– Как видите, они поймали и привязали слоненка, – заговорил Кениг, с трудом сдерживая прорывающийся наружу гнев. – Таким образом они подманили родителей. Затем застрелили обоих – и слона, и слониху – и отпилили у них бивни. Многих животных я знаю по именам, – продолжал он. – Похоже, браконьеры убили слона по имени Кубва-Кубва, что на суахили означает «Большой-Большой». Слоны редко живут больше семидесяти лет. Кубве-Кубве был восемьдесят один год. Он самый старший слон стада и один из старейших в заповеднике. Слоненок жив, но наверняка перенес сильную психологическую травму. Если мы сможем до него добраться и успокоить его, он, возможно, выживет. Коль нам повезет, другие слонихи возьмут его под свое крыло.

Голос Кенига звучал на удивление спокойно. Однако Джегеру хорошо было известно, что давление и травмы, которым тот подвергался практически каждый день, не могли не отразиться на его психике.

– Ну ладно, а теперь ваш сюрприз, – угрюмо произнес Кениг. – Вы говорили, что хотите на это посмотреть… Я высажу вас на землю, и у вас будет несколько минут на то, чтобы разглядеть этот ужас вблизи. Егеря сопроводят вас.

Почти в ту же секунду Джегер ощутил, как вертолет начал терять даже небольшую высоту, на которой пребывал до того. Опустив хвост, он снижался на узкую поляну. Оператор свесился наружу, следя за тем, чтобы лопасти винта и хвост не зацепили акации.

Колеса коснулись горячей африканской земли, и машину тряхнуло. Оператор жестом показал, что посадка прошла успешно.

– Все в порядке! – крикнул он. – Выгружайтесь!

Джегер и Нарова выпрыгнули в открытый дверной проем. Согнувшись вдвое и наклонив головы, они отбежали в сторону, подальше от лопастей вертолета, вздымающих бурю пыли и какой-то растительности. Припав на одно колено, они вскинули стиснутые обеими руками пистолеты на тот случай, если поблизости еще находились браконьеры. Оба егеря поспешили присоединиться к ним. Один из них поднял руку с оттопыренным большим пальцем в сторону кабины пилотов. Кениг отсигналил таким же образом, и мгновение спустя вертолет, поднявшись вертикально вверх, исчез за деревьями.

Прошло еще несколько секунд.

Пульсирующий ритм винта стихал вдали, и вскоре воцарилась полная тишина.

Егеря́ торопливо объяснили Наровой и Джегеру, что Кениг полетел обратно в Катави за сбруей. Если им удастся усыпить слоненка, они подвесят его под вертолетом и перевезут в заповедник молодняка. Там станут выхаживать несчастное животное столько времени, сколько ему понадобится, чтобы оправиться от травмы, а уж после этого слоненка можно будет воссоединить со стадом.

Джегер понимал разумность такого решения, однако нынешняя ситуация его совершенно не радовала. Они были окружены трупами недавно убитых слонов и вооружены лишь парой пистолетов на двоих. Егеря́ сохраняли спокойствие, но он сомневался, что они обладают достаточной подготовкой на тот случай, если все пойдет наперекосяк.

Поднявшись на ноги, он взглянул на Ирину.

Они шли к месту, где был совершен акт неслыханной жестокости, и Джегер видел бешенство в ее глазах.

Стараясь действовать как можно осторожнее, они подошли к дрожащему телу слоненка. Он лежал на боку, видимо настолько выбившись из сил, что ему не удавалось даже подняться. Земля вокруг служила описанием его недавней борьбы и попыток освободиться. Веревка, которой он был привязан к дереву, глубоко впилась ему в ногу.

Нарова встала возле бедняги на колени. Опустив голову, она начала тихо нашептывать ему на ухо слова ободрения. Его маленькие – размером с человеческие – глаза закатились от ужаса, но постепенно, похоже, ее голос успокоил его. Она не отходила от малыша очень долго.

Наконец обернулась. Ее взгляд затуманили слезы.

– Мы идем за ними. За теми, кто это сделал.

Джегер покачал головой.

– Слушай… Мы с тобой вооружены пистолетами. Это не смелость – это глупость.

Нарова поднялась на ноги и затравленными глазами посмотрела на Джегера.

– Тогда я пойду одна.

– Но как насчет… – Джегер кивнул на слоненка. – Ему нужна защита. Охрана.

Нарова ткнула пальцем в егерей.

– Как насчет них? Они вооружены лучше нас. – Она посмотрела на запад, туда, куда ушли браконьеры. – Если кто-нибудь не пойдет за ними, это будет продолжаться, пока не погибнет последнее животное. – На ее лице читалась холодная решимость, а глаза пылали яростью. – Мы должны нанести по ним мощный и безжалостный удар. Ответить им такой же жестокостью, которую они продемонстрировали здесь.

– Ирина, я тебя понимаю. Но давай, по крайней мере, решим, как это лучше всего сделать. Кениг вернется через двадцать минут. В вертолете есть запасные автоматы. Самое меньшее, что мы можем, – это надлежащим образом вооружиться. Кроме того, в вертушке полно припасов – воды и еды. Без этого нам конец, можно даже не начинать.

Нарова в упор смотрела на него. Она молчала, но он видел, что женщина колеблется.

Джегер посмотрел на часы.

– Сейчас ровно час. К половине второго мы уже будем в пути. Браконьеры опередят нас на пару часов. Если мы будем идти быстро, то сможем это сделать. Мы их поймаем.

Она вняла доводам рассудка и приняла предложение Джегера.

Уилл решил осмотреть трупы. Он и сам не знал, что рассчитывал там найти, однако все равно направился к убитым животным. Джегер пытался руководствоваться разумом – осматривать сцену убийства как солдат. Но, как оказалось, он не в состоянии контролировать свои эмоции.

Убийцы действовали отнюдь не профессионально. Джегер понял, что слоны ринулись на них, защищая своего малыша, и браконьеры, видимо, запаниковали. Спасая собственные шкуры, они открыли по некогда величавым животным беспорядочную стрельбу из автоматов и пулеметов.

Явствовало одно – в быстрой и безболезненной смерти слонам было отказано. Они почувствовали опасность и, возможно, даже знали, что их заманивают навстречу смерти. Но все равно бросились на защиту своего отпрыска.

Люк отсутствовал в жизни Джегера уже три долгих года, и он понимал переживания слонов. Борясь с неожиданной бурей эмоций, мужчина сморгнул слезы.

Он отвернулся и хотел уйти, как вдруг что-то заставило его остановиться. Ему показалось, он заметил движение. Уилл присмотрелся, сам в ужасе от того, что заподозрил. В это было трудно поверить, но одно из царственных животных и в самом деле еще дышало.

Такое открытие стало для Джегера настоящим ударом в солнечное сплетение. Браконьеры расстреляли огромного слона, отпилили у него бивни и оставили его лежать в луже собственной крови. Он был изрешечен пулями и умирал медленной мучительной смертью, лежа под палящим африканским солнцем.

Джегера охватила безумная ярость. Спасти это некогда могучее животное не было ни малейшей надежды.