Мастер Блинт стоял с обнаженным торсом, глядя на ученика неживым взглядом, опустив настоящие руки по швам. Запястья Кайлара удерживала в воздухе магия. Вот она медленно потянула их в противоположные стороны. Кайлар терпел и молчал до последнего, но, почувствовав, что его вот-вот разорвет пополам, закричал что было мочи.

Волшебство исчезло. Поверженный Кайлар рухнул на пол.

Дарзо разочарованно покачал головой. Кайлар вскочил и опять рванул в бой. Его нога, соприкоснувшись с коленом Дарзо, замедлила темп, как будто ударив по пружине, резко отскочила, и Кайлара в который раз швырнуло на пол.

— Ты понял, что произошло? — спросил Дарзо.

— Вы опять задали мне жару, — сказал Кайлар.

— Нет, перед этим.

— Я вам чуть было не двинул.

— Ты меня надул и действительно обработал бы, но я пустил в ход талант, а ты до сих пор не желаешь пользоваться своим.

«Потому что я безнадежен», — подумал Кайлар. За четыре года, минувшие со встречи с Дриссой Найл, он сотню раз подумывал о том, не рассказать ли правду Дарзо Блинту. Так, мол, и так, у меня нет канала, и это невозможно исправить. Но в последнюю минуту всякий раз вспоминал о правилах игры: ему надлежало либо стать настоящим мокрушником, либо умереть. А без таланта быть продолжателем учителя он не мог — Дарзо снова это подтвердил. Порой Кайлар даже желал открыть мастеру секрет, чтобы побыстрее прекратить свои мучения. Все это время чего он только не предпринимал, чтобы заставить талант работать, каких только не прочел книг — ничто не помогало.

Блинт глубоко вздохнул и произнес спокойным голосом:

— Пришло время поговорить начистоту, Кайлар. Ты неплохой боец. Но должен посерьезнее тренироваться с опорой, булавой, арбалетом и… — Он поймал себя на том, что читает нотацию, и остановился. — Впрочем, в рукопашном бою ты достиг настоящего успеха и прекрасно освоил все тонкости боя с кьюрским мечом-полуторником. Тем не менее сегодня опять проиграл. Не одержишь надо мной победу и в следующий раз, однако продвинешься еще на шаг вперед, потому что знаешь, что должен делать — умом и телом. С годами ты станешь быстрее, выносливее и сообразительнее. Твоя учеба закончена, Кайлар. Теперь набирайся опыта.

— А дальше что? — спросил Кайлар.

— Пойдем со мной. У меня кое-что есть, это может тебе помочь.

Кайлар проследовал за Блинтом в мастерскую. Она была меньше той, в старом укрытии Блинта, где Азот очутился впервые, зато в этом доме загоны для животных отделялись от мастерской толстыми стенами и дверьми, поэтому здесь гораздо приятнее пахло. К тому же теперь все вокруг выглядело знакомым. Книги на полках казались старыми добрыми друзьями. Кайлар даже собственноручно вписывал в некоторые из них новые рецепты. За девять лет он по достоинству оценил умение Блинта готовить отравы и восхищался им.

Разумеется, ядами пользовались все мокрушники. Болиголов, ваточник курассавский, корень мандрагоры, ариаму — все эти растения произрастали в здешних местах и могли убить человека. Однако Дарзо использовал сотни ядов. Его книги пестрели пометками и пояснениями, сделанными убористым неровным почерком. Он знал, через какое время подействует та или иная отрава, каким способом ее лучше вводить, умел ухаживать за растениями, привезенными из других стран, и те жили у него сколько требовалось.

Мастер Блинт взял коробку.

— Присядь.

Кайлар сел на табурет за высоким столом, уперся в него локтем и уткнулся подбородком в основание ладони. Блинт перевернул коробку.

На стол прямо перед Кайларовым лицом вывалилась белая змея. Не успел он сообразить, что это, как она бросилась на него. Кайлар отчетливо видел раскрывающуюся пасть и огромные блестящие зубы. Он подался назад, но слишком медленно.

Змея вдруг исчезла, а Кайлар полетел с табурета. Упав на спину, он тотчас же вскочил на ноги.

Блинт держал змею за голову — поймал ее на лету, когда она кинулась на жертву.

— Знаешь, что это, а, Кайлар?

— Белая кобра.

То была одна из самых опасных ядовитых змей в мире, довольно мелкая, но ее укус убивал в считаные секунды.

— Нет, Кайлар. Это цена за проигрыш. Борешься ты лучше любого другого бойца, у которого нет таланта. Но ты не мокрушник. Ты овладел искусством варить яды и умеешь убивать. У тебя бесподобная реакция и отменное чутье. Ты можешь спрятаться, замаскироваться, сражаться. Все это — мелочи, пустой звук. Достоинства обыкновенного убийцы. Убийца преследует цель. А мы убиваем. Спросишь, в чем разница? Те, кого надлежит прикончить нам, считаются мертвецами с той минуты, когда мы ставим в договоре подпись. У тебя есть талант, Кайлар, а ты им не пользуешься. И не собираешься пользоваться. Я еще многому обязан тебя обучить, но в этом нет смысла, потому что ты не выпускаешь свои способности.

— Да… я знаю, — сказал Кайлар, не глядя мастеру в глаза.

— А ведь мне вовсе не нужен был ученик, я не собирапся никого принимать. До меня дошел слух, что в Сенарии спрятан старинный артефакт: серебряный ка'кари. Болтают, будто создал его сам Безумец Эзра. Это небольшой серебряный шар, который может сделать тебя неуязвимым для любого оружия и продлить до бесконечности твою жизнь. Другими способами, без участия металла, тебя убить могут, но этого нетрудно избежать, и тогда ты будешь жить вечно! Как раз в этот момент на горизонте и появился ты, Кайлар. Знаешь, кто ты такой? Майа Дрисса Найл не рассказала тебе?

Дарзо знал и о Дриссе Найл?

— По ее словам, я безнадежен.

— Ка'кари сделали специально для таких «безнадежных», как ты. Предполагается, что между людьми с мощным талантом, вроде твоего, но без канала и без ка'кари, существует взаимное притяжение. Ты должен обнаружить шар, Кайлар. Как им пользоваться, ты все равно не знаешь. Найди его, отдай мне, и я стану бессмертным!

— А я, как был, так и останусь безнадежным, — с горечью проговорил Кайлар.

— Как только я заполучу ка'кари, мы попросим Дриссу тщательно изучить его. Она исключительная целительница. Пусть на это ей потребуется даже несколько лет — не беда. Но у нас не так много времени, Кайлар. Надеюсь, ты понимаешь, почему я не могу позволить тебе быть просто убийцей?

Дарзо ухмыльнулся, хоть и теперь это было совсем не к месту.

Естественно, Кайлар не раз ломал голову над этим вопросом, а вывод всегда делал один: Дарзо считает ниже своего достоинства держать у себя ущербного ученика.

— Благодаря таланту мы даем магически подкрепленную клятву на верность шинге. Ему она служит гарантией безопасности, а с нас снимает любые подозрения. Это нечто вроде небольшой обоюдной подстраховки. Если мокрушник нарушает клятву, он должен стать подчиненным мага или майстера. Все маги в городе работают на Са'каге, а служить майстеру согласится разве что круглый дурак. Ты стал опытным убийцей, Кайлар. Шинга начинает беспокоиться. А волноваться ему вредно.