– Да, я. – Он пожал ей руку. Я ожидала, что он уставится на мою подругу с восхищением, как и все остальные парни, ведь там было на что смотреть, от пышной шевелюры до огромных глаз, но Роуэн только вежливо улыбнулся и кивнул на меня: – Теперь я знаю, почему вы дружите. Вы обе умеете произвести впечатление.

Лина ухмыльнулась и приобняла меня:

– Стараемся!

Вдруг из ниоткуда образовался Иэн. Он увлеченно беседовал с парнем ростом примерно с Лину, с растрепанными темными кудрями.

– Иэн нашел нас у леса фей, – объяснила Лина.

– Рен? – обратилась я к кудрявому незнакомцу. Нос у него был очевидно итальянский, а когда он улыбнулся, я заметила небольшой промежуток между передними зубами и сразу прониклась доверием к бойфренду подруги.

Рен притянул меня к себе:

– Рад встрече. Я о тебе наслышан.

Я понимала, о чем он, но все равно немного напряглась. «Он слышал не о том», – напомнила я себе. Не о сообщениях, не о Кабби. Но слишком поздно: меня накрыла волна паники, и голова закружилась. Мучительное ожидание тянулось чересчур долго. Настал момент обо всем рассказать Лине.

Разумеется, она сразу уловила мою тревогу.

– Эдди? Ты в порядке?

Лучше покончить с этим как можно скорее. Я нервно сглотнула:

– Лина, нам надо поговорить без…

– Я только что нашел в рощице музей, посвященный Titletrack, – перебил Иэн, подходя ко мне. – Не знаю, кто его соорудил, но вы просто обязаны со мной туда сходить!

Не успела я возразить, как он уже потянул нас с Линой за собой к деревьям. Роуэн с Реном поспешили за нами.

Я уперлась пятками в землю, но Иэн был сильнее.

– Слушай, Иэн, подожди! – взмолилась я. – Мне надо поговорить с Линой. Рассказать ей… – Я осеклась, надеясь, что он все поймет.

Но Иэн только удвоил усилия:

– Извини, но это подождет. Концерт меньше чем через час.

Кудряшки Лины бодро подпрыгивали на бегу. Она обернулась на ребят:

– Успеваете?

– Ma certo[14], – уверенно отозвался Рен.

Вдруг я поняла, что в лес меня тянет не только Иэн, но и Лина. Она тоже стремилась в музей.

– Что происходит? Куда мы так спешим?

– Увидишь. – Лина сжала мою руку, и все четверо посмотрели на меня с загадочной улыбкой Чеширского кота.

Нет, это однозначно подозрительно.

* * *

Наконец Иэн остановился под пологом раскидистых крон. С ветвей на лентах свисали, покачиваясь на ветру, старые компьютерные диски, на кронах горели цветные фонарики. Свечи, мерцающие на древнем пне, напоминали о круге фей, в котором мы недавно побывали.

– Что это? – спросила я, резко затормозив.

– Извини, Эдди. Знаю, тебе очень хотелось взглянуть на музей, но его здесь нет. – Иэн широко улыбнулся и посмотрел на Лину: – Ты принесла церемониальный наряд?

– Конечно.

Лина отпустила мою руку и бросила на землю свой битком набитый рюкзак. Вытащив из него четыре белых полотнища, она раздала всем по одному.

Я с удивлением наблюдала за тем, как мои спутники заворачиваются в импровизированные тоги.

– Это что, простыни? Что происходит?

Иэн завязал узел на плече:

– Мы облачаемся для церемонии.

– Какой такой церемонии?

– А это тебе. – Лина достала со дна рюкзака длинную шаль сливового цвета и бережно обернула мне плечи, не забыв высвободить мои волосы.

Я посмотрела край шали на просвет и заметила затейливый восточный узор.

– Кажется, я ее уже видела.

– Это мамина шаль. Она надевала ее на открытие своих выставок. Говорила, что в ней чувствует себя королевой.

У меня защемило сердце.

– Лина, ведь тебе очень дорога эта шаль. Ты правда хочешь, чтобы я ее надела?

– Нет, я хочу, чтобы ты ее себе оставила. – Она поправила на мне шаль, и я закусила губу, чтобы не расплакаться. Мне казалось правильным отказаться от подарка, но я не могла. Это было бы грубо.

– Спасибо, – прошептала я дрожащим голосом.

– Не за что. Итак, начнем. Распорядитель? – Лина кивнула Роуэну, и тот поспешил подвести меня к мерцающему пню.

– Роуэн, хоть ты мне объяснишь, что происходит? Ты обо всем знал?

Ямочка на щеке блеснула под светом фонариков.

– Извини, Медб, я поклялся молчать. Скажу только, что это не музей Titletrack.

Иэн указал на пень:

– Все возьмите по свечке, чтобы Эдди могла сюда встать. – Брат выглядел более взъерошенным, чем обычно; из-под тоги высовывался капюшон толстовки.

Я помотала головой:

– Нет-нет. Я не хочу повторения «О Боэара».

Пень весь светился, почти как сцена, и хотя мы отошли на самый край фестивальной площадки, мимо все равно проходили музыкальные фанаты, и некоторые уже остановились понаблюдать за зрелищем.

– Расслабься. Тебе ничего говорить не придется. Говорить будем мы. Залезай, – приказал Иэн.

– Зачем?

Иэн тяжело вздохнул:

– Ты можешь хоть в этот раз со мной не спорить? Пожалуйста!

Его умоляющее «пожалуйста» сломило мое сопротивление. Я встала на пень и повернулась к своим друзьям. Они образовали тесный полукруг, и пламя свечей бросало причудливые тени на их лица. У меня создалось впечатление, будто меня собираются посвятить в культ. Или принести в жертву.

– Что происходит?

Они заговорщически друг другу улыбнулись. Иэн повернулся к Рену:

– Ну, Мастер церемоний, начинай.

Рен прокашлялся и заговорил громко и уверенно:

– Дамы и господа, страдбаллийцы или страдбаллийки. Перед нами прекрасная леди…

– Рен, не надо отсебятины, – перебила его Лина. – Читай по сценарию. Мы же договорились.

– Nessun problema[15], – ответил он и продолжил: – В этот чудесный летний день здесь собрались те, кто любит нашу подругу и хочет показать, что она не одна. Посему они проводят первую церемонию королевы Медб. В Страдбалли, на глазах у всех.

Вот уж точно «на глазах у всех». Толпа росла с каждой секундой, явно рассчитывая на развлечение. Рен театрально махнул рукой и заговорил еще громче:

– Как и королеву Медб прошлого, мы поместили ее на возвышение и почтим совместным, камень за камнем, возведением святилища.