– «Meant for Love». «Создана для любви». Точный перевод.

– Ой… Я не знала. На рынке купила. Цвет красивый. И этот… фасон.

– А что здесь плохого? Ну, ты создана для любви. Это ж нормально. Для чего еще?

– Ну да, – вдруг согласилась она. – Ничего плохого. Пойдемте за грибами.

– Слушай, – он вдруг широко улыбнулся, – я переведу все надписи на твоих майках с рынка, но при одном условии…

– У меня только одна такая. С надписью. А какое условие?

– Условие простое. Ты переходишь со мной на «ты».

Она хотела придумать возражения, но не смогла.

– У меня нет больше таких маек. – Она улыбнулась, и в глазах ее вспыхнул на секунду и погас лукавый огонек. – Тебе нечего больше переводить.

* * *

– Вы посмотрите… – Она запнулась и потом продолжила: – Ты посмотри, как я буду собирать, а потом научишься. Ты когда-нибудь грибы собирал?

– В детстве один раз с отцом. Ездили за опятами. У нас был такой бежевый «Москвич»; так вот, мы целый багажник нарезали…

– То опята. Они осенью растут… Ничего, грибов много. У тебя получится…

– У меня получится, потому что я хорошо подготовился. Я все прочел на форуме грибников.

– Где прочел?

– В интернете. На форуме.

– Ладно. Главное, чтобы ты поганки от съедобных отличал.

Женино самолюбие оказалось задето.

– Знаешь, я думаю – наберу не меньше, чем ты.

– Ого! Ну попробуй.

И они стали соревноваться. Грибов и вправду в этот год было много. Он – идя по опушке и пробегая через полянки от перелеска к перелеску (как было написано в «советах» на форуме), она же – по знакомым местам.

Сашенька без особого труда выполняла эту знакомую работу: она знала, где растут белые, подберезовики, подосиновики… И еще ей показалось, что мужчина, который только что вызвал ее на состязание, сделал это не для того, чтобы победить. Она вдруг почувствовала другое – он хочет, чтобы выиграла она. Сашенька даже остановилась от этой мысли. Она тысячу раз ходила по грибы с подружками и парнями, но никогда этот поход так не волновал ее. Сейчас она шла вместе с ним… И это совсем незначительное событие вдруг стало казаться ей важным, огромным. Она оглядела лес вокруг. Жени рядом не было.

Он шел по опушке, собирая грибы по изобретенной им самим системе (он на все процессы придумывал систему): складывал грибы, собранные с полянки, в одну кучку на траве, а когда считал, что набралось достаточно, возвращался и грузил все в рюкзак, сверяясь поначалу с сохраненными в айфоне фотографиями съедобных грибов.

Сашенька же делала все, как всегда, но только лучше. Это самое «только лучше» было вызвано тем, что где-то рядом был он. Вот сейчас они встретятся, и он увидит, как аккуратно собраны у нее маленькие (больших она не брала) грибы. Белый к белому, подосиновик к подосиновику. И какие все грибы чистые. Ни одного червивого.

Ему хорошо было в лесу, и хорошо еще от сознания того, что где-то рядом ходит эта Саша. И от того, что он так восхитительно спокоен, как не был долгие годы. Ему нравилось это размеренное путешествие по лесу…

Что-то в самой глубине кольнуло и отпустило. Тревога на секунду охватила его и ушла.

Он опять стал ходить по лесу, и чувство счастья вернулось.

Именно в этот момент Сашенька начала беспокоиться. Где этот московский гость? И не отпустила ли она его слишком далеко?

– Ау! – Она крикнула так, как они обычно перекрикивались с подружками.

* * *

– Ау! – прозвучало вдалеке.

Он остановился и огляделся. Рюкзак был за плечами, а сам он стоял рядом с болотом. Хорошо, что вовремя остановился.

– Ау!

Он поднял голову вверх, пытаясь понять, откуда слышится крик. Сквозь ветки деревьев было видно солнце. Он улыбнулся и уже набрал воздуха в легкие, чтобы крикнуть в ответ, как вдруг солнце начало расти и надвигаться на Женю. Вместо того чтобы отвернуться или хотя бы прикрыть глаза ладонью, он машинально снял рюкзак и начал на ощупь рыться в его кармашке в поисках таблеток.

– Ау! – Крик раздался откуда-то с все увеличивающегося в размерах солнца. Это был приятный, родной голос.

– Ау!

Женя выронил пузырек с таблетками, и он укатился в траву.

– Ау!

Земля закачалась, как палуба корабля в шторм. Все качнулось – и лес, и небо, и даже громадное солнце…

Женя упал сначала на колени, а потом, еще через мгновение, всем телом – лицом в траву.

Он не отвечал на крики. А ведь с ним могло произойти все что угодно. В ее воображении всплыли кабаны, которые семьями ходили по лесу и были крайне опасны, медведи, которых она не раз сама встречала, собирая с подругами малину, – и они были еще опаснее. Болота…

При мысли о болоте она сорвалась с места и побежала. Она знала, где ближайшая топкая трясина, и бежала прямо к ней. Бежала не разбирая дороги. Ее майка с иностранной надписью порвалась на плече, грибы рассыпались, косынка потерялась, но она даже не заметила этого.

Уже через пять минут этого отчаянного бега она была там, где нужно. Как по компасу и карте, она точно пришла туда, где лежал Женя.

– Эй, вставай… вставайте, нашли время спать.

Она потрясла его за плечо, но он не двигался.

– Эй, что с вами?!

Она с трудом повернула его на спину, упираясь ногами в землю и толкая двумя руками.

– Что с вами?! Что?!

Она трясла его за плечи все сильнее.

– Очнитесь! Эй, ну!!! Что с вами?!

Он открыл глаза. Посмотрел на ее заплаканное лицо. И прошептал:

– Мы договаривались на «ты».

– Что с тобой?

– Я тебя люблю, – произнес он так, что понятно было – он не шутит и говорит серьезно, серьезней даже, чем всегда.

Но она все же переспросила:

– Что?

– Ты меня спасла. Я люблю тебя. – Он улыбнулся и протянул руки для объятий.

Сашенька мгновение смотрела на него и решалась – нет, не решалась, а просто замерла, но уже через секунду она обнимала его, уткнувшись губами ему в шею.

А еще через мгновение их было не двое – они стали одним целым, чего не происходило никогда в их прошлой жизни.

Все, что было до того дня, все стерлось, стало тенью, незначимой и едва различимой. Осталось только это существо, состоящее из двух людей, счастье которых было огромно и светло.

Подумать только, сколько людей никогда не ощущали подобного! Они встречаются, влюбляются, ухаживают, спят друг с другом, женятся даже, но этого всепоглощающего чувства единения не испытывают, как не испытывают и страха потерять.