«Спасибо тебе большое. Очень неожиданно и приятно» — написала Алиса и, судя по времени, всего десять минут назад.

«Как самочувствие Лисички?» — набрал я ответ.

И… до полуночи, как подросток радовался каждому сообщению. Оказывается, она меня ждала. И похоже, расстроилась, что я не пришел.

Какое это счастье знать, что ты кому-то нужен! Думал я, засыпая. И почему я раньше так не считал? Возможно потому, что ждала меня не та женщина. Ответил сам на свой вопрос.

Глава 47

Алиса

Димка сидел уже второй час и не торопился в квартиру к отцу. Первые полчаса он взахлеб делился впечатлениями от проживания с Мариной, которая возомнила себя настоящей мачехой и пыталась то дневник проверить, то уроки. Была в мягкой форме послана на фиг, но не поняла посыла и завела скандал. К приходу Антона с работы ссора была в самом разгаре, Марина кричала, что Димка неблагодарный, она к нему как к родному, а он. На что мой сын сказал: поучайте ваших паучат. В смысле своих родишь их и воспитывай, а его поздно уже. Что выросло, то выросло. А если совсем неймется, то тренируйся на кошках, то есть на псине своей истерической. Элайджа, поняв, что речь идет о нем, с испуга напрудил ужу в коридоре прямо под ноги Антону. Чтобы как-то успокоиться, Димка подхватил питомца и, накинув куртку, ушел, оставив отца успокаивать Марину.

— Дим, она все-таки беременная, поосторожнее, — попросила я сына, жаль не ее, а ребенка.

— Ну ты, мать даешь, ее еще и жалеешь, — надулся Дима, — Да я вообще сама осторожность. Знаешь, как трудно на них смотреть? Она отца Тошенька зовет, ну фу же! — скривился он.

Я тоже не удержалась, мерзость какая. Не люблю я сюсюкание, особенно если речь идет о взрослых мужчинах.

— Во-о-от, понимаешь же, да?

— И тем не менее, пожалуйста. — как взрослый человек я не могла позволить сыну издеваться над беременной, хоть и неприятной мне женщиной. — Дим, у меня новости есть, мне повестка на развод пришла.

— Когда? — по-взрослому спросил сын, тут же став серьезным.

— В понедельник, утром. Мне надо, чтобы ты с Настей остался. — На маму надежды нет, а свекровь, я надеюсь, нагоститься к тому времени.

— Хорошо, я приду. Ма, а вы точно расходитесь? — в глазах сына мелькнуло сожаление, — Ты его не простишь?

Это что за новости? Неужели пока Димка жил так, Антон его обрабатывал? Да нет, глупость какая. Муж сам захотел развод, я ему точно не нужна.

— Сына, такое не прощают, — Дима взрослый парень, поэтому говорить с ним надо прямо, без утайки. — К тому же никто и не просил прощения. Или это папа просил тебя прощупать почву?

— Нет, я так просто, поинтересовался. Мало ли. Я, кстати, спросить хотел: откуда цветочки? — кивнул на вазу с розами на столе Дима, сменив направление разговора.

— Коллеги подарили. — Улыбнулась, глядя на букет.

— Допустим. А вот вчера вечером, что было? — начал Дима издалека про историю с Иваном. И я поняла, что не готова к этому разговору.

Одно дело позлить Антона, другое дело дети. И если Настя воспринимает Ивана нормально, в силу своего возраста она просто не думает о том, что этот мужчина может занять место ее отца. То вот Димка точно начнет воображать это в первую очередь. И кто его знает, как отреагирует на то, что у мамы кто-то гипотетически может появиться.

— Ты о чем? — пожалуй, будет лучше сперва понять, куда он клонит. А то сдам себя с потрохами, а он вовсе не то имел в виду.

— Вечером они пошли в магазин, Маринке ужасно какой-то гадости захотелось, а вернулись нервные оба. Дерганые. Отец час как на иголках, все к телефону тянулся, посмотрит и в карман спрячет, через минуту опять достанет. Дождался, пока Маринка уснет, и ушел. Мне не рассказывает ничего. Я пытался спросить, в чем дело, но он огрызается только.

— Ну и? А когда вернулся?

— Не знаю, я уснул уже, поздно было, третий час ночи.

Ого, присвистнула я мысленно, — из дома он выскочил в половине первого. Где же его носило?

— А сегодня еще не успел спросить. Знаешь, я, наверное, домой вернусь, не могу там больше, можно же? — удивил меня сын.

— Дим, конечно можно, это же твой дом и ты можешь вернуться в любой момент. Что за странные вопросы? Или тебе там что-то сказали? — забеспокоилась я, что его могут настраивать против меня.

Неожиданно сын подорвался с места и обнял меня крепко-крепко, прижимаясь щекой к моей макушке.

— Как здорово, мам, что ты не такая, как он, что ты с нами! — К глазам подступили слезы. — И тебе никто не нужен, никаких посторонних в нашей квартире. Зачем нам чужие? Нам так хорошо вместе.

Перед глазами возник Иван, его вчерашний поцелуй, как он заступился и обещал приехать сегодня. Порадовалась, что его планы изменились. Перед приходом Димы он позвонил и сообщил об этом. Потому что объяснить сейчас сыну присутствие постороннего мужчины в квартире мне было бы сложно. Потому что я и сама до конца не понимаю, что происходит. Наши отношения не понятные, странные вышли за рамки рабочих, но любовными их не назвать. Симпатия, притяжение? Да. Но стоит ли за этим что-то большее? Я не знаю. Но сейчас, обнимая сына и слушая его слова, понимаю, что если выбирать между личным и детьми, то выбор очевиден. Порадовалась, что Настя, так редко видящая сейчас брата, не болтала про Ивана.

— Когда ты принесешь свои вещи? — сменила я тему.

— В понедельник, — оторвавшись от меня, сказал Димка, — На выходные Кирюха приедет, мы еще капельку напоследок нервишки помотаем, и я сразу домой. Обещаю, мы аккуратно. — Чмокнул в щеку сын и засобирался к отцу, пока я не начала задавать еще вопросы. Он подхватил трясущегося Элайджу и пошел одеваться.

Закрыла за ним двери и не успела дойти до Насти, как запиликал домофон, пришлось возвращаться. Трубка голосом Сергея попросила открыть. Интересно, что он забыл? Времени уже почти одиннадцать. А открыв двери, изумленно ахнула, когда из-за огромного плюшевого медведя высунулась голова помощника.