Впрочем, ничего удивительного: и тот, и другой были законченными мерзавцами, а потому и мыслили соответствующим образом.

Но если Чжоу Фан Линю пришлось организовывать попытку самой настоящей диверсии, которая сорвалась лишь в самый последний момент и по чистой случайности, то Берсентьеву такие экстремальные способы решения проблемы «Нерпы» были не нужны. Как ни говори, а у генерал-майора возможностей побольше, причем вполне легальных возможностей.

Прикинув их, Геннадий Феоктистович довольно хмыкнул. Он принял единственно верное решение! И теперь отправился не домой, на дачу, куда на мотороллере укатила проклятая девчонка, а в штаб ЗабВО, где имел честь служить и занимал очень немалую должность. Время было дорого, и терять его не стоило! Слава богу, связь в штабе была налажена отлично, с любой точкой России можно было переговорить по закрытому военному каналу, допуск к которому у генерала имелся.

Пусть не сразу, но часа через два он вышел на нужных людей в штабе Северного флота. Рука руку, знаете ли, моет, нашлись у Берсентьева и в Мурманске знакомые с хорошими звездами на погонах и не особо обремененные всякой старомодной чепухой, вроде «офицерской чести». Еще некоторое время пришлось объяснять далекому собеседнику, чего, собственно, хочет от него генерал-майор из ЗабВО. Наконец тот понял, пообещал подключить нужных людей и решить не слишком сложный вопрос в кратчайшие сроки, буквально за час-полтора.

Ждите факс, одним словом!

Берсентьев довольно усмехнулся: вот так вот! Связи решают все! Лишь найди нужных людей, и проблемы как не бывало. Он этим людям тоже может пригодиться. Сегодня они помогут Геннадию Феоктистовичу, а там, глядишь, он – им, когда его помощь потребуется! Да, вот так и живем.

И точно, не подвели «нужные люди»: уже ближе к обеду в штаб ЗабВО пришел по факсу приказ из штаба Северного флота. Он был предельно лаконичен и гласил, что испытания подводного самолета прошли успешно, а кроме того, продолжать их без представителя завода не имеет смысла. Проще говоря, без трагически погибшего Котельникова испытывать «Нерпу» рискованно.

Поэтому приказом недвусмысленно предписывалось срочно доставить «Нерпу» с места ее базирования в настоящее время на авиабазу в Горяченске, взять под надежную охрану и ждать прилета военно-транспортного «Ил-76».

Самолет прибудет в ближайшие дни и заберет «Нерпу» для переброски ее в Мурманск. Тем же самолетом должны вылететь в Мурманск Полундра и Никифоров со своим взводом морских пехотинцев.

Генерал-майор Берсентьев довольно хмыкнул, поздравив себя с успехом задуманного: приказы в армии не обсуждаются, ни черта теперь подводник не сделает, отныне «Нерпа» ему недоступна.

Он вызвал своего личного порученца-вестового и отправил его с копией приказа на РЛС: пусть друзья-североморцы прочтут и проникнутся.

Они и прониклись, хотя очень по-разному, что неудивительно: Никифоров не знал многого из того, о чем прекрасно был осведомлен Павлов. И теперь на причале, около укрытой брезентом «Нерпы», кипел жаркий спор двух друзей-спецназовцев.

– Миша, Кракен ты мой дорогой, – убеждал Никифорова Сергей, – да пойми же ты, что это не моя прихоть, не каприз дурацкий, а настоятельная необходимость!

– Полундра, мы с тобой люди военные, – тихо и невесело отвечал ему Михаил, которому отказывать Павлову было до боли тяжело. – Ты копию приказа читал? А, вот видишь, ты даже расписался за это. Мне что, объяснять тебе, как салажонку-первогодку, на чем армия держится? На беспрекословном выполнении приказов, иначе это не армия, а вольница махновская. Ну что я могу сделать, что ты от меня хочешь, чего, акулий плавник мне в глотку, добиваешься?

– Того, – Полундра даже голос немного повысил, – чтобы ты и своим умом думал! Ну рискни, не мешай мне, дай доступ к «Нерпе», не заметь, в конце-то концов. Вроде как прошляпил ты мое самоуправство, я на себя всю ответственность возьму.

– Ага, – совсем уж безнадежно-мрачно отозвался Кракен, – мало мы с тобой уже прошляпили? Мальчишку не уберегли! Не верю я в его самоубийство, с чего бы?

– Давай не сейчас об этом, – скрипнул зубами Полундра. – Неужели ты думаешь, что я оставлю его смерть просто так? Но пойми, сейчас у меня нет времени, я в жесточайшем цейтноте!

– А уж про «всю ответственность на себя возьму», – столь же безнадежно, будто и не слыша слова друга, продолжал Никифоров, – ты бы, Сережа, лучше помолчал. Напомнить, какую ответственность на тебя сегодня утром чуть было не повесили? Если бы не эта девчонка, сидел бы ты сейчас, Полундра, на гарнизонной губе. И отнюдь не со мной бы беседы вел!

– Но мне нужно, понимаешь, жизненно важно испытать резак!

– Да что в этом клятом резаке такого жизненно важного?! – наконец не выдержав, взорвался Кракен. – Говори уж тогда все до конца, хрена ли от меня секреты разводить?!

С минуту Павлов тяжело молчал. Затем посмотрел прямо в глаза Михаилу:

– Миша, я все тебе скажу и объясню. Но не сейчас, чуть позже. Пока просто прошу мне поверить.

– Все, – прежним тусклым голосом произнес морской пехотинец. – Испытания закончены, согласно приказу. И наш разговор на эту тему – тоже.

Он развернулся, чтобы уйти, но Сергей придержал приятеля за руку:

– Постой, Кракен. Ладно, к этому мы еще вернемся, но выслушай тогда одну мою просьбу.

– Говори.

Внимательно выслушав Полундру, Михаил чуть оживился, кивнул:

– Хорошо. Это можно будет сделать. В любой момент, когда захочешь. Только так, чтоб об этом никто, кроме нас с тобой, не знал.

«Ладушки, – подумал Сергей, – в любом случае пора переходить в контратаку, хватит из себя ягненка невинного изображать, которого все обидеть норовят. Пришло время показать клыки. Я ведь и без "Нерпы" мно-ого чего натворить могу, вот об этом мои противники позабыли. Теперь все зависит от того, правильно ли я рассчитал их следующий ход. Если да, то я устрою им маленький сюрприз в хорошем спецназовском стиле».

Расставшись с ушедшим в караульное помещение Кракеном, Павлов зашел в дежурку гостиницы. Через минуту он остался в дежурке один: видевший утреннюю сцену сержантик сочувственно покивал Сергею и деликатно вышел из комнатушки, прикрыв за собой дверь.

– Ты не волнуйся, – сказал ему в спину Полун-дра, – я быстренько. Сам понимаешь – такая девушка. Хочу без свидетелей поговорить.

И набрал номер генеральской дачи. Ему повезло: трубку сняла Леночка Берсентьева. Послушав некоторое время ее сбивчатое радостное лепетание и поняв, что генерал-майор внял его предупреждению и никаких санкций против дочери не предпринял, Сергей прервал девушку:

– Ты по-прежнему хочешь мне помочь? Отлично. Тогда вот что ты сделай: добирайся на своем мотороллере на берег, это правее вашей дачи, где стоит полузатопленная баржа. Знаешь это место? Прекрасно. А потом поступишь вот как…

С самого утра Чжоу Фан Линь пребывал в лихорадочном возбуждении: гонка за грузом затонувшего «Ми-26» достигла своей конечной стадии. Его подручные, что Кай Сун, что Чен Шень, опять-таки спортачили, не смогли четко реализовать его план. Это безумно раздражало, но, как бы то ни было, главное осуществилось: у него теперь была карта с точной отметкой месторасположения донной ямы, были и ее координаты, выпытанные у инженера.