С усилием открыв глаза, Элиза села на кровати и посмотрела на мадемуазель де Суланж.

– Извините меня, – растерянно пробормотала она.

Жюли понимающе улыбнулась.

– Представляю, как вы устали за дорогу. Да еще без горничной и няни. Но не волнуйтесь, леди Ферли: мама уже нашла подходящую женщину. Тереза – очень чистоплотная и расторопная служанка. Она знает, как ухаживать за маленькими детьми. И, кажется, они уже нашли общий язык с вашей Жанеттой.

Только сейчас Элиза заметила, что девочки нет в комнате, и озадаченно нахмурилась.

– Мама решила, что будет лучше, если у малышки и няни будет своя комнатка, – пояснила Жюли. – Ведь вы, конечно же, собираетесь выезжать на светские вечера, и будете поздно возвращаться в гостиницу. А ребенку нужен покой.

Успокоившись, Элиза улыбнулась и с интересом посмотрела на молодую француженку.

– Думаю, вы станете прекрасной матерью, когда придет время, – сказала она. – Еще раз спасибо за все, мадемуазель де Суланж.

– Давайте будем звать друг друга запросто. Ведь мы почти ровесницы, не так ли? Сколько вам лет, Элиза?

– Скоро исполнится двадцать два. А вам – восемнадцать? Наверное, вы уже не первый год выезжаете на балы?

– О, я не очень люблю балы, – смущенно проговорила Жюли. – Вся эта суматошная светская жизнь не для меня.

– А что же вы предпочитаете? Тихую семейную жизнь с любимым человеком?

– Да! И такой человек уже есть.

Мадемуазель де Суланж смущенно зарделась, нерешительно поглядывая на гостью. Взглянув на нее повнимательнее, Элиза отметила про себя, что Ренар был прав в оценке этой девушки. Жюли действительно была очень приятной и обаятельной молодой особой. И к тому же хорошенькой. Непокорные темно-рыжие кудряшки выбивались из тщательно уложенной прически, закручиваясь у висков в живописные колечки. Синие глаза, опушенные густыми ресницами, светились приветливостью и добротой. Светлая кожа казалась нежной, словно лепестки лилий.

– Так, так, – с улыбкой проговорила Элиза, выбираясь из постели, – значит, у вас уже есть жених?

– Ну, мы еще не помолвлены официально. Но собираемся сделать это в самое ближайшее время.

– Что ж, поздравляю, Жюли.

– Ой, совсем забыла! – спохватилась мадемуазель де Суланж. – Я сейчас распоряжусь насчет кофе, а вы одевайтесь и выходите в гостиную.

Жюли упорхнула в соседнюю комнату, а Элиза приступила к утреннему туалету, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию.

Итак, в Эрфурте ей повезло. Она не только устроилась в гостинице в переполненном людьми городе, но и завела очень приятное знакомство. Однако что же ей делать дальше? Ей не терпелось поскорее увидеть Армана, но во Францию нельзя было приехать запросто, не получив официального разрешения. Значит, нужно сначала представиться Наполеону. Но как это сделать? Ведь император все свое время проводит в обществе русского царя и своих многочисленных вассалов – немецких принцев и князей. И, конечно же, у него не остается времени для аудиенций.

Ответ подсказала за кофе мадам Амелия.

– Мы поступим проще, дорогая моя, – объявила она. – В Эрфурте каждый день дают спектакли или балы. Вы будете выезжать на вечера вместе с нами, и император непременно заметит вас. Он очень наблюдателен, поверьте, а на такую красавицу, как вы, просто нельзя не обратить внимания. Я выберу подходящий момент и представлю вас государю.

– Государю… – с расстановкой повторила Элиза, бросив на графиню быстрый взгляд. – Скажите, Амелия, вы действительно считаете корсик… то есть императора Наполеона великим человеком? Достойным управлять Францией?

Графиня де Суланж немного помолчала, обдумывая ответ.

– Наполеон очень много сделал для нашей страны, – сказала она после паузы. – Больше, чем руководители Директории, чем последние короли. Я знала Бонапарта еще в те времена, когда он был генералом. И уверена в одном: лучшего императора у французов быть не могло. Многие умудренные жизненным опытом люди считают, что его звезда будет сиять недолго. Но вряд ли у Франции будут лучшие времена, чем сейчас. Так пусть же они продлятся как можно дольше. Лично я рада, что мои сыновья служат под началом этого великого человека, – твердо закончила графиня.

Элиза вздохнула, недоверчиво покачав головой. После стольких лет, проведенных в Англии, ей было трудно воспринять подобную точку зрения. Англичане и многие французские эмигранты считали Бонапарта настоящим исчадием ада, тираном и зарвавшимся выскочкой. Но, очевидно, во Франции даже старые аристократы воспринимали его по-другому. Не говоря уже о таких людях, как Лаваль и Лектур – ветеранах наполеоновских походов. Вспомнив об Армане, Элиза не сдержала грустного вздоха. Может ли случиться так, что он находится сейчас в Эрфурте? Теперь, когда Элиза не видела больше преград для их счастья, ожидание встречи с каждым днем становилось невыносимее.

В этот вечер в театре собирались давать «Федру» Расина. В главной роли был сам Тальма, прибывший в Эрфурт с труппой парижского театра «Комеди Франсез». Даже в Лондоне слышали об этом великом актере, и Элиза сгорала от нетерпения увидеть его воочию.

Решив не тянуть с представлением императору, она надела в этот вечер свое самое броское платье – из алого шелка с белоснежными кружевами и отделкой из лебяжьего пуха. В этом наряде не заметить ее было просто невозможно. К тому же платье имело такое глубокое декольте, что партнеры по танцам нередко сбивались с ритма, засмотревшись на налитые белоснежные холмики груди маркизы Ферли. Волосы Элизы горничная Суланжей уложила в изысканную высокую прическу в новомодном китайском стиле, украсив их живыми алыми розами. Обнаженную грудь маркизы украшало роскошное алмазное колье, подаренное Сазерлендом.

– Дорогая Элиза, вы сегодня просто неподражаемы, – восхищенно промолвила Жюли, рассматривая ее без тени зависти, обычной для женщин в таких случаях. – Мы с мамой не сомневаемся, что государь непременно заинтересуется вами, и уже на завтрашнем балу вы будете ему представлены.

– Я очень на это надеюсь. – Элиза с улыбкой взглянула на мадемуазель де Суланж. – Это платье цвета пармских фиалок смотрится на вас великолепно, Жюли. Не сомневаюсь, что ваш жених будет очарован. Позвольте мне предложить вам свои духи. Тонкий аромат лесных цветов подчеркнет ваше мягкое обаяние.

– Благодарю вас, Элиза, вы очень любезны.

Оживленно переговариваясь, женщины прохаживались по гостиной, ожидая жениха Жюли, который должен был сопровождать их в театр. Вскоре раздался стук в дверь, и мадемуазель де Суланж весело выпорхнула в прихожую. Из-за полуоткрытых дверей послышались смех и приглушенные голоса, и спустя пару минут Жюли вернулась в гостиную, гордо держа под руку высокого статного офицера.

Сердце Элизы упало, а затем забилось так сильно, что едва не выскочило из груди. Она отказывалась верить своим глазам. Это было настолько чудовищным, что просто не могло быть правдой. Арман, ее дорогой и любимый Арман, – жених Жюли де Суланж! Эта новость сразила Элизу наповал; на минуту она просто лишилась дара речи.