— Осторожно, не поранься, — предупредил Дарриэль и опустился на колени. — Смотри!

Я быстро-быстро заморгала. Да, тут было заметно темнее, чем около постамента. Но все-таки глаза медленно привыкали ко мраку. Сначала мой взгляд выхватил из тьмы очертания неожиданно близкой стены. Затем я сосредоточилась на Дарриэле. Верховный маг что-то с явным усилием держал на весу, глядя на меня снизу вверх.

Мне никак не удавалось понять, что же у него в руках. Какое-то… Существо? Нет, скорее, россыпь камней. Крупных, с блестящей глянцевой поверхностью…

В этот момент один из камней вдруг выпустил в сторону Дарриэля крупный шип, и тот едва успел увернуться. А вот его камзолу повезло меньше. Раздался треск ткани — и уже второй рукав камзола обзавелся длинным рваным порезом.

Ага, сдается, теперь я понимаю, откуда у Дарриэля царапины на лице. Стоит признать, ему повезло. Эта гадость вполне могла покалечить его.

— Шустрые какие, — с непонятным восхищением выдохнул Дарриэль.

— Что тут у вас происходит?

В следующее мгновение рядом очутился Эйган, который, видимо, не сумел противиться любопытству. Несколько секунд просто молчал, видимо, привыкая к перемене освещения, после чего спросил:

— Что это, Дарриэль?

— Полагаю, какой-то антипод связующим камням, — честно проговорил тот.

— Антипод?

В едином возгласе слились сразу два голоса — мой и короля. Мы переглянулись, и дальше Эйган продолжил один:

— Что это значит, демоны тебя раздери?

— Ивори, ты можешь просканировать эти камни? — Дарриэль самым невежливым образом проигнорировал вопрос короля. Требовательно посмотрел на меня.

Я с сомнением посмотрела на находку Дарриэля. Если честно, как-то опасаюсь я к ней приближаться. Боюсь, я не обладаю реакцией верховного мага и не сумею увернуться от очередного шипа. А шрамы, как говорится, украшают только мужчин.

— Не переживай, они тебя не тронул, — поспешил заверить меня Дарриэль, каким-то чудом уловив мои сомнения. — Я позабочусь об этом.

Да, но как? Он же сам сказал, что его магия не действует в этом месте.

Однако я не стала задавать никаких вопросов. Вместо этого в свою очередь опустилась на колени, стараясь не думать о том, как сильно испачкаю после этого платье, осторожно протянула руку к ближайшему камню, готовая в любой момент одернуть ее. Сняла ментальный щит и…

О, было такое чувство, будто меня огрели пыльным мешком по голове. Я замерла в растерянности, не понимая, что вообще происходит. Весь мир вокруг, все мои воспоминания вдруг окутались черной тоской неизбежного. В один миг исчезли все желания, все мечты, все воспоминания. Осталась только усталость. Нескончаемая, тяжелая усталость. Хотелось лечь на пыльный грязный пол и просто закрыть глаза. Больше ни о чем не думать, ни о чем не переживать, ничего не желать…

— Ивори?..

У меня не было сил даже открыть глаза, чтобы посмотреть, кто потревожил мой покой. Да, голос был знакомым, но все имена путались у меня в сознании. Дарриэль, Эйган, Филипп… Да что там, я вспомнила даже старика Баксли из родового замка.

В этой мягкой темноте было так хорошо и спокойно. Я совершенно не ощущала своего тела. Мне просто хотелось качаться на волнах забвения. Ни тревог, ни обид, ни мечтаний…

Надо бороться!

Мысль всплыла из такого мягкого небытия сама по себе, словно подсказанная кем-то.

Шепот взметнулся вокруг меня. Теперь мрак говорил громче, злее, но так же неразборчиво.

Я напряглась. Представила, как комкаю тени в руках, как сдираю их со своего тела, словно сдирая пленку сгоревшей на солнце кожи.

Тело пронзила мучительная судорога. Было так больно, как будто я и впрямь содрала с себя кожу живьем. Но мягкое спокойствие было так рядом, так близко. И несло в себе спасительное избавление от страданий и всех вопросов…

— Ивори!

В следующий момент кто-то крепко схватил меня за плечи и как следует потряс. Моя голова бессильно мотнулась из стороны в стороны. Вспыхнувшее было возмущение вновь утонуло в волнах забвения. Да плевать мне! Плевать на все. Даже на мать, которая… которая…

«Отправила тебя на верную смерть», — услужливо шепнул внутренний голос.

Но гнев угас, так и не успев разгореться. Какая разница? Все, что было, — прошло. Я больше не желала сражаться и доказывать кому-либо что-либо.

— Ивори!

А вот теперь мою щеку обожгла боль пощечины. Да не абы какой, а данной со всей силой. Кожа тут же загорелась огнем. Я протестующе взвизгнула, приложила ладонь к щеке, которая моментально онемела от боли.

Туман в сознании рассеивался. Медленно и неохотно, но все же. Во рту было солоно от привкуса крови. Видимо, при ударе я прикусила язык или губу.

— У вас чрезвычайно тяжелая рука, — наконец, хмуро проговорила я, когда из сумрака окончательно вырисовалась фигура Дарриэля. Помешкала немного и все-таки добавила: — К слову, лорд Тиррольд, если считаете, что теперь мы квиты за ту мою давешнюю пощечину, то это не так. Ударили вы меня гораздо сильнее.

— Эйган, врежь ей еще раз, — в этот момент хмуро посоветовал Дарриэль. — Да как следует. Чтобы вспомнила, что мы отныне и вовек на «ты».

Я посмотрела на короля, который с таким удивлением разглядывал свою ладонь, как будто впервые ее увидел.

— Леди Квинси, честное слово, вы первая девушка, которую я ударил, — тут же извиняющимся тоном проговорил он. — Но я просто не мог смотреть на то, как вы умираете на моих глазах. Дарриэль мешкал, поэтому мне пришлось все взять в свои руки. — После короткой паузы добавил, виновато глядя мне в глаза: — Пожалуйста, простите меня. Кажется, я немного переусердствовал. Просто очень испугался за вас.

Я промолчала, не отнимая ладони от пылающей огнем щеки. Король тяжело вздохнул, явно преисполненный раскаянием.

— Да, кстати, — сказал он с неловким смешком. — По какой причине вы дали пощечину Дарриэлю? Он не рассказывал мне об этом.

— Поверьте, за дело, — сухо сказала я, по вполне понятным причинам не желая углубляться в подробности той истории. Кашлянула и спросила: — А что, собственно, случилось?

— А то, Иви, что ты почти заблокировала эти проклятые камни, — с готовностью ответил Дарриэль. Подал мне руку, и я нехотя приняла ее.

Верховный маг легко вздернул меня на ноги. Правда, при этом меня опасно повело в сторону, и он прижал меня к себе, не давая упасть.

Правда, при этом его ладонь словно невзначай опустилась не на мою талию, а на бедро. Собственническим жестом огладила его.

Наверное, стоило бы возмутиться и призвать его к ответу. Но…

Мне было очень уютно в объятиях Дарриеля. Уютно и на удивление безопасно. Мне совершенно не хотелось возмущаться, требовать, чтобы он отпустил меня.