Гарет поджал губы и несколько раз медленно кивнул, будто обдумывая это. Он вынул руку из кармана и обнял ее за плечи, прижимая к себе.

– Не кровь объединяет людей в семью, а любовь. Она руководит теми, кто присматривает за тобой и заботится о тебе, – он сжал ее сильнее. – Поэтому нужно оставить позади любого из тех ублюдков, кто мог бы быть моим отцом, – сказал он, протягивая свободную руку вперед и размахивая ею из стороны в сторону, как если бы он разгонял воздух. – Мне не нужно никаких братьев и сестер, кроме тебя. – Его губы коснулись ворота мокрого плаща Чиры.

Он отпустил ее и быстро зашагал. Чира осталась стоять как вкопанная.

Ее желудок будто перевернулся. Она тяжело сглотнула, намереваясь выдавить из себя хоть слово и прогнать застрявший посреди горла ком. Она чувствовала себя глупо. Все это время она питала надежду, что Гарет сможет разглядеть в ней нечто большее, чем младшую сестренку, которую должен защищать. Чира знала его с детства, и, видимо, это время не прошло бесследно, особенно для нее.

Херианка почувствовала боль в груди. Она хотела возразить и сказать, что она не сестра ему, а женщина, как и все те, с кем он иногда флиртовал. Даже звание подруги не было так унизительно. Но такие слова лишь убедят Гарета, что его привязанность к ней пустое слово, расстроят его и подчеркнут ее детскую обиду.

Чира проглотила свою обиду и поспешила догнать его, прежде чем он заметит, что она остановилась.

19

Гнев Винера

Сильные порывы ветра загоняли холодные капли под стекло. Лайла поспешила закрыть окно.

Лереса вскочила.

– Нет, – выпалила она. – Не делайте этого.

Женщина застыла. Ее ладони лежали на створках, и ледяная вода текла по рукам. Она обернулась:

– Но лереса Кевалайн, – пыталась убедить ее хозяйка, – льет как из ведра, – она указала подбородком в сторону зажженных свечей на столе, чье пламя испуганно мерцало и грозило погаснуть в пятый раз. Лереса была непреклонна и не позволила ей включить свет, – наш дом скоро затопит, если ветер не изменит направление, – сгущала краски Лайла.

Кевалайн покачала головой.

– Нет, – сказала она снова. – Все должно быть открыто, а свет потушен. Мы не должны привлекать излишнее внимание.

Черты лица женщины смягчились, насколько это было видно под призрачным светом молний и свечей. Сочетание отблесков и теней гротескно искажало ее лицо. Она отпустила деревянные ручки, развернулась и подозвала Келани к себе.

К. заколебалась, но в конце концов подошла к женщине. Лайла нежно взяла ее за руку и притянула, намереваясь поставить прямо перед оконной рамой. К. сопротивлялась, упершись ногами в пол. Она смущенно посмотрела на нее и нахмурилась. Чего она добивалась?

Женщина улыбнулась.

– Давайте, – попросила она. – Подойдите ближе. Никто не увидит. Я обещаю.

Келани выглянула в окно. Там была только тьма.

Она повторяла про себя слова Лорена. Никаких закрытых дверей или окон. Ночь без света. Она уже успела нарушить один из его приказов, позволив хозяйке зажечь несколько свечей, чтобы можно было разглядеть ложки, которые подносили ко рту во время ужина. Ничего, что могло бы вызвать излишний интерес со стороны.

Келани с трудом сглотнула. Она дала руке женщины вести себя. Медленно, очень медленно.

Лереса почувствовала, как холод ударил ее по коже, как будто с неба падала не вода, а маленькие ледяные булавки. Она зажмурилась. По спине пробежал озноб. Зубы застучали.

Лереса снова открыла глаза. И на этот раз увидела белые прерывистые косые линии на темно-синем, как океан, фоне.

Женщина указала на здание напротив.

– Что ты видишь?

Келани сосредоточилась. Она проследила за ее пальцем, который указывал на здание через дорогу. В некоторых окнах виднелись заметные ореолы света, в других – зияла чернота. Но не это силилась показать ей херианка.

– У большинства окна закрыты, – прошептала она, не дожидаясь, пока Кевалайн ответит на заданный ей вопрос, – и они на лучшей стороне. Винер даже не мечет свои струи и молнии в них.

– Но Лорен… – забормотала Келани, и тут же замолкла, ее голос дал слабину.

Может, не стоило называть его по имени? По крайней мере, без упоминания солдатского звания. Что он делал в эту секунду? Исполнил ли ее просьбу? Был ли он с Кирстин?

В мгновение ока ее лицо исказила гримаса боли. Вот опять, она занималась тем, что и весь день: глядела в окно и оборонялась от воспоминаний, которые причиняли ей лишь страдания, делали ее слабее. Несмотря на смех, улыбки и все хорошее, напоминавшее ей о сестре с начала Арены, память о Кирстин наполняла ее глубокой грустью, потому что в конце концов одна мысль всегда побеждала все остальные: они не попрощались. Она не обняла ее, не сказала, как сильно ее любит. Келани всхлипнула.

Лайла вывела ее из задумчивости: прохладная ладонь коснулась ее щеки. Келани вздрогнула, невольно отдалившись от женщины. Лайла поспешно опустила руку и снова посмотрела в окно.

– Я не подвергаю сомнениям те советы, что дали вам во дворце, – отчетливо произнесла она, – но именно вы должны оценить, когда им следовать, а когда нет, в зависимости от обстоятельств. Сейчас ночь перемирия. Никто из вас не смеет покидать свои укрытия, пока не зазвонит колокол. Не имеет права смотреть в окна и искать открытые двери, и даже в этом случае та, которая отличается от остальных, привлекла бы больше внимания, вам не кажется?

Глаза Келани опять уперлись в здание через улицу и то, что справа от него. И слева. Она вздохнула.

– Вы правы, Лайла, – наконец признала она. – Делайте что хотите.

Женщина задвинула обе створки в оконную раму.

– Я пойду закрою остальные, – объявила она, оборачиваясь.

Лереса кивнула и отпустила ее. Она собиралась присесть, надеясь, что ужин будет вскоре готов. Чем дольше Келани выжидала, тем меньше у нее оставалось времени на отдых, если она вообще могла расслабиться.

Лереса чуть не споткнулась в полумраке о мальчика. Она не видела, откуда он взялся. Тот стоял, прижавшись к столу, что был чуть выше линии его глаз и кончика носа, освещенный дрожащим пламенем свечей. Огонь придавал его коже оранжевый оттенок. Мальчик встал на цыпочки и потянул руку, выставив один палец вперед, к огню. Келани перехватила его за запястье. Он оглянулся на нее.

– Не советую тебе этого делать, – сказала она. – Огонь может навредить тебе.

Мальчишка освободился и быстро спрятал руку за спину. Он уставился на пол. И, казалось, смутился. Келани опустилась на корточки перед