— Мы почти приехали, — объявил Артём.

— Машу разбужу. Совсем разоспалась, — Оля с нежностью погладила сестренку по щеке и негромко позвала: — Машенька, просыпайся, солнышко.

Девочка медленно открыла глаза, хлопнула длинными ресницами и сонно потерла щеки.

— Уже? — с интересом спросила она.

— Почти, Маша, — проворковала Оля, пытаясь пригладить выбившиеся прядки из косички.

Маша уселась на сиденье и нахохлилась, не вылезая из пледа. При этом она внимательно смотрела на пейзаж, летевший за окном. И также внимательно, с задумчивым прищуром, за Ольгой наблюдал Артём. Тряхнув головой, он переместил взгляд на дорогу. Никогда еще его так не накрывало, почти трясло от переполнявших эмоций. Маленькая, осиротевшая семья, а сколько тепла. Кажется, он хотел стать частью этой семьи, отчаянно мечтал заполнить пустоту. Восторженный возглас Оли вызвал улыбку.

Впереди дорога раздваивалась, огибая каскад из трех озер. Указатель влево гласил «Усадьба-музей „Кедры“», вправо — семейно-развлекательный комплекс «Кедровое». Быстро подъехали к большому трехэтажному зданию отеля, с колоннами на массивном широком крыльце и прозрачным куполом, возвышавшимся в центре. Едва машина остановилась, как из дверей выскочил паренек и застыл у самой нижней ступеньки.

Оля стянула с Маши плед, аккуратно сложила его, поправила на сестре одежду и вышла из машины. Протянула ей руку, и не успела сказать и слова, как Артём уже стоял рядом и протягивал Машке бутылочку с водой. Интересно, как это он почуял момент еще до того, как девочка озвучила свою просьбу?

— Спасибо, Тёма, — сказали в один голос Оля вместе с Машей, и звонко непринужденно рассмеялись.

Он кивнул головой и отправился к багажнику доставать их сумки, пока его девочки утоляли жажду. Надо же! Они уже — его девочки. Но до чего приятно.

— Доброе утро. Добро пожаловать в чудесное место отдыха «Кедровое», — отрапортовал догадливый носильщик, тут же сорвавшийся с места, перехватил вещи и исчез за дверями отеля.

Оля стояла, держа ручку сестры, и осматривалась. Невероятная красота захватила ее воображение, воздух, наполненный хвоей, пьянил. Молодая распустившаяся зелень, высаженная перед отелем в виде пышных с причудливыми формами кустарников и невысоких деревьев, яркие первоцветы на клумбах вдоль дорожек радовали глаз. Невдалеке искрились и переливались в солнечных лучах воды красиво оформленных озер. По ту их сторону едва виднелся дом — скорее всего того самого музея — в окружении сада и высоких стройных рядов тех самых кедров. По правую сторону отеля, на всем протяжении каскада озер, раскинулся роскошный парк. Определенно, это место заслуживало уважения, хотя Оля подозревала, что время поражаться еще впереди.

— Ну как? — Артём стоял рядом и изучал выражение ее лица.

— Потрясающе.

— Краси-во! — подтвердила Маша.

Оля слегка потянулась к мажору и негромко напомнила:

— Теперь, Лавров, вступает в силу твое обещание держать себя в руках, а свои руки при себе.

Глаза его вспыхнули веселыми огоньками, и тихий смех заставил каждый волосок на теле Оли встать дыбом.

— А тебя склероз случаем не мучает, Медведева? Я тебе ничего не обещал.

И расхохотался еще громче, прочитав на ее вытянувшемся лице желание схватить Машу в охапку и драпануть назад.

— Ты…

— Но я обещаю постараться, Оля. Пойдет?

— Поедет, — буркнула она.

— Пошлите, сейчас разместимся в номерах, а потом на завтрак. У нас насыщенная программа, — Артём ухватил Машу за другую руку, и втроем они вошли в светлый просторный холл.

Пока Оля с Машей, задрав головы, разглядывали прозрачный купол вверху, Артём отошел к стойке регистрации. Сама того не замечая, Оля оторвалась от созерцания кристально-чистой синевы над головой и важно плывущих облаков, и нахмурилась. Осознав причину своего внезапно возникшего беспокойства, она едва не переломила шею, вытянув ее от любопытства, когда вежливая стройная блондинка в белоснежной облегающей ее выдающийся бюст блузке широко улыбнулась Артёму, обнажив все свои ровные зубки. Мало того, что администраторша открыто любезничала с мажором, так тот видимо было совсем не против. Конечно, он был неотразим этот Лавр, несмотря ни на ранний подъем, ни на простую походную форму одежды. Иначе, почему бы эта блондинистая мегера едва не выпрыгивала из своей блузки, пытаясь привлечь его внимание? Оля насупилась, а кто-то невидимый ледяной иглой ковырялся в ее сердце. Проклятая ревность! Спустя секунду она смотрела, как наградив блондинку самой очаровательной улыбкой, мажор кивнул черноволосой головой в их с Машей сторону и развернулся. С лица блондинки сошла доброжелательность, зато голубые глаза оценивающе прошлись по Ольге с ног до головы. Ей стало неуютно. Знать бы, чего такого наболтал мажор администраторше. И отчего это самой Оле — стыдно признаться — так остро захотелось поправить и без того идеальную прическу блондинки? Оля опустила глаза, чтобы приближающийся Лавр не заметил ее подлинных эмоций.

Артём сгреб ключи от номеров и с облегчением отошел от стойки. Уф! Едва отбился от Валентины, которая администратор. Она красочно описывала все прелести здешних мест и радости отдыха, весьма недвусмысленно намекая, что могла стать приятной частью его личного времяпрепровождения. Лавр ухмыльнулся одним уголком рта, вспоминая себя прежнего. Тот Лавр несомненно воспользовался бы щедрым предложением. Сейчас все мысли его неудержимо стремились к двум девчонкам, ожидающим его неподалеку. Стоило Валентине намекнуть, что он совсем не один, а даже со своей девушкой, лицо администраторши вытянулось. Пожелав ей удачного дня, Артём удалился. Приближаясь к Маше с Олей, он не смог удержать свои брови на месте, не надеясь увидеть на лице отравы… ревность. Оля, однако, моментально сориентировалась и опустила глаза.

— Ну что, девушки, пошли. А то опоздаем на завтрак, — непринужденно произнес Артём, предложил свой локоть Медведевой, а ладонь Маше.

Обе девчонки отозвались на его любезность и охотно уцепились за него. Но Лавров готов был поклясться, что слышал, как пыхтела Медведева, сдерживая рвущиеся наружу вопросы. Ну же, взмолился Артём, спроси, Оля.

— И какой полезной информацией тебя снабдила та девушка за стойкой? — спросила Оля, едва разжимая онемевшую от злости челюсть.

— Валюша? Она — админ тут. Рассказывала, как поинтересней провести время, — играя бровями, ответил Артём, внутренне ликуя.

— Ах, она уже Валюша? — сердито буркнула Оля. — Тогда, возможно мы с Машей помешаем тебе… вам проводить это самое время интересно. И нам следует…

— А ты, оказывается, ревнивица, — прерывая поток ее слов, шепнул Артём, чтобы не слышала Маша. — Мне приятно.

— Приятно ему! — съязвила Оля. — Мы друг другу — никто, чтобы…

— Напоминай себе об этом почаще, Медведева, — коварно выдохнул ей в шею мажор, пока Маша топала впереди. — Может, сама поверишь в эту чушь.