Оля набрала в грудь воздух для очередной шпильки и резко его выпустила, когда мажор шутливо щелкнул ее по носу. Девушка услышала, как захихикала Маша, остановившаяся у двух номеров, расположившихся рядом.

— Это что-то! — закатила глаза Оля, скрывая дрожь, которая побежала по ее телу от слов мажора.

Лавров открыл ближайший номер, толкнул дверь и провел сестер внутрь; их сумки уже стояли в небольшой гостиной.

— У вас минут двадцать, — предупредил Лавр, глянув на часы на своем запястье. — Я за вами зайду.

— Спасибо, — кивнула Ольга и осмотрелась, стараясь прогнать посторонние мысли. Пусть она и пыталась убедить себя в своем безразличии к мажору, но видеть, как с ним заигрывают другие девушки, и он поддерживает флирт — это оказывается очень болезненно. До такой степени, что хочется устроить Лаврову выволочку, чтоб не заглядывался на посторонних пышногрудых Валюш.

Не успела дверь за Артёмом захлопнуться, как Маша, уже обследовав ванную, прошлепала в комнату, где располагались кровати, и с восторженным писком плюхнулась на одну из них. Оля улыбнулась. В гостиной находился необходимый минимум мебели: удобный диван, по обеим сторонам которого стояли стильные напольные торшеры, рядом низкий прозрачный столик и кресла, напротив — плазменный телевизор, под ним, словно парящая в воздухе, встроенная в стену тумбочка, в углу — невысокий холодильник. Огромное панорамное окно в пол с выходом на балкон пропускало много света. Оля юркнула в спальню. Маша лежала на кровати, раскинув ноги и руки в стороны, таращилась в потолок и улыбалась. Уже очень давно Оля не наблюдала сестричку такой счастливой и расслабленной. Мажору каким-то образом удалось незаметно вернуть Маше внутреннее спокойствие.

Спальня была выполнена в бежевых, глубоких бирюзовых и белых тонах, имелись две кровати с низкими пуфами впереди, продолговатая прикроватная тумбочка, бра на стенах, напротив кроватей — туалетный столик и огромное зеркало, встроенный шкаф, и кресло у окна.

— Машка! — Оля прыгнула прямо к ней, сжала завизжавшую сестренку в объятиях и сама захохотала. — Ты рада?

— Да, — весело отозвалась девочка и восторженно выдохнула. — Нужно ска-зать Тёме спа-си-бо.

Губы Ольги растянулись в непроизвольной улыбке.

— Тогда, Машка, умываться и переодеваться, быстро.

— Ты еще одежду не доста-ла, — резонно заметила мелкая, на одном дыхании произнеся столь длинное предложение.

— Вас поняла, маленькая врединка, — Оля чмокнула сестру и отправилась за сумкой.

Притащив ее сюда, Оля быстро разложила их одежду, развесила платья, аккуратно расставила обувь. Маше второй раз повторять не требовалось и после манипуляций сестры, она резво соскочила с кровати. Они прошли в светлую ванную и умылись с дороги. Вернувшись, переоделись. Оля — в классические темные брюки и тонкий свитер оливкового цвета, Маша в сиренево-белый брючный костюм. Оля поправила сестре прическу и переплела ей волосы в две объемные косы.

В назначенное время в дверь их номера предупредительно стукнули. Оля распахнула ее и натолкнулась на серо-голубой взгляд Лавра. Он оценивающе осмотрел их обеих, и, кажется, остался доволен. Оля взяла с собой две куртки-ветровки — для себя и сестры, и повесила их на изгиб локтя.

Завтрак пролетел незаметно. Оля постоянно одергивала Машу, возвращая ее внимание к тарелке. Сестра запихивала ложку в рот, продолжала глазеть по сторонам и рассматривать светлый зал ресторана с высокими потолками, снующих сноровистых и внимательных официантов и многочисленных гостей. Здесь собралось несколько влюбленных парочек, загоревших молодоженов, но было и много семей с детьми все больше подросткового возраста. Как и говорил Лавр, все было прилично.

После завтрака желающие посетить старинную усадьбу с экскурсией собрались у крыльца, где их ожидал автобус. В комфортабельном салоне Маша заняла место у окна, рядом уселась Оля, Артём развалился напротив. Автобус наполнился на две трети, когда внимание пассажиров привлёк мальчишка лет десяти, пронесшийся по проходу с веселым визгом. Следом за ним вошли, вероятно, его бабушка и дедушка. Артём коснулся лодыжкой ноги Оли, призывая посмотреть на почтенную, с достоинством вышагивающую, чету в годах. Брови девушки выгнулись всего на секунду, и она пожала плечами. Что такого в том, что престарелый супруг очень бережно поддерживал свою супругу под локоток? Правда, Оля не могла не признать — мужчина и женщина выглядели довольно ухоженно, и определить их настоящий возраст оказалось трудно.

Оля озадаченно почесала затылок, пока они удобно размещались по соседству с ними, а их внук носился по проходу, сломя голову.

— Угомонись уже! — только и цыкал ему дед грозно.

Мальчик просиял улыбкой дьяволёнка и плюхнулся на свободное с Артёмом место. Лавров улыбнулся своим мыслям, когда мальчишка обвел их компанию внимательным взором ярких зеленых глаз и остановился на застывшей Маше. Мальчик что-то едва слышно фыркнул, а Маша уделила ему всего секунду своего внимания. Оля покачала головой. Зато мальчик тут же заканючил:

— Дед, я не хочу в усадьбу! Чего я не видел в старом дырявом доме?

— Усадьбу и не видел, — терпеливо вещал дед.

— И там нет дыр, милый, — поддержала мужа бабушка.

— Все равно не хочу! Хочу на квадрики. Когда будут квадрики?

— Завтра, — обратился к нему Артём и протянул ему руку для приветствия: — Меня Артём зовут.

Мальчик покосился на деда, и, не дождавшись одобрительного кивка, важно надул щеки и пожал ладонь Лавра.

— Виктор. Это мой дедушка Аркадий Степанович и бабушка Алевтина Арсеньевна.

— Очень приятно, — Артём кивнул обоим супругам, чем вызвал ответные вежливые улыбки. — Это моя хорошая подруга Оля и…

— А эта малявка кто? — бесцеремонно прервал его Витя, указывая на Машу.

Оля вжала голову в плечи, не зная, какую реакцию может вызвать у сестры подобное отношение, но Лавров качнул головой, одним своим видом показывая, что у него все под контролем. Оля согласно кивнула, будто услышала слова Артёма: «Дай Маше возможность самой учиться общаться со сверстниками». К удивлению Оли, Маша даже не дрогнула, чем напомнила ей себя.

— Эта малявка все слышит, — девочка надула губы, сложила руки на груди и гордо отвернула голову в окно, отчего кончики ее косичек задорно взметнулись вверх.

Оля кашлянула в кулак, Артём весело хмыкнул, и они переглянулись.

— Ну что ты будешь делать?! — досадливо воскликнул Аркадий Степанович, хлопнув себя по коленям. — Виктор, где твоё воспитание?

— Ты не вежлив, внук мой, — посетовала Алевтина Арсеньевна, поправляя и без того идеальную прическу. — Немедленно извинись перед девочкой.

— Извини, — как-то неискренне проворчал Виктор и спустя миг задиристо добавил: — Ну и как тебя зовут… малявка?

— О, Боже! — Алевтина Арсеньевна подняла глаза в крышу автобуса.