– А в штаб Внешней границы уже доложили об этих людях? – спросил Дру. Неподалеку располагался армейский гарнизон. В тыловых окопах укрепилась, по меньшей мере, рота: сторожевые заставы, рассредоточенные во все стороны посты подслушивания – все дела… Чем там заняты эти вояки?

– Телефоны наверняка вырубились, – мрачно предположил Берл. – Кроме того, эти люди – не проблема. Вы приглядитесь к передней кромке тумана, сэр!

Дру направил бинокль туда, куда показывал боцман. Туман двигался неожиданно быстро, причем ровной волной. Как будто стена белесого марева скользила навстречу стене из камня. Странный туман, да еще и подсвеченный изнутри молниями…

Лейтенант сглотнул, заморгал, снова затеребил ручку фокусировки, не в силах поверить своим глазам. На переднем краю тумана наступали… существа. Существа, что некогда были людьми, но теперь перестали ими быть. Дру слышал байки о подобных тварях, когда впервые получил назначение в береговую службу на севере, но, понятное дело, ни слову не верил. Ожившие трупы, неописуемые монстры, магия благая и пагубная…

– У этих южаков нет ни шанса, – прошептал Берл. – Я вырос на севере. Я помню, что произошло двадцать лет назад в Бейне…

– Берл, ни слова больше, – приказал Дру. – Керрик!

Керрик просунул голову в люк.

– Керрик, возьмите дюжину красных сигнальных ракет и выпускайте их по одной раз в три минуты.

– К-красные ракеты, сэр? – пролепетал Керрик. Красные сигнальные ракеты служили специальным сигналом бедствия.

– Красные ракеты! А ну, пошевеливайтесь! – взревел Дру. – Берл! Пусть через пять минут все, кроме Керрика, построятся снаружи; экипировка – комплект снаряжения номер три и винтовки!

– Винтовки не сработают, сэр, – удрученно напомнил Берл. – И гарнизон наверняка перебит, иначе эти южаки не прорвались бы через Внешнюю границу. А там ведь была целая рота…

– Я отдал приказ! Исполняйте!

– Сэр, мы не в силах им помочь, – взмолился Берл. – Вы просто не знаете, на что способны эти твари! Наш устав вменяет нам в обязанность защищать маяк, а не…

– Боцман Берл, – сухо отрезал Дру. – При всех недостатках нашей армии королевский флот Анцельстьерра никогда не остается в стороне, если гибнут ни в чем не повинные люди. И под моим командованием этого не произойдет!

– Так точно, сэр, – медленно протянул Берл. Он занес мускулистую ручищу, отдавая честь, – а затем неожиданно обрушил кулак вниз. Удар пришелся лейтенанту в шею, точно под ободом офицерского шлема. Дру рухнул боцману на руки, и тот осторожно уложил командира на пол и отобрал у него револьвер и кортик.

– Керрик, чего пялишься? Запускай давай эти гребаные ракеты!

– Но… но… а как же…

– Если он очнется, дай ему водички и скажи, я принял командование, – распорядился Берл. – А я пошел вниз, организовывать оборону.

– Оборону?

– Эти южаки бегут с юга прямо через армейские укрепления. Стало быть, на этой стороне уже кто-то есть – кто-то, кто от наших солдат мокрого места не оставил. И этот кто-то небось мертвый, или я очень сильно ошибаюсь. И мы с вами следующие на очереди. Чего доброго, враг уже здесь! Так что запускай давай гребаные ракеты, говорю тебе!

Дюжий боцман прокричал последние слова, уже выбираясь из люка, и с лязгом захлопнул за собою дверцу.

Эхо этого лязга еще гуляло по маяку, когда Керрик услышал первые крики – где-то внизу, во внутреннем дворе. Еще крики, еще… душераздирающий вопль и невнятный шум и гам; визг, ор и звон стали.

Трясущимися руками Керрик вскрыл ящик с ракетами и выдернул одну. Пусковая установка крепилась на перилах балкона, но, притом что на учениях старшина проделывал это сотни раз, сейчас ему никак не удавалось зарядить ракету. А когда наконец все получилось, он дернул за спусковой шнур слишком рано, и ракета взвилась в небо, опалив ему руки.

Всхлипнув от боли и страха, Керрик достал из ящика еще одну ракету. Над его головой с небес опадали огненные цветы, ярко алея на фоне облака.

Даже не подумав выждать условленные три минуты, Керрик запустил следующую ракету, а потом еще одну.

Он все еще выстреливал ракету за ракетой, когда в люк протиснулись мертвые подручные. К тому времени туман объял весь маяк, только Керрик с его ракетами и маячная комната возвышались над сырой текучей беле сой пеленою. Плотный туман казался твердой землей – он обманывал взор так убедительно, что, когда мертвая тварь, расколотив стеклянную дверь, протянула к Керрику хищные лапы (пальцев отчего-то было больше, чем нужно, и из каждого торчало по искривленной окровавленной косточке), тот ни на минуту не задумался. Старшина прыгнул – и в первые мгновения ему показалось, будто пелена тумана и в самом деле поддерживает его. Он сделал шаг, другой, побежал, истерически хохоча, но при этом все равно падал, камнем падал вниз. Мертвые подручные смотрели ему вслед, зная: эта крохотная искорка жизни вот-вот погаснет.

Но Керриг погиб не напрасно. Красные ракеты заметили на юге и на востоке. А в маячной комнате пришел в себя лейтенант Дру и, пошатываясь, поднялся на ноги в ту самую минуту, как Керрик упал с башни. Дру увидел мертвых и в порыве вдохновения рванул за рычаг, высвобождающий боёк ударника и подаваемое под давлением масло.

На вершине маяка вспыхнул свет – свет, тысячекратно умноженный самыми лучшими линзами, выточенными стекольщиками Корвира. Луч ударил в обе стороны, взяв «в клещи» мертвых на балконе. Те завизжали, прикрывая гниющие глаза. Молодой офицер в отчаянии перевел заводной механизм в нейтральное положение и налег на ворот, чтобы луч начал вращаться по кругу. Именно на это ворот и был рассчитан, на случай если все механические устройства откажут, но приводить его в движение предполагалось не в одиночку.

Отчаяние и страх придали лейтенанту сил. Слепящий белый луч со всей силы ударил по мертвым. Вреда он не причинил, но мертвые ненавидели свет и поневоле отступили тем же путем, что и Керрик, то есть назад, в туман. В отличие от Керрика, они уцелели при падении, пусть тела их и пострадали. Мертвые медленно поднялись с земли и на студенистых искалеченных ногах принялись снова карабкаться вверх по бесконечным лестницам. Ведь там теплилась такая вкусная жизнь, а про докучный свет мертвые уже забыли.

Ник проснулся под раскаты грома и вспышки молний. Как оно часто случалось в последнее время, юноша был сбит с толку, голова у него кружилась. Он чувствовал, как под ним раскачивается земля; ему потребовалась секунда, чтобы осознать: его несут на носилках. Два силача, взявшись один впереди, другой сзади, мерно шагали вперед, таща свою ношу. С виду – самые обычные, нормальные люди. А вовсе не прокаженные с раскопа, которых Хедж называл ночной бригадой.

– Где мы? – спросил Ник. Голос его звучал хрипло, во рту ощущался привкус крови. Ник осторожно облизнул губы. Так и есть: кровь корочкой запеклась на губах. – Я хочу пить.

– Хозяин! – крикнул один из носильщиков. – Он проснулся!