата. Близнецы заботились о них. Покидая меня, они пытались приободрить меня, напоминая мне о том, как они любят животных. Но я знала правду: им придется трудиться под палящим солнцем, очищая хлев от навоза, и терпеть издевательства надсмотрщиков.