Словно откликнувшись на его немой призыв, перед глазами загорелся огонек нового почтового сообщения. Ирби хотел было отмахнуться, но, увидев от кого именно пришло письмо, жадно раскрыл информационный пакет, принялся читать, подавшись вперед и шевеля губами.

Письмо было от Хайна, в нем говорилось об Элли. Информации было немного, но хэдхантер действительно превзошел себя, копнув настолько глубоко, насколько это вообще было возможно.

Однако, Ирби впервые отказывался верить осведомителю. То, что он прочитал, было попросту невозможно!

Биопаспорт Элли Берг полностью соответствовал генетическому слепку другой девушки по имени Полина Ильина.

Дочери Кирилла Ильина, ближайшего друга и соратника Виктора Суратова, пилотировавшего один из звездолетов экспедиции «Эмпирей», на борту которого летели его дочь и жена.

Который пропал без вести более четырех сотен лет назад.

Ирби почувствовал, что сходит с ума.

– Хороший имплантат, – пожилой аджай с похожей на тигриные полосы пигментацией указал худым пальцем на правую руку Гарина. – Продадите? Или могу поменять на два попроще.

– Пока поживу так, – ухмыльнулся Юрий. – А вы, смотрю, не меняетесь, господин доктор.

Корабельный врач «Полыни» Тэ Иревиа философски пожал тощими плечами, посмотрел на Гарина выцветшими глазами с еле различимыми звездочками. С тех пор как Юрий видел его в последний раз, дистант заметно постарел, у него прибавилось морщин, а в движениях появилась какая-то неуверенность.

Впрочем, те события на всех оставили свой отпечаток.

– Пусть дураки меняются, – дистант откинулся на спинку стула, сгорбился, сложив руки на коленях, и принял свою излюбленную позу «дерево, скрюченное ударом молнии». – Я себя вполне устраиваю и таким. Господин Гарин, вы хорошо спите?

– Когда не выматываюсь, то хорошо.

– Кошмары не мучают?

– Не мучают.

– Но иногда все-таки бывают? – покосился на Юрия доктор.

– Бывают, – не стал отрицать Гарин. – Как у всех.

– Ну-да, ну-да, – загадочно кивнул офицер.

– Скажите, меня долго будут мариновать в карантине? Вторые сутки пошли.

– Да? – будто бы искренне удивился Тэ Иревиа. – Действительно.

И замолчал, задумчиво взирая куда-то в пространство.

Гарин громко кашлянул.

Доктор вздрогнул, выпрямился.

– Военные, с которыми вас подняли, порекомендовали провести проверку уровня биологической опасности, – сказал он. – А так как аппаратура у нас не такая хорошая, как ваш протез, пришлось немного повозиться.

– Нашли что-то?

– Ничего интересного, – казалось, Тэ Иревиа разочарован, что ему не представился случай препарировать Гарина. – Собственно, я пришел сказать, что тебя ждут в офицерской кают-компании. Примите душ, чистая одежда в лотке.

Он поднялся, стряхивая со своего несвежего халата что-то невидимое, направился к выходу из карантинного бокса.

– Господин доктор, – окликнул его Юрий. – Как тут дела, в целом? Как вы вообще нас нашли?

– Захотели и нашли, – буркнул Тэ Иревиа. – А дела… По разному у нас дела, контрактор Гарин. Скоро сами все узнаете.

Потом добавил, не оборачиваясь:

– Не забудьте при случае поблагодарить лейтенанта Си Ифмари, это он нас в тот раз спас. А если скажете, что это я вас надоумил, я вам сухожилия на ногах подрежу.

И вышел, закрыв за собой переборку.

На столе ожидал сверток с маркировкой корпорации «Сфорца», в котором обнаружились стандартный рабочий комбинезон и ботинки. Разорвав податливый целлофан, Юрий принялся одеваться.

Эвакуация с Лилии Восемь отложилась в памяти как калейдоскоп криков, пальбы и мрачных картинок. Взбирающиеся по трапу открытого транспортного шлюза армейцы и контракторы, волокущие своих раненых. Лезущие со всех сторон черные твари, цепляющиеся за катер. Дробный лязг пулеметных турелей, невидимые волны ультразвуковой защиты, от которой ныли зубы. Стремительная перегрузка, когда катер наконец оторвался от пенящегося грунта. Черно-бордовая поверхность удаляющейся планеты, по которой шагали громадные многоногие чудовища, окруженные безропотно бегущими трупами мертвых солдат.

Дальше был санитарный коридор, матросы в защитных костюмах и коробка карантинного бокса с гудящими медицинскими аппаратами. В заполненном лечебными нанитами воздухе Юрий проспал десять часов. Потом потребовал сказать, что с его людьми.

Появившийся Тэ Иревиа заверил, что со всеми все хорошо, но никакой конкретики рассказывать не стал. Посетовал, что Гарин исхудал и оставил ему маленькую горькую шоколадку из индивидуального рациона.

Юрий натянул комбинезон, подтянул резинки на поясе. Потопал ногами, примеряясь к ботинкам. Нацепил на руку потертый корпоративный вифон, постучал пальцем по тонкой пленке, включая.

В переборку глухо постучали. Гарин сгреб из лотка модулятор и открыл дверь.

– Живой? – вместо приветствия прорычал Рэй.

Одегард выглядел довольным и улыбался во все свои зубы.

– Здравствуй, – хлопнул его по плечу Гарин. – Живой. Давно выпустили?

– Только что. Чувствуешь?

Чернокожий норвежец сделал пальцами движение, будто что-то перетирал. Сам же ответил на свой вопрос:

– Запах дома.

Юрий честно принюхался. Поскольку они находились в медицинском отсеке, то пахло какими-то реактивами, сухим ионизированным воздухом и, почему-то, тушеными овощами. И, говоря по чести, Юрию эти ароматы мало напоминали запах дома. Но, чтобы не расстраивать друга, он улыбнулся и согласно кивнул.

– Я соскучился по этой посудине, – Рэй хлопнул ладонью по косяку. – Никогда бы не подумал.

Юрий вышел в коридор и осмотрелся. Подковообразный пролет, ряды белоснежных переборок карантинных боксов. Вдоль стенки на монорельсе катается шар медицинского робота, мигая огнями и монотонно попискивая.

– Остальных наших видел? – поинтересовался Юрий. – Рэнту серьезно досталось.

– Одучи уже в столовке отирается, Тихомир где-то здесь. А здоровяка еще латают, – сделался серьезным норвежец. – Он в реанимационной капсуле. Говорят, все будет хорошо.

– Это тебе Тэ Иревиа сказал?

– Нет, какой-то медик из новеньких. А к тебе что, лично доктор «продай-купи» заходил?

– Да, все время.

– Это признание, – выпятил нижнюю губу Рэй. – Сам начальник медслужбы «Полыни» наблюдал.

– Был бы толк, – отмахнулся Гарин. – Ничего толком не рассказывал, лишь на протез зарился.

Он помахал искусственной рукой.