предателем. Вы, люди, не заботитесь о последствиях. Для вас нарушить клятву – раз плюнуть. Вы умираете слишком быстро, не познав всех тягот вины.

– Другие рефаиты не гнушались со мной сотрудничать.

– Другие рефаиты – болваны. – Корнефорос смерил меня взглядом охотника. – Фицур в курсе, что ты здесь?

– Нет.

– Даже так? – лениво протянул рефаит. – Я знал, что ты вернешься. Тебя тронули мои страдания, хоть ты и считаешь меня пособником Наширы. – Корнефорос подался вперед, насколько позволяли цепи. – Открою тебе тайну. Я Рантан и не подчиняюсь наследной правительнице.

– Рантан. – Я старалась подавить скепсис в голосе. – Значит, они послали тебя шпионить?

– Нет. Собратья Рантанты давно сочли меня погибшим. Мы вместе сражались при Размытии границ. Арктур хорошо меня знает.

– Он никогда не упоминал твое имя, – сощурилась я.

– Скорее всего, он тоже считает меня мертвым. И эта мысль, вероятно, доставляет ему боль. Мы с ним были… очень близки.

Я глянула время на передатчике. Смена у кухарки заканчивается через четверть часа. Каким бы ни был мой следующий шаг, нужно торопиться.

– Пейдж.

Я содрогнулась от звука собственного имени в устах Корнефороса.

– Пейдж, – повторил он, растягивая слоги. – В переводе со староанглийского «гонец, слуга». Совершенно неподходящее прозвище для такой бунтарки. Или «Пейдж» означает «чистый лист», чья история еще не написана? Какой из вариантов верен?

– Понятия не имею. Имя выбирала моя мать.

Корнефорос вскинул подбородок.

– Помоги мне, Пейдж Махоуни. Ты ведь друг Арктуру Мезартиму, а он, не колеблясь, вызволил бы меня из темницы. Заклинаю, – шептал он, – помоги мне выбраться отсюда и вновь примкнуть к Рантанам.

– У меня встречное предложение. Тебя ведь назначили смотрящим за Вторым Шиолом. Скажи, где он находится, – назови город, и я освобожу тебя.

Корнефорос привалился к стене:

– Всего-то?

– Да.

– Значит, его ты тоже собралась уничтожить, – резюмировал пленник. – Лишившись надежного пристанища, мы не только превратимся в эмитов, но перестанем притягивать ранее обращенных. Колонии служат маяком. Без них эмиты разбредутся по планете. Ты этого добиваешься?

– Кто не рискует, тот не пьет шампанское. – Я вопросительно подняла бровь. – Хочешь остаться здесь навечно, Корнефорос?

Его взгляд потух. Попался! Этот рефаит тоже из породы авантюристов, а я предлагала беспроигрышную ставку.

– Город лежит в западной стороне. Внутри таится галерея с множеством зеркал. Там находилась резиденция Короля-Солнце вплоть до падения его династии.

– Версаль, – вырвалось у меня. – Версальский дворец.

Могла бы догадаться. Сообразить, что выбор рефаитов падет на давно покинутую обитель Бурбонов.

Ну вот и все. Дольше здесь оставаться незачем. Корнефорос пристально наблюдал, как я встаю с места.

– Ключ от кандалов у Фицура, – сообщил он. – Но если убрать цветы, я смогу разорвать оковы.

– Не торопись.

На шее у пленника вздулись вены. Цепи звенели под натиском исполинской мускулатуры.

– Последний вопрос, Корнефорос Шератан. – Я постаралась не дрожать как осиновый лист. – Амарант – не единственная погибель рефаитов. Вас можно обезглавить клинком, выкованным из опалита. Верно?

Его глаза жгли, точно лава.

– Ты видела казнь.

– В исполнении наследной правительницы.

Волчий взгляд сверлил меня насквозь.

– Ты боишься, – помедлив, констатировала я. – Боишься, что Менар узнает про опалит и истребит вас всех до единого без страха навлечь новых эмитов на свою голову.

– Мне неведом страх, странница. Тем более страх перед смертными. Только учти, если Менар узнает нашу тайну и раздобудет опалит, он не пощадит никого. Включая Арктура.

– Не надоело приплетать Арктура? Допустим, вы действительно знакомы. Допустим, ты и впрямь Рантан. Или же после вчерашней встречи ты счел меня мягкотелой дурой. Где гарантия, что после освобождения ты не помчишься прямиком к Нашире докладывать о моих планах по Второму Шиолу?

– Если не освободишь меня, я сообщу о твоих планах Фицуру, а он доложит Менару.

– А смысл? Они все равно тебя не выпустят. В отличие от меня. – Я скрестила руки на груди. – Если доберусь до Версаля, отыщу колонию и не погибну, обещаю вернуться и освободить тебя. Согласен?

Бывший Страж Шератана оскалил белоснежные зубы. Цепи негодующе звякнули.

– Арктур не единственный злопамятный рефаит, нечестивица, – зашипел Корнефорос. – Если не возвратишься через седмицу, клянусь, я выберусь отсюда и не успокоюсь, пока не найду тебя, Пейдж Махоуни. А когда найду, ты будешь молить о пощаде. Только никто тебя не услышит.

Я выбралась из подвала, голова пухла от информации. Удостоверившись, что путь свободен, я прокралась на кухню, спеша поскорее покинуть особняк вместе с его тайнами.

Легко сказать. Второпях я перестала отслеживать эфир и, свернув за угол, получила дубинкой под дых. Я сложилась пополам, жадно хватая ртом воздух. В следующий миг меня ткнули носом в пол и прижали руки к бокам.

Двое легионеров, оставивших с моей подачи вахту, вызвали подкрепление. Шестеро на одну. Я устремилась в эфир.

Все были тренированы на такой случай. Никто не оказался готов. Легионеры пикнуть не успели, как двое замертво свалились на пол, остекленевшие глаза таращатся в потолок.

Запах свободы манил. Надежда наполняла энергией. Нельзя проиграть, особенно теперь, когда столько жизней зависит от выведанных мною секретов. Я танцевала в эфире так, как не танцевала никогда, рикошетила от противника к противнику, точно пуля от стен, однако силы стремительно таяли. Шестая – и последняя – легионерша успела добраться до середины коридора и поднять тревогу прежде, чем ее настиг мой фантом.

В недрах особняка завыла сирена. Ворвавшись в свое тело, я согнулась в три погибели. Из носа хлестала кровь. Грудь ломило. Но медлить нельзя. Я нащупала на поясе дубинку – и тут с улицы нагрянул целый отряд. Легионеры незамедлительно взяли меня на мушку. Уклоняясь от дротиков с «флюидом», я рванула прочь.

На окна с грохотом опустились стальные жалюзи. По полу застучали сапоги. Словно острый штырь вонзился под лопатку, причиняя адскую боль. Я пересекла коридор и устремилась к ближайшей лестнице. Необходимо любой ценой оторваться от погони и вернуться в потайной ход.

Слева возник лабиринт. Какой-то громила врезался в меня. Протаранил словно грузовик. Я рухнула на пол – оглушенная, обессиленная. Дубинка откатилась в сторону. Легкие горели огнем. Я схватилась за горло, царапала кожу в попытке увеличить приток кислорода.

Великан-легионер рывком поднял меня на ноги. Пропорциями он не уступал рефаитам – сплошные мускулы и броня, ладони размером с суповую тарелку. В забрале его шлема отразилась моя перекошенная от страха физиономия. Попытка атаковать великана закончилась мучительной агонией. Обмякнув, я безропотно позволила закинуть себя на плечо.

Тем временем подоспели караульные с первого этажа. Трещали рации. Сирена стихла. Слишком запыхавшаяся, чтобы кричать, я судорожно цеплялась за все, что попадалось на пути, пока легионер волочил меня вверх по