— К тому времени он уже окончательно повредился в уме, Тереса, — Эйнар говорил негромко, сухо, без сожаления. — Все же делать то, что проделывал он, и сохранить при этом рассудок, просто невозможно. Он не был сумасшедшим убийцей, когда он покинул стены Академии. Наверное, он не был им даже тогда, когда только начал свои эксперименты. Его записи, — дракон скривился. — Были тщательно изучены. Он не думал о мести, он думал о силе, о могуществе, о власти. Месть стала навязчивой идеей уже извращенного разума.

Я потянулась, обвила руками драконью шею и медленно, стараясь не потревожить поломанных ребер, переползла к Эйнару на колени.

— Мы все уничтожили, — проговорил он, пристроив подбородок мне на макушку.

— Я лично все уничтожил. А Лейф нашелся. Лейф, шестой пропавший дракон. Он удумал впасть в спячку, поэтому не услышал всеобщего зова.

— Драконы впадают в спячку? — удивилась я.

— Иногда. Когда становится скучно. Уснул на пару веков, проснулся — а вокруг что-то новенькое, — Эйнар произнес это так иронично, что я не смогла определить, шутит он или говорит всерьез. Впрочем, разве это важно?

— У меня только один вопрос! — я уткнулась носом в бронзовую шею и с наслаждением вдохнула запах, отличный от лазаретного.

— М? — почти мурлыкнул дракон, поглаживая меня по спине.

— Как Маргрит тебя пропустила? Она грозилась — никого, пока не поправлюсь!

— Ну… — дракон ухмыльнулся мне в волосы. — У меня же теперь есть перо и бумага…

Маргрит выпустила меня из лазарета через три дня, и весть об этом не иначе, как разлетелась по всей академии. Ну, либо кое-кому нечем было больше заняться, чем меня караулить. Потому что, когда я свернула на родной этаж, то увидела, что дверь моей комнаты подпирает наставник Алвис собственной персоной.

Я набрала в грудь побольше воздуха и пожалела, что повязку с ребер сняли. Она мне, может, еще пригодится.

— С выздоровлением, — при моем приближении дракон выпрямился и, не особенно утруждая себя дальнейшими реверансами, выдал: — Все, отпускай меня.

— Нет, — сказала я и нырнула в комнату.

Не то, чтобы я надеялась захлопнуть дверь перед драконьим носом и уйти от разговора, нет. Просто скандалить в коридоре было бы неблагоразумно. А что скандал будет — в этом уж я не сомневалась!

— Что ты сказала? — то ли Алвис и правда не расслышал, то ли сделал вид, но, войдя за мной следом, дверь он тщательно прикрыл.

— Нет.

— Тереса. Угроза миновала, — дракон был опытен, мудр и терпелив. — Ты можешь меня отпустить.

— Нет.

На третьем отрицательном ответе опыт, мудрость и — особенно — терпение Алвиса закончились. Он так бабахнул кулаком по столу, что я против воли втянула голову в плечи.

— Что значит, нет?!

— Нет, значит, что я тебя не отпущу.

— У нас был уговор…

— Был. Но ты не уточнил, какая именно угроза. А у представителей темных родов жизнь, знаешь ли, не всегда безоблачна и безопасна…

В черных глазах сверкнула желтизна и, кажется, понимание всей глубины совершенной ошибки. На скулах заиграли желваки, кулаки сжались, вдоль висков змеиным узором проступили мелкие черные чешуйки.

— Я прибью тебя, — прошипел он, может, и не имея в виду это конкретно, но меня такое заявление вполне устраивало.

— Валяй, — я на всякий случай все же отступила за спинку кровати, чтобы не прибил раньше, чем договорю. — И станешь главой рода. Оно тебе надо, подумай-ка?

Дракон сверлил меня взглядом, и я продолжила уже увереннее:

— У темных родов есть обязательства перед Тьмой, ты знаешь? — Алвис молчал, я вцепилась в спинку кровати так, что костяшки побелели. — Тьма служит нам, а мы служим Тьме. И одна из граней служения — это обязательство передать силу по крови в достойные руки. Если же линия крови оборвется, и дар угаснет…

Я вздохнула и призналась, глядя в непроницаемо черные глаза:

— Я — последняя из Ривад. Мой род пресекся, и этим виновен перед темными богами. За вину рода отвечает последний из оставшихся в живых. И когда я умру, за моими останками придут теневые гончие, и доставят их в родовой склеп Ривад. И там я перерожусь в неподкупного стража, который будет вечно хранить бесценные знания и могущественные артефакты до тех пор, пока не найдется кто-то достойный ими завладеть — и способный это доказать. И тогда, когда сокровища моего рода возьмет в руки чужак, я, вернее, то, что от меня останется, станет его верной тенью. Обреченно вечно служить достойному за то, что мой род не уберег. Так что… я не знаю, как сработает проклятие, если последним в роду останется дракон, с учетом того, что в полной мере ты все равно не способен перенять родовую силу… Но ты уверен, что хочешь это проверить?

Не дождавшись какой-либо реакции от застывшего изваянием черного, я позволила себе чуть улыбнуться и попытаться подсластить настойку заранее заготовленными прекрасными перспективами:

— Да ладно, быть Ривад совсем неплохо! У нас есть библиотека…

И еле успела увернуться от пущенного в меня проклятия, оставившего дымящуюся проплешину в каменном полу моей комнаты.

— Дрянь!!! — бушевал дракон, наконец, придя в себя от моей неслыханной наглости. — Стерва!!!

Каждый эпитет сопровождался заклинанием, и я не могла не признать, что как наставник темной магии дракон определенно не зря ест свой хлеб!

— Что ты хочешь? — неожиданно выпалил Алвис, опершись на край стола, когда я робко высунулась с другого его конца.

— Мальчика. Двух. Нет! Трех. Всех получившихся в процессе попыток девочек я признаю Ривад, возьму на себя связанные с ними заботы, и когда придет время — выдам замуж с достойным приданным. Их матерей принять в род не обещаю, для этого нужен законный брак, а я что, изверг какой — заставлять тебя жениться?.. — очередное заклинание просвистело над головой, шевельнув волосы на макушке, и я продолжила уже не высовываясь из укрытия: — Но, если ты пожелаешь, дам им кров и право носить нашу фамилию вместе со своей.

Ответом мне была тишина. Я снова осторожно выглянула.

Алвис открывал и закрывал рот, руки его судорожно сжимались…

Смерть моя была близка как никогда. И, кажется, даже угроза проклятия сейчас черного дракона не так уж и пугала.

На границе реального и потустороннего сначала азартно гомонили, а теперь молчали, затаив дыхание.

Возможно, даже делали ставки.

Вдох. Выдох. Вдо-ох. Вы-ыдох.

Я наблюдала за движением драконьей грудной клетки — за тем, как усмиряется лютое бешенство. Вот это самообладание все же! Нам такие нужны! Ай, Тереса! Ай, молодец!

Алвис дернулся, я спрятала голову, но дракон всего лишь пересек комнату и без сил опустился на кровать. Жестко потер руками лицо. Согласия он еще не дал, но уже было очевидно, что теперь это лишь вопрос торга.