ворот. Скажете ему, что пришли от Сихама.

– И нам просто так дадут лошадей и сани? – Вмешался удивленный Ксавий.

– Дадут, а подкинете владельцу безделушек еще и горячительный самат нальет.

– Самат? Его же только в Закастане производят. Откуда он в такой… таких краях.

– Это он так в шутку называет варево, что делает в своем подвале. Мой брат всегда любит давать громкие и напыщенные названия незначимым вещам, но его самат действительно неплох.

– А что за дымка, скрывающая реку? – Ксавий не помнил, чтобы где-то упоминалось об этом эффекте.

– Предвестник самой сильной бури. За время моей жизни я видел такое лишь два раза. Это стало третьим.

– Так предыдущие бури, что мы пережили, были только разминкой, – Ксавию не хотелось вновь оказаться в центре бури. – У вас же хлипкие дома, которые разрушатся под действием сильного ветра.

– Совершенно верно. После бури от Асатама останутся одни руины. Но на этот случай в каждом доме есть крепкий подвал, способный выдержать удар любой стихии. А восстановить наш городок дело житейское. Леса вокруг полно, а камней и того еще больше. Да и из Ксатуна помощь всегда приходит. Там правит наш старший брат. Если задумаете экскурсию к реке, то ни в коем случае не касайтесь воды. В последнее время руки утаскивают всякого, кто рискнет полезть в реку.

– А где вы берете воду? Пить из реки, где плавают тени умерших людей явно не лучшая идея.

– Подземные источники. Вода у нас, несмотря ни на что, чистейшая. Последнее на что можно жаловаться.

– Холодновато для долгих разговоров, – заметил Тифис. Его щеки покраснели от мороза, на который Сихам, одетый в легкую рубаху, не обращал никакого внимания.

– Не буду вас задерживать, но жду на вечерний чай.

– Чай? – Оживился Орген. – Пробовал его однажды, запомнился очень горький вкус.

– Конечно горький, поэтому его нужно подслащивать. Летом выращиваем сахарную траву, из которой делаем песок, изменяющий горький вкус чая. Думаю, что вам понравится. А к реке пока не ходите, буря может начаться в любой момент и придется быстро прятаться. Очень быстро.

На этой ноте Сихам прикрыл дверь. Четверо путников отправились осматривать свой временный дом, пока по Асатаму расстилался сиреневатый дымок, проникающий в каждую щель и заволакивающий все, до чего мог добраться. Приближался самый темный час.

***

Твердая поверхность под ногами позволяла передвигаться очень быстро. Ксавий перешел на бег, стараясь не споткнуться о камни, едва видимые из-за заволокшим землю дыме. Проснувшись среди ночи, Ксавий ощутил острое желание первым увидеть конечную точку их долгого путешествия. Они договорились посетить берег реки теней и рук после того, как пройдет буря, но Ксавию не давала покоя мысль о загадочном письме в бутылке, которую он нашел в детстве. В самый темный час нечто появилось перед автором письма, что изменило всю его жизнь.

Никто не услышал, как Ксавий покинул их временный ночлег. Все настолько утомились за прошедший день, что спали мертвым сном, не реагируя даже на раскаты грома, пробудившие Ксавия. За стеклом было видно чистое ночное небо, а раскаты раздавались со стороны реки, где все заволокло дымкой.

– Ночь перед бурей, – как сказал Сихам во время ужина.

Негостеприимные жители Асатама оказались отличными собеседниками и поварами. Приготовленные к ужину блюда вызвали восхищение у путешественников. Тифис отправился назад к отряду, чтобы предупредить их о буре. Сихам заверил, что оставшиеся в каменном убежище люди спокойно переживут грядущее светопреставление, если укроются в подземной части убежища, а уже после придут в город.

Морозное дыхание с кашлем вырывалось из легких Ксавия, непривыкшего к столь быстрому бегу. Мужчина бежал так, словно за ним гнались все кошмары, которые он увидел за эти годы. Больше всего ужасных снов ему снилось после встречи с созданием в руинах и потери кисти. Черное пятно вокруг Ксавия все больше расширялось по мере приближения к реке. Чувствуя пульсацию, Ксавий заметил, как от него отделяется часть темного сияния и оседает, уходя в твердую землю. Необычное явление завораживало, но времени рассматривать утекающее проклятье не было. Ксавий хотел как можно скорее попасть на берег реки и увидеть собственными глазами край обитаемого Сартариума.

Дым расходился от бегущего мужчины в разные стороны, раскрывая вид на приближающуюся кромку берега. Асатам остался позади, виднелись только отсветы восточных вышек. С каждым шагом дышать становилось сложней из-за неприятного запаха, щекочущего ноздри. Ксавий делал глубокие вдохи и протирал глаза, слезящиеся из-за резких порывов ветра. Правая рука ныла от боли, усиливающейся в зимнее время года. Казалось, что его давно отсутствующую кисть ломает на несколько частей.

Ветер норовил сбить Ксавия с ног, но мужчина бежал несмотря ни на что. Поначалу он не понимал, что его гонит вперед, но потом услышал знакомый голос. Мурашки побежали по телу.

– Ксавий… Ксавий, где ты? Он сказал, что ты придешь за мной. Ксавий. Помнишь, как вместе с тобой глубоко забрались в пещеру в горах, а там внизу было так холодно… Ксавий, ты слышишь меня?

– Я иду, – крик вырвался сам собой, но ответа не последовало. Ксавий тяжело дышал, максимально ускорив свой бег. Каменная пустошь казалась бесконечно, пока он не очутился на краю высокого берега. Чуть не свалившись кубарем в реку, Ксавий сумел уцепиться за каменный выступ левой рукой и удержаться. С трудом подтянувшись, он оказался на гладкой поверхности.

С берега открывался вид на реку, окутанную сиреневой дымкой. Переливающийся цвет выглядел довольно необычно, но когда Ксавий увидел торчащие кисти с направленными вверх пальцами, он невольно обмелел. По всей поверхности реки виднелись кисти. Пальцы на них медленно шевелились, перебирая черные нити, как показалось Ксавию. Берег достаточно высоко возвышался над рекой и некоторые детали разобрать мог только взгляд вблизи.

Другой берег скрывала темная густая завеса, откуда постоянно раздавался гром. Все черные бури приходили из мира теней, неся в себе частички проклятья давно покинувших Сартариум душ. Ксавий не заметил закономерности в движении кистей по поверхности реки. Они поворачивали и плыли в разные стороны, не обращая внимания на сильное течение, уносившее упавшие в воду деревья на юг.

Если попытаться переплыть реку, как повествовалось в книгах, человек сходил с ума. Вначале попавший на реку человек слышал тихие голоса, быстро перерастающие в крики, потом начинались галлюцинации, сводящие с ума даже самого стойкого, а потом бедолаги попросту прыгали в воду, отдавая себя во власть Хельги. Было совершенно множество попыток покорения реки, но никто не сумел попасть в мир теней, по крайней мере, живым.

– Цета! – Выкрикнул Ксавий, пытаясь что-нибудь разглядеть в сгустившемся тумане