Лаптев с женой вышли на площадь, прошли к памятнику Ленину.

– Андрюша, ты зачем меня сюда привел, – с подозрением спросила Лиза. – Мы пошли прогуляться по городу, а оказались у памятника. Признайся, ты захотел реконструировать события на площади с моим участием? Я у тебя кого буду изображать, Живко или убитого Мякоткина?

– Лиза, как ты могла такое подумать! У меня и в мыслях не было привлекать тебя к следственной работе. Я просто хотел тебе кое-что показать.

Они обогнули памятник, встали напротив бывшего обкома партии.

– Впечатляющее здание, не правда ли? – сказал Андрей. – Теперь представь себе вот что. На дворе август девяносто первого года. В этом здании на трое суток закрыты четыре сотрудника милиции. Один из них является командиром взвода охраны. Он знает архитектуру этого здания как свои пять пальцев, с завязанными глазами может найти и открыть любой кабинет. У него есть ключи от всех помещений. Наступает ночь. Командир оставляет подчиненных на посту, а сам идет осматривать здание. Он поднимается по лестнице. Его шаги гулко отдаются в пустом коридоре. Нет, вру! На полу постелены ковровые дорожки, так что командир ступает бесшумно, и от этого ему становится еще более жутко. Представила?

– Я бы одна не пошла, – сказала Лиза. – Побоялась бы в одиночку по этим переходам ходить.

– Наш герой не робкого десятка, к тому же у него с собой пистолет, табельное оружие. – Лаптев немного помолчал, посмотрел на окна бывшего обкома и продолжил: – Итак, он идет, открывает кабинеты, осматривает их, проверяет ящики письменных столов. Командир взвода может забрать с собой любой предмет, и никто ему слова поперек не скажет, не потребует вернуть похищенную ценность. Хозяева кабинетов больше не выйдут на службу. Ельцин запретил их организацию, так что требовать восстановления справедливости будет не у кого. За трое суток командир взвода мог обыскать все кабинеты, вытряхнуть на пол содержимое всех шкафов. – Лаптев прервал монолог и подумал: «В одном из кабинетов Алексей Мякоткин нашел схему подземных ходов под площадью Советов и оставил себе просто так, на всякий случай. Теперь она ему пригодилась».

– Ты что замолчал? – спросила супруга.

– Лиза, тут вот какое дело. Я пообещал Ворону бутылку поставить, если он митинг на площади организует. Он это сделал.

– Началось! – воскликнула Лиза. – Ожил! Ты решил за старое взяться?

– Лиза, разве ты не рада, что я снова в строю? С меня забвения хватило. Пора к нормальной жизни возвращаться.

– Почему ты считаешь, что распивать водку на работе, – это нормальная жизнь? Андрей, я уже отвыкла от твоих вечерних посиделок в управлении и не желаю к ним возвращаться.

– Лиза, ты можешь меня дослушать? – спросил муж. – Я пригласил Ворона к нам в гости. Он придет в шесть вечера.

– Андрей, ну что ты за человек! – стала укорять его супруга. – Ты не мог мне об этом раньше сказать? У нас дома не прибрано, я с работы, уставшая, голодная, а ты гостей позвал. Поехали сейчас же домой, будем порядок наводить.

Лаптев не стал спорить и повел супругу на остановку.

30

Воронов умел быть учтивым. Едва переступив порог квартиры Лаптевых, он похвалил со вкусом подобранные обои в прихожей и преподнес хозяйке подарок – флакончик французских духов «Тет-а-тет». Этот заграничный изыск Виктор приобрел месяц назад в подарок своей знакомой, но в последний момент поссорился с ней и оставил духи при себе до лучших времен. За столом Воронов мало ел, в меру пил и болтал без умолку, то веселил хозяев забавными байками, то переходил к вещам серьезным.

– Наша работа требует если не двоемыслия, то уж как минимум расширенного периферийного зрения, – вещал он. – Следователь должен мыслить не только за себя, но и за преступника, прокурора и адвоката, которые являются его противниками. Двоемыслие, как я прочитал у Джорджа Оруэлла, это способность одновременно воспринимать два разных события как одно. Следователь же должен не раздваиваться, а идти вперед, к намеченной цели, с оглядкой на всех желающих вставить палки в колеса. Еще он обязан уметь докапываться до истины, которая скрыта от всех. Приведу наглядный пример. Русская народная сказка «Курочка ряба». Сюжет очень прост. Дед с бабой били-били золотое яичко, не разбили. Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Плачет дед, плачет бабка. Вот уже не одно столетие русский народ потешается. Чего они, собственно говоря, плачут, если сами хотели это яйцо разбить? Чтобы понять слезы деда с бабкой, надо реконструировать события. Итак, курочка снесла золотое яичко. Дед взвесил его в руке и понял, что оно полое. Это не литая болванка из золота. Он потряс яичком. Ничего о стенки не стучит. Значит, внутри яйца не спрятан какой-то твердый предмет. Что может скрываться под золотой скорлупкой? Логично предположить, что внутри яйца находятся желток и белок, из которых со временем сформируется жизнеспособный зародыш. Дед зовет бабку:

– Послушай, старуха! Обычный цыпленок появляется на свет, проклюнувшись из скорлупы. Представь, какой он должен быть внутри золотого яйца! Чтобы пробить золотую оболочку, ему надо иметь титановый клюв и мощную шею, прямо как у носорога. Если этот монстр появится на свет, то он сожрет и меня, и тебя, и всех людей в нашей деревне. Давай, пока не поздно, разобьем яйцо и избавим мир от чудовища.

– Ты это ловко придумал! – поддержала мужа старуха. – За спасение деревни мы будем представлены царю-батюшке, о нас станут слагать сказки и легенды. Царские бояре за наше здоровье будут тосты поднимать. Давай, не медли! Шарахни яйцом об стол, посмотрим, что там внутри.

Дальнейшая история печальна. Яйцо оказалось пустым. Единственная сказка, которая посвящена этой истории, выставляет деда с бабой глупцами, которые сами не знают, чего хотят. Но это еще не все! Разбитое яйцо потеряло свой товарный вид. За целое в скупке деду с бабой дали бы приличные деньги, а скорлупки примут только по цене лома. Вот в чем трагедия этой сказки, вот почему плачут дед и бабка!

– Никогда бы не подумала, что дед и бабка хотели спасти все человечество от монстра из яйца, – сказала Лиза. – Виктор, ты все сказки так анализируешь?

– Если не успеваю перестроиться после службы, то во всем ищу подвох. Не знаю, хорошо это или плохо, но в следственной работе критически подходить к доказательствам просто необходимо.

Лиза еще немного посидела за столом и ушла в зал, оставила мужчин вдвоем.

Воронов тут же сменил тему разговора:

– Андрей, как ты думаешь, Ефремов вцепился в Козодоева мертвой хваткой или у него скоро запал пройдет? – спросил он.

– Тут дело принципа. Как бы тебе объяснить-то? Игорек оказался оплеванным с ног до головы, а такое не прощают. Ефремов в свое время поднялся на малолетках, а теперь оказалось, что какой-то щенок обвел его вокруг пальца. – Лаптев закурил, припомнил былые события и продолжил: – Он умница и трудяга, у него нестандартный подход к делу. Еще в начале восьмидесятых годов Ефремов предложил посмотреть на процессы, происходящие в молодежной среде, снизу, глазами подростков, а не сверху, из окон горкома ВЛКСМ. Над ним насмехались, его третировали, но в итоге Ефремов выиграл. Когда в конце прошлого десятилетия молодежные группировки стали править бал, он ориентировался в происходящих событиях как рыба в воде, а его коллеги потирали в недоумении затылки. Мол, откуда что взялось? Сейчас всплыло, что Игорь оказался в дураках в самом нашумевшем деле десятилетней давности. Не его беда, что оно осталось нераскрытым, но именно он виноват в том, что Козодоев до сих пор на свободе. Двоемыслие в чистом виде! Если бы не гонка за процентами, то уголовный розыск Ленинского РОВД довел бы дело до конца. Если бы Ефремов настоял на своем и дактилоскопировал Козодоева, то убийство было бы раскрыто много лет назад.