– Чушь! – процедила, перебивая. – Андрей любил и уважал брата!

– На людях? Или когда ему это было выгодно? Не смеши меня! Ты, видимо, никогда не видела истинного лица мужа. Мой дед всегда говорил: хочешь узнать, какие мысли у человека на уме, – напои его. А Андрей частенько оттягивался с нами. Здесь. Отдыхал, так сказать. Ты даже не представляешь, сколько я всего знаю. О нем, о Саше. О тебе тоже... – сделал он многозначительную паузу.

– Меня это должно как-то напрягать? – фыркнула я, кивнув в сторону закипевшего чайника.

Тимур плеснул в кружки кипятка, достал пакетики с чаем и бросил в каждую по штуке. Подвинул одну из кружек в мою сторону.

– Смотря сколько у тебя скелетов в шкафу, – ухмыльнулся он. – И сколько человек о них знают, кроме меня.

– Я, может, и не святая, но скелетов в шкафу не храню.

Мужчина бросил в чай два кубика сахара, поболтал ложкой и пригубил напиток, даже не поморщившись.

– А Саша знает, что твои дочери ему не родные племянницы? – спросил с таким видом, словно речь шла о погоде за окном.

Или о популяции пингвинов.

Или об экономике Гвинеи.

А мне внезапно показалось, что это не он, а я хлебнула кипятка, обжигая внутренности. Жар мгновенно распространился по всему телу, проникая в каждую клеточку, выжигая кислород и перекрывая дыхание.

Я открыла было рот, чтобы что-то сказать, набрала побольше воздуха в легкие, но так ничего и не смогла выдавить из себя от нахлынувших эмоций. Беззвучно шевелила губами, как рыба под водой, пока Тимур, забавляясь, наблюдал за моей реакцией.

Нас прервала громкая мелодия смартфона, внезапно ожившего в кармане у Тимура. Тот вытащил телефон, прочитал имя звонившего и с довольной улыбкой сообщил:

– А вот и Саша! Легок на помине!

Мама всегда говорила, что сложно ждать и догонять. Очень сложно. Взять себя в руки, собраться с духом и достойно продержаться каких-то пару минут, пока Тимур о чем-то договаривался с Сашей по телефону, выйдя на веранду.

Пила мелкими глотками кипяток, жевала безвкусную пиццу, мучилась неведением и не сводила взгляда с напряженной спины мужчины, пытаясь понять хоть что-то из их разговора. Угадать, о чем речь. По жестам, по наклону головы, по губам, по общему настроению стоящих рядом с ним охранников.

Разговор вышел недолгий. Тимур довольно быстро обрубил связь, возвращаясь в хмуром настроении.

Зашел в кухню, схватил кружку с недопитым чаем, одним глотком допил содержимое и швырнул в мойку.

– А я в тебе все-таки не ошибся! – оскалился он, вытирая влагу с губ тыльной стороной ладони.

– Ты о чем?

– О твоей пользе, рыбка золотая. – Я замерла в ожидании дальнейших объяснений, но мужчина молчал.

– Может, объяснишь, что происходит? Я устала от твоих намеков. Устала от вечной недосказанности и каких-то завуалированных угроз! – не выдержала вконец.

Тимур словно играл со мной в кошки-мышки. Подпускал, улыбался, притворялся пушистым. Но в холодных глазах читался приговор.

– Меньше знаешь – крепче спишь, куколка.

– Это ты по себе судишь? – усмехнулась в ответ. – Что за бред ты нес про неродных племянниц? Про скелеты в шкафу и прочее? Что за больные фантазии на эту тему?

Мне нужно было знать. И хоть я понимала, что ему нельзя верить, червяк сомнения уже зашевелился внутри.

– Зацепило? Правда всегда колет глаза, Ника. Особенно та, которую так тщательно пытаются скрыть. Не строй из себя дурочку. У Андрея не могло быть детей. Он бесплоден! – стукнул с размаха кулаком по столу. Словно вколачивая правду, как гвоздь в крышку гроба. Прямо перед моим носом. Так, что я на мгновение зажмурилась.

Сердце остановилось в груди. Поднялось выше и застряло в горле.

– Откуда такая информация? А самое главное – от кого, по твоему, тогда я родила дочерей? От Святого Духа? Если кроме мужа у меня не было мужчин?!

Тимур откинул голову назад, вновь расхохотавшись демоническим смехом, и плюхнулся на стул.

– Действительно! Хороший вопрос. От кого? – глядя таким издевательским взглядом, будто у него и правда были доказательства.

– Ты специально меня провоцируешь? Признайся? Что тебе это даст?

– Нет, куколка. Я сам лично договаривался с клиникой, где он проходил обследование. И даже забирал анализы. По всем показаниям твой муж не мог иметь детей. Если только ЭКО – и то под вопросом!

Горло сдавило, и гранитной плитой обрушились воспоминания. Как я долго не могла забеременеть, как Андрей всячески находил повод отказаться от

обследований, как до одури металась по клиникам, переживая за очередное воспаление, обвиняя в неудачах себя.

И внезапная радость! Чудо, затмившее все мои зарождающиеся сомнения.

Мы ведь тогда чуть было не развелись. Отношения почти скатились на нет, и, если бы не ребенок, нашему браку пришел бы конец еще тогда.

– Не веришь? А чего я тебе доказываю? У меня же копии сохранились. Пойдем, сама увидишь. – Тимур кивнул головой на дверь. – Пойдем, пойдем. Я такие вещи всегда сохраняю.

Я не пошла. Осталась сидеть на кухне, обхватив голову руками и вспоминая, вспоминая, вспоминая...

Кадры, как кинопленка, сменялись в голове со страшной скоростью.

Андрей был бесплоден. Бред сумасшедшего? А если он на самом деле прав?

Бумажки.

Копии.

Им можно верить?

Или это очередная афера?

Зачем?

Зачем ему врать?

Но я никогда не изменяла мужу.

Ни разу. Только в мыслях. Когда становилось совсем невмоготу.

А в памяти выстреливает очередное воспоминание.

Саша у нас в гостях. С неожиданным визитом.

Его запах по всему дому. Аромат туалетной воды и сигаретного дыма.

У них с Андреем странные посиделки. Напряженные. С выпивкой, отборным матом и повышенным градусом.

Я ухожу в комнату. Мне с ними некомфортно, да и ощущение, что я лишняя, не покидает.

Звон посуды. Стекла. Резкий удар в стену такой силы, что звенит посуда в шкафу.

Я выбегаю в комнату.

На полу кровь. Осколки битого стекла. Разлитая бутылка водки.

Братьев нет.

Телефон не отвечает.

Полночи как в бреду. Ближе к утру я все же засыпаю. Сон слишком странный, липкий, вязкий.

Меня будят мужские прикосновения. Резкие и немного даже грубые. Андрей в этот раз не сдерживается. Жалит поцелуями, клеймит, словно пытается выплеснуть негатив. Я ощущаю легкий запах спиртного. Совсем немного. А после по вкусовым рецепторам бьет знакомый до боли коктейль из ароматов, присущий совсем другому человеку.