Я повернулся к председателю и сделал восхищенное лицо:

— Отличный коттедж!

— Для тебя, хлопец, стараемся всей деревней. Для тебя! — Он взял из коробки гвоздь-сотку и одним ударом вогнал в доску. -Вишь, аж сам тружусь! Люблю я дело плотницкое. Если б не заботы, да хлопоты, только бы деревом и занимался.

Председатель любовно погладил плотно пригнанную доску крыльца и взялся за следующую.

— Ну, так чегой надумал-то ты? Будешь служить верой и правдой?

— Всю ночь не спал, думал, конечно, — соврал я. — Выбор-то у меня не велик… а ваше предложение просто шикарное. Согласен! Когда приступать к своим обязанностям?

— Ишь какой шустрый, — усмехнулся Евстигней Карлович. — Со временем… со временем приобщим к делу. Не спеши, а то успеешь, как говориться, хы-хы-хы… Ты скажи-ка мне лучше вот что… В Кандалакше бывать доводилось?

— Ну… — Блин, к чему этот вопрос? Что ему ответить?

Председатель пристально смотрел на меня, ожидая ответ.

— Бывал, — сказал, наконец, я. Всей правды говорить не буду, но и ложь он сразу просечет.

— После? — Я понял по интонации, что он имеет ввиду БП.

— Да.

— Значит, и на играх бывал? Ну, на Арене Жести?

— А как же! Конечно! Два раза даже. А почему вы спрашиваете?

— Да так… да так… эй, Деревяшка, — крикнул он, — позови-ка нам того хлопчика, что вчера поймали наши ребятушки!

Холуй нехотя поднялся, что-то проворчал, и свалил. Пришла Альбина с подносом. Я старался не глядеть на нее, чтобы не показывать свою злость.

— Благодарствую, Альбиночка, — Председатель шлепнул ее по заднице. — На крылечко ставь, вон туды… давай, Санек, угощайся чайком с плюшками.

— Не откажусь, — я взял кружку, проводив взглядом чертову шлюху.

— Я смотрю, не ровно к ней дышишь? — усмехнулся Председатель. — Хочешь, навестит тебя сегодня?

— Да ну что вы, — отмахнулся я. — Вам показалось, черненькие не в моем вкусе.

— Ну-ну… кхех…

Спустя несколько минут привели Юрика. Он с тревогой переводил взгляд с председателя на меня и обратно.

— Ну, рассказывай, голубчик, — отхлебнув из кружки, сказал Евстигней, — кто таков, откуда?

— Я — Юрик Харитонов! Из Кандалакши!

— Тот самый, стало быть?

— Да!

— Ай-яй-яй… ну, прости тогда ребятишечек моих, не признали они героя Арены! Что скажешь, Санек, он это, аль не он?

— Да вроде похож! — Я сделал вид, что внимательно вглядываюсь в потертое невзгодами лицо Юрика. — Да точно! Он самый!

— Ай, как нехорошо вышло, — качал седой головой председатель. — Важного человека за шарамыгу приняли. Ты уж прости нас сиволапых, Юра, мы в глухомани обитаем, культуры не ведаем. Присаживайся на крыльцо, отведай плюшек.

Я вздохнул облегченно. Кажется, все идет по плану. Глава деревни подвинулся, давая присесть Юрцу. Мне тоже пришлось подвинуться, я оказался аккурат рядом с ящиком полным гвоздей.

— Спасибо, — сказал Харитонов с довольным видом, вольготно располагаясь на ступеньках.

Заметив, что никто на меня не смотрит, я вытащил один гвоздь-сотку и спрятал в карман. Не знаю, зачем это сделал, но тоже оружие как-никак.

— Можешь отдыхать пока, — кивнул мне председатель. — Ступай, ребятушки проводят.

Я поднялся. Ситуация немного напрягала. О чем сейчас договорятся эти прохиндеи? Евстигней окликнул:

— Парамон… э… Саня!

— Что? — я обернулся.

— Верни сотку.

Ну, блин! Как он заметил? Невинно улыбнувшись, я пожал плечами, вытащил гвоздь из кармана и протянул старику. Он одобрительно кивнул. Юрик хихикнул, допивая чай. В следующий миг Председатель с удивительной скоростью схватил молоток и вогнал гвоздь в тыльную сторону ладони Харитонова, которая лежала на доске. Брызнул недопитый чай, брызнула кровь на обструганные доски. Мертвенная бледность стремительно покрывала лицо Юрца. Выпученными глазами он смотрел на свою прибитую руку. Рот скривило в гримасе боли, по округе понесся неистовый крик. Я дернулся рефлекторно, но тут же почувствовал сразу несколько стволов, упершихся в спину.

— Ну что, шутники, поигралися и хватит, — усмехнулся Евстигней Карлович, наклоняясь к скорчившемуся Юрику. — Ну чего голосишь, как баба, герой? Покажи-ка нам свою удаль! Или гвоздик в руке мешает?

Харитонов быстро кивал, глотая слезы.

— А что на это скажешь?!

Председатель схватил еще гвоздь и всадил рядом с первым. Потом еще. И еще. С каждым ударом истошный вой становился громче. Хотя куда уж громче.

— Запомните, паскудники! — Карлович швырнул молоток на землю. — Я насквозь вас вижу! Все ваше коварство убогое и уловки мерзкие! Я здесь хозяин! Ты что-то хочешь сказать, Санек? Говори!

— Крыльцо испачкалось… — хрипло ответил я.

— На крови крепче стоять будет! А ты что же думал, дуралей, для тебя, разбойника, избу построили? Ха-ха-ха! — Охранники кругом весело гоготали. Деревяшка, аж пополам сложился в истерике. — Племянничек тут мой славный скоро новоселье справит. Сразу как с Альбинкой обженятся! Так, Афанасий, бери гвоздодер, потом в барак этого проходимца!

— А этого куда? — рыжебородый кивнул на меня.

— Туда же, — председатель криво оскалился. — Но не сразу. Пущай сперва кнута отведает. А то глядит больно уж дерзко, за дурней нас считает. Хорошая порка поубавит ему прыти, кхе-кхе-кхе…

Глава 40

Давно я не испытывал такого унижения. Выходит, негодяи просто глумились надо мной все это время? Не знал, не знал, что в деревне могут быть такие мастера троллинга. Конечно, я и до этого не терял бдительность и не доверял Председателю, но почему тогда чувство, будто макнули головой в сортир, полный дерьма? А сейчас еще и выпорют, как последнего пса.

Ну его нахой, как сказал бы Вован! Хватит это терпеть! Кандалов на мне нет, а ублюдки продолжают хохотать. Резко крутанувшись, левой рукой я отвел ствол, направленный в поясницу. Правый кулак врезался в бородатый фейс. Тело противника снесло с копыт. Второй мудозвон лихорадочно взводил курки, но моя убойная вертуха остудила его пыл.

Я быстро огляделся. Что-то орал председатель, заглушая даже вой Юрца. Деревяшка застыл с такой рожей, словно вот-вот обделается. Асталависта, ублюдок! Прижав двустволку к бедру, я нажал спуск. Щелк… пфф… — гребанный «мушкет»! Я взвел курок — БДЫЩ! Но сквозь пороховое облако увидел не окровавленное тело, а пустоту. Шнырь успел нырнуть за штабеля досок.

Я перевел дуло на Евстигнея. Что ж ты не смеешься, поганый старикан? Но и тут чертова берданка подвела. Щелк! Щелк! Щелк! Не заряжена что ли? Председатель повернулся, видимо, пытаясь скрыться в недостроенном доме. Два стремительных прыжка и старенький приклад угодил прямиком уму в ухо. Карлович вскрикнул, ударился о резной столбец, каракулевая шапка слетела с седой головы. Полсекунды я глядел на Юрика, приколоченного к доскам. На распростертого на ступенях мычащего председателя…

— Ребятыыыы! Сюдааа! — донесся вопль Деревяшки. — Нашиииих бьют!!!

Со всех сторон сбегались бородачи. Черт! Я метнулся