С развитием средневекового государства и папской монархии, укреплением и централизацией аппарата управления происходят и важные изменения в системе финансирования крестоносного движения — миряне и клир начинают облагаться поборами в пользу крестового похода. В этом отношении система налогообложения могла опереться на феодальное право. Ведь, согласно средневековым правовым обычаям, уходивший в военный поход сеньор мог требовать финансовую помощь от своих вассалов подобно тому, как он требовал денег от вассалов в случае необходимости выкупа, выдачи замуж дочери или посвящения сына в рыцари. За такой же помощью он мог обращаться и к крестьянам, и к горожанам, живущим в его непосредственных владениях. Именно на этом праве основывался, например, Людовик Святой, когда в конце 40-х гг. XIII в. выбил из городов королевского домена для нужд крестового похода огромную сумму в 274 000 турских ливров.

Но вообще поборы с мирян для финансирования заморских экспедиций, хотя и нерегулярно, взимались уже на протяжении XII в. Так, в 1166 г. французский король Людовик VII и английский монарх Генрих II Плантагенет ввели с этой целью налог на имущество своих подданных и собрали немало денег. Попытки европейских монархов взимать поборы на нужды крестового похода предпринимались в дальнейшем в 1183 и 1185 гг. и, наконец, в 1188 г. Генрихом II Плантагенетом и Филиппом II Августом была введена т. н. саладинова десятина, которую должны были в течение года платить со своих доходов и движимого имущества все те, кто не присоединялся к крестоносной армии. Французский монарх попытался сделать побор постоянным, но, встретив сильнейшее недовольство подданных, был вынужден раз и навсегда отменить десятину.

Как мы уже знаем, со временем не только миряне, но и клирики стали облагаться налогами в пользу крестового похода, причем церковное налогообложение, в отличие от светского, приобрело характер системы. Впервые поборы с духовенства попытался ввести в 1199 г. папа Иннокентий III. Сначала папский легат Петр Капуанский потребовал от клира отдать на «дело креста» 1/30 часть своих доходов, но понтифик снизил ставку до 1/40, причем сам отправил в Иерусалим 1/10 часть своих доходов, предписав кардиналам сделать то же самое. В дальнейшем объем и сроки уплаты этого церковного налога, получившего название «крестовой десятины», варьировались. Так, на Четвертом Латеранском соборе 1215 г., принявшем постановление относительно организации Пятого крестового похода (1217–1221), было решено в течение трех лет собирать с клириков на нужды крестоносного движения 1/20 часть их доходов. Исключение было сделано лишь для некоторых монашеских и духовно-рыцарских орденов, уклоняющимся же от уплаты грозило церковное отлучение. Затем поборы возобновлялись несколько раз: в 1263 г. папы потребовали от духовенства Франции и Англии в течение пяти лет платить 1/100 своих доходов, в 1274 г. на Лионском соборе папа Григорий X обязал клир в течение шести лет передавать на «дело креста» 1/10 своих поступлений, и постепенно «крестовая десятина» стала взиматься регулярно, несмотря на протесты прелатов. Разумеется, система финансирования крестового похода совершенствовалась с развитием общества, и введение поборов с клира стало возможно лишь благодаря развитию церковной бюрократии и администрации. Внедренная система налогообложения духовенства ставила Церковь перед проблемой организации сбора средств. Для успеха предприятия необходимо было тщательно посчитать доходы прелатов, взыскать их и передать по назначению. Сразу со всей остротой встал вопрос: кто будет оценивать доход и кто будет собирать налоги. Сначала всем этим занимались сами клирики, но, понятно, они нередко стремились утаивать свой доход и таким образом уменьшать размеры поборов. Потому неудивительно, что с 1220 г. папа Гонорий III начал напрямую вмешиваться в процесс взыскания церковных налогов — он назначил папских легатов в Англию, Германию, Италию и Испанию, которые контролировали местных прелатов. Папская курия использовала умение рыцарских орденов, прежде всего тамплиеров, хорошо подсчитывать и перемещать денежные массы. Со временем в целях регулярного налогообложения была создана настоящая финансовая администрация, состоявшая, как правило, из епископов и папских легатов, которым в свою очередь помогали тамплиеры и госпитальеры. Собранные деньги поначалу отдавались принявшим обет новым крестоносцам, отсылались в Святую Землю или переправлялись духовно-рыцарским орденам. Но нередко случалось так, что деньги собирали для местных крестоносцев, а отправляли их по указанию курии в другие регионы, что, конечно, вызывало недовольство мирян.

Вообще когда речь шла о финансировании похода, то «крестовая десятина» передавалась, как правило, светским правителям и знати. Нередко все население облагалось налогами ради помощи отдельным крестоносцам. Простые же верующие чаще всего принуждались выкупать обет крестового похода. Но и к полученным от выкупов деньгам доступ также имели прежде всего знатные крестоносцы. В том, что Ричард Корнуоллский, один из самых богатых людей в Европе, в течение нескольких лет после возвращения из «баронского похода» 1239 г., пользовался этими средствами, было что-то чрезвычайно несправедливое.

Начиная с середины XIII в. сложилась существовавшая на протяжении всего Средневековья практика, когда «крестовые деньги» пересылались давшим обещание пойти в поход королям (например, 1/20 доходов духовенства была отдана Людовику IX в 1245 г.), а когда они вопреки своим обетам оставались дома, то должны были возвращать полученные денежные средства Риму. Но добиться этого от светских государей по понятным причинам было трудно. Тем не менее система церковного налогообложения продолжала достаточно успешно функционировать. Еще больший порядок в ее работу внес папа Григорий X, когда в 1274 г. поделил весь западный христианский мир, подвластный апостольскому престолу, на 26 податных округов, назначив во главе каждого своих сборщиков, которые сами подыскивали себе помощников и заместителей. Тогда же были созданы настоящие руководства для оценки доходов клириков, сбора средств и их перемещения, что значительно облегчило труд сборщиков. В более общем плане все эти реформы весьма поспособствовали дальнейшему развитию церковного административного аппарата. В XIII–XIV вв. в сфере налогообложения в целом усиливаются тенденции централизации. Начиная с понтификата Бонифация VIII крестовые налоги отправляются в Апостольскую палату (camera apostolica), ведавшую финансовыми делами курии. Эта инстанция все в большей мере контролирует сбор средств, несмотря на то что клирики на местах нередко выступают против «крестовой десятины». В то же самое время светские правители Англии и Франции и других стран стремятся поживиться за счет церковных налогов и оспаривают у пап свои права зачерпнуть часть средств из этого источника. Но та ситуация, которая сложилась в Испании, где сначала кастильским правителям, а затем испанским монархам передавались «королевские трети» (tercias reales) — на деле 2/9 доходов от церковного налогообложения — была, конечно, исключительной.

В позднее Средневековье крестовая десятина была, пожалуй, самым главным источником финансирования похода. Но со временем важную роль стал играть и другой, не менее значимый источник. Дело в том, что, как только неучастие в крестовом походе начали возмещать деньгами, крестовые индульгенции постепенно стали источником пополнения папской казны, и как только они стали товаром, они были выставлены на продажу. И тогда среди сборщиков средств на крестовый поход появилась уже знакомая нам фигура странствующего проповедника, предлагавшего отпущение грехов за финансовую помощь очередной экспедиции. «Продажа» индульгенций в это время отдавалась на откуп посланникам Святого Престола, которые платили фиксированную сумму папской курии и в свою очередь использовали уже упоминавшихся специальных агентов — квестариев, продававших в розницу грамоты об отпущении грехов (с середины XV в. грамоты стало легко распространять благодаря книгопечатанию). Проповедники превратились в эффективных сборщиков денежных средств на крестовый поход, и финансовый характер булл вышел на первый план. Оценка объема денежных средств, которые могли быть получены при продаже индульгенций, не представляется возможной. Успех предприятия в конечном итоге был обусловлен произведенным проповедью эффектом, тот же зависел от многих факторов — таких, как красноречие самого оратора, отношение к проповеди светских властей, количество проданных прежде индульгенций и пр. Ясно одно — в позднее Средневековье папство могло собирать средства на военно-религиозную экспедицию чаще всего именно таким способом. Известно также, что, когда Европа оказалась перед лицом турецкой угрозы, проповеди и сопутствующая им продажа крестовых индульгенций имели определенный успех в самых разных странах — например, в Бургундии в XV и испанских Нидерландах в XVI в. В 1501–1506 гг. путем продажи «разрешительных грамот» крупные суммы денег были собраны на крестовый поход в Германии. Так или иначе в позднее Средневековье проповедь по существу превратилась в финансовое мероприятие.