Когда Стас вернулся, я уже была готова практически к любымжизненным испытаниям, о чем и не преминула ему сообщить.

— А что буду делать я?

— Обивать чиновничьи пороги или сидеть в гостинице.

— А твое увольнение напрямую связано с арестом нашегомафиози?

— Ну…

— Знаешь, что я подумал: если мы решим твою проблему,моя решится сама собой. Опять же, без крепкого мужского плеча тебе никак. Нучто, берешь меня в напарники?

— Ладно, бегай рядом, потом выясним, зачем тебе это. Ктому же без меня ты совершенно беспомощен, и тебе в три счета свернут шею.

Он ухмыльнулся, но возражать не стал.

— Сашку берем с собой?

— Если уж ты намерен путаться у меня под ногами,значит, выдержу и Сашку, от него хлопот все-таки меньше.

— Твоя хозяйка — святая женщина, — заявил СтасСашке, и мы направились к моей машине. — Куда мы? — все-такипоинтересовался Стас.

— К вдове одного типа.

— Выразить соболезнования?

— Вопросы задать. — Я набрала номер Вешнякова:

— Раздобудь мне адрес Молчуна.

— Молчун на кладбище, — чего-то жуя, сообщилАртем.

— А вдова?

— Вдова жива-здорова.

Артем продиктовал адрес.

— Ты что задумала? — все-таки спросил он.

— Появилась мысль, надо ее проверить. А у тебя как?

— У меня вовсе никаких мыслей. Отпечатки пальцев Тимурапо всей квартире. Есть отпечаток пальца старика, что там дежурил, на дверномкосяке. Хороший отпечаток, но нам это ничего не дает, раз уж он был в квартире.

— Что говорит Тимур?

— Ничего не помнит. Держится спокойно. Уверен, чтоубийцу мы найдем.

— Большое ему спасибо за эту веру.

— Я так и сказал. Будут новости, позвоню.

Я набрала номер домашнего телефона вдовы Молчуна и услышалаприятный женский голос.

— Лидия Валентиновна?

— Слушаю.

— Мое имя Ольга Рязанцева. Я хотела бы поговорить свами. Это возможно?

Долгая пауза, я уже хотела повторить свой вопрос, когда онасказала:

— Да, приезжайте. Адрес знаете?

— Буду через десять минут.

Когда я остановила машину возле подъезда. Стас вознамерилсяидти вместе со мной.

— Вы с Сашкой во дворе погуляете, — голосом, нетерпящим возражений, предложила я.

— Хорошо, — пожал плечами Стас, хотя и выгляделнедовольным.

Дверь мне открыла высокая темноволосая женщина лет тридцатипяти. Одета она была в шелковую пижаму, которая шла ей необыкновенно. На женубандита она была совершенно не похожа, впрочем, возможно, мои представления оних ничего не стоят.

— Проходите, — предложила она с улыбкой, протянуларуку и представилась:

— Лидия Валентиновна. Можно Лида. А вы — ОльгаСергеевна. Я видела вас по телевизору.

— Можно Ольга.

— Идемте на кухню, чаю выпьем.

Кухня была просторной, обставлена со вкусом, а главное,уютная. Я начала поглядывать на Лидию с интересом. С чего-то надо начинатьразговор, и я начала незатейливо:

— Вас, наверное, удивил мой звонок?

— Нет, напротив. Вы ведь жена Тимура, верно?

— Ну… до загса у нас дело не дошло.

— Неважно, загс — это ерунда, главное, как вы сами кэтому относитесь. Вот я со своим прожила семнадцать лет с печатью в паспорте, ичто? Чужие люди. Он сам по себе, я сама. Правда, отец он хороший, ради дочери итерпела. Тимура арестовали?

— Да, обвиняют в убийстве женщины. — Я почесаланос, прикидывая, как бы выразиться поделикатнее. Лидия меня опередила:

— Бывшей пассии моего мужа?

— Вы знали?

— Конечно, он особо не стеснялся. Но Тимур ведь ее неубивал?

— Надеюсь, что нет. Некоторые уверены, что женщинамогла что-то знать об убийстве вашего мужа.

— Вряд ли. Хотя на этой девице он совершенно помешался.Даже удивительно. Я, признаться, никогда не думала, что он способен на большиечувства. Даже когда он ей квартиру купил, не очень-то верила, что семью бросит.У него и раньше бабы были… эта продержалась дольше всех. Но и с ней он быоткровенничать не стал, не в его это характере.

— А с вами он о делах говорил?

— Никогда. И я в его дела не лезла. Так и в милициисказала. У меня свой салон красоты. Слава богу, мне его деньги были безнадобности.

— Следовательно, никаких подозрений, кому была выгоднаего смерть, у вас нет?

— Нет, — покачала она головой, внимательнопосмотрела на меня и добавила:

— Разумеется, до меня дошли слухи, что он чем-то неугодил Тагаеву. Только это чепуха.

Признаться, такое заявление меня удивило, особенно учитываяее утверждение, что делами мужа она не интересовалась.

— Оля, — улыбнулась она. — Я ведь о ваское-что слышала. Тимур в тюрьме, и вы… вы хотите ему помочь. Я тоже хочу емупомочь. Потому что совершенно уверена: никакого отношения к смерти моего мужаон не имеет.

— На чем основана ваша уверенность?

— Прежде всего мой муж очень уважал Тимура. Не боялся,а уважал. Он, знаете ли, был из тех людей, у кого редко кто вызывает уважение,но если уж вызывает… Я не верю, что он мог пойти против Тагаева. Вы понимаете?А Тимур не из тех, кто убивает просто так. Это первое. Есть и второе. Тимур былу меня, мы с ним долго беседовали. И я абсолютно уверена, что Мишина смертьвызвала у него и горечь, и удивление, если можно так выразиться.

— Он был у вас после гибели мужа?

— Да, на следующий день. Вряд ли бы он пришел ко мне,если бы и в самом деле имел к его смерти какое-то отношение. Я так полагаю, выо его делах тоже не информированы?

— Он не из болтливых.