– Лучше обождать.

Дуг недоверчиво нахмурился. Случайная станция. Случайный уборщик. Случайные слова. Единственное, что полностью гармонировало с его словами, – невероятное спокойствие дороги, которая просто обязана была выглядеть оживленной.

– Большой Невидимка должен перейти дорогу, потом можно ехать, – снова хрустнув яблоком, пояснил старик. – Сейчас надо ждать. Час. Два часа. Лучше совсем не ехать.

– Чего ждать?

– Просто ждать. Я сказал. Ты решай.

Старик-индеец трехочковым броском отправил огрызок в урну, стоящую метрах в пятнадцати, и попал. Секунду он еще смотрел на Дуга, а потом развернулся и пошел прочь, словно утратил всякий интерес. Наверное, так и нужно. Он сказал. Дуг решил.

Мотор коротко рыкнул, завелся с полуоборота, и машина выехала с заправки на мост, что резал зеленую озерную гладь надвое. Музыка успокаивала. Делала все эти бредни выжившего из ума стрика несущественными и малозначительными. Слева показалась ферма, над которой парило какое-то белое пятно. Вначале Дуг решил, что это воздушный змей. Потом машину качнуло порывом ветра, и белое оказалось алюминиевой полосой, метра четыре в длину. Такие куски обычно используют для покрытия ангаров. Но это был единственный порыв ветра, и Дуг не придал ему большого значения. До городка с мультяшным названием Покахонтас все-все тревожные мысли, даже если они и зародились на краешке сознания, испарились, исчезли. А слева уже вырисовывалась зелень, окружающая лесное озеро Бонд. В подобных местах обычно располагаются летние лагеря скаутов.

Вскоре был городок Вандалия. Маленький, в несколько улиц. Пролетев его насквозь под три зеленых светофора, он вырулил на дорогу к Эффингему. Перед глазами вновь зарябило от обилия знаков и дорожной разметки. Семидесятая трасса становилась то девяносто второй, то пятьдесят седьмой, то вообще какой-то дорогой местного значения с индексом сто пятьдесят два. Сказывалась близость аэропорта Эффингем-Кантри, спрятавшегося среди кукурузного моря. К огромному удивлению Дуга, он не заметил ни единого авиалайнера, взлетающего или заходящего на посадку. Зато заметил кое-что другое: несколько деревьев с начисто снесенными ветвями, которые стояли у края дороги. Их было не много, восемь или девять, кажется, это были тополя, а может быть, платаны. На скорости различить было трудно, останавливаться Дуг не хотел. Эта группка деревьев оставила впечатление, будто что-то огромное с ужасно шершавыми боками прошлось вдоль опушки параллельно трассе. Кинув взгляд в боковое зеркало, Дуг обомлел. По другую сторону имелись такие же точно деревья, без листвы и ветвей. Большой Индейский Невидимка переходил здесь дорогу.

Затем мелькнул указатель «Эффингем-Кантри аэропорт – 5 миль, Персивал-Спрингс аэропорт – 10 миль». Небо было никаким не голубым, как часто пишут в книгах. Выцветшее, белесое, словно отжатое и выполосканное множество раз, с облачками по краю горизонта. А под ним поля и несколько искалеченных непонятно как и чем деревьев.

Все эти мысли пропали, едва Дуг въехал в городок, выискивая взглядом полицейские машины или офис шерифа. Эффингем жил своей тихой, размеренной жизнью. В небольшом кафе прямо у обочины двое стариков слитным жестом прикоснулись кончиками пальцев к краям соломенных шляп. Дуг машинально ответил кивком на это неожиданное приветствие, хотя знал, что в маленьких городках всегда так. Люди здороваются друг с другом, даже если они незнакомы, раскланиваются. Или же делают такой вот жест, означающий «мое почтение, незнакомец, чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях». Вскоре он увидел красочное зрелище: кафе, стилизованное под салун времен освоения Запада. Деревянные двустворчатые дверцы по пояс, которые распахиваются в обе стороны под звон колокольчика. Высокая коновязь у входа. Самым удивительным тут была великолепная пара лошадей у коновязи. Белой и черной масти.

Грива белой лошади была черного цвета, а грива черной, наоборот, белой. Скорее всего, то были не чудеса давно и надежно забытой селекции, а вполне современное искусство делать из блондинок брюнеток и наоборот. Но все равно выглядело потрясающе. Инь и Янь, вариант Дерби, назвал про себя Дуг.

Лошади скосили глаза на автомобиль. Он не удержался и подал короткий сигнал, что совершенно их не вспугнуло. Потому что это только сегодня трасса была странной. Теперь Дуг прочно утвердился в этой мысли. В прочие дни здесь наверняка оживленное движение, о чем свидетельствовало лошадиное спокойствие и раскатанное до блеска дорожное покрытие. Умным животным соседство с дорогой было явно не в диковинку. А хозяин салуна угадал, чем можно привлечь туристов.

Как только Дуг вышел из машины, припарковавшись у самой коновязи, к нему подбежал чумазый мальчишка, одетый по моде позапрошлого века: короткая жакетка на голое тело, шляпа-котелок, ситцевые брюки, перехваченные кожаным ремешком. Вот только обувь подкачала. Черных кроссовок с логотипом «Найк» в те времена точно не водилось.

– Прикажете подать овса, сэр? – запинаясь, выдал он заученную фразу, демонстрируя бесхитростную детскую улыбку.

– Да-да, сделай одолжение, – включился в игру Дуг и улыбнулся в ответ. – А также принеси моей красавице воды. И неплохо было бы ее подковать. Шины у нее разве что еще на один сезон.

Секунду мальчишка стоял, наморщив лоб, потом эта хрупкая морщинка разгладилась.

– А-а-а! Вы про колеса?

– Ну конечно! – Дуг потрепал его за вихор, выбивающийся из-под шляпы, и кивнул в сторону лошадиной пары. – А как зовут этих красоток? Они не лягаются? Погладить можно?

– Детта и Бьянка. Они приученные. И смирные. Но хозяин просил передать, что погладить можно, только если вы что-то закажете в кафе.

– Будь спок! Обязательно что-то закажу! И тогда вернусь, чтобы потрепать их и убедиться, что это не парик!

Мальчишка, реагирующий на все практически мгновенно, снова рассмеялся.

– Не-а! У лошадей не бывает париков!

– Ты почем знаешь? И вообще, сколько тебе лет?

– Мне уже девять! – радостно ответил тот и совсем неожиданно добавил: – А еще я умею стоять на руках! Вот!

Дуг, давясь от смеха, пару минут наблюдал за неуклюжими попытками мальчишки стать на руки.

– Давай помогу! – пришел он на помощь и, схватив за голени, потянул ноги мальчишки кверху. Подержал несколько секунд, фиксируя достижение, и плавно опустил хвастуна на землю, чтобы тот не упал.

– Видели? Вы видели? Я же говорил, что умею!

– Умеешь, умеешь! Ладно, веди внутрь, будем знакомиться с хозяином.

Дверца распахнулась, звякнули разными голосами колокольца, и Дуг вошел в уютную темноту салуна.

* * *

Земляной пол посыпан мелко просеянным речным песком. Поверх него кое-где лежала солома. В углу, между видавшим виды стареньким пианино и полками с глиняными кувшинами и кружками, стояла настоящая викторола! Такие штуки он видел в журналах и на компьютерных сайтах, посвященных истории музыки. В небольшую прорезь нужно было кинуть жетон, и тогда под стеклянным колпаком, кричащим прямо в лицо, что этот аппарат перебрался сюда прямиком из благословенных тридцатых прошлого века, нехитрое устройство нанизывало на вал грампластинку. Дуг понимал, что присутствие рядом электрической розетки означает, что этот аппарат создан, скорее всего, позже, в пятидесятые или даже в шестидесятые. Про это же говорил и пластик, из которого были сделаны детали корпуса. Но тем не менее в его понимании это было самое настоящее прикосновение к маленькому чуду. Механический звук в цифровую эпоху.