Так что мечта сероглазого Вариэля была исполнена в лучшем виде. Я поведала обо всем, начиная с встречи с неадекватным наследником короля Георгануса и заканчивая подслушанным разговором. Просветить насчет положения дел в будущем тоже пришлось – куда ж без этого.

Блондин слушал желанную правду молча. Поначалу на хорошенькой мордашке читалось тотальное недоверие, в прищуренных глазах зияла досада. Но чем дальше, тем серьезней и сосредоточенней он становился, а серые глазки все больше округлялись.

В довершение своей исповеди я вынула шпильки, тряхнула головой, позволяя волосам россыпью упасть на плечи.

– Вот, полюбуйся, – горько ухмыльнулась я, заправила волосы за уши.

Блондин, расположившийся в кресле, встал и осторожно приблизился к кровати, на которой обосновалась я. Чуть наклонился и изумленно выдохнул. Я свои ушки не видела, но ощупать успела – выросли примерно на треть.

– Удивительное уродство, правда? – В моем голосе прорезалась боль.

– Они великолепны, – прошептал блондин. – Можно потрогать?

Я сперва кивнула, а уж после вспомнила, чем чреваты подобные прикосновения.

Мама, забери меня отсюда!

Нет, нет, не забирай!

Боже, что это? Почему так невыносимо приятно? Почему в прошлый раз, когда моих ушек касался Орис, ощущения были раз в сто слабее? Мамочки!

– Вариэль!!!

Блондин отпрыгнул, как от бешеной собаки, и ловко спрятал руки за спину. Его лицо при этом вытянулось, глаза превратились в плошки.

Я тоже вскочила, дышать оказалось крайне тяжело. Предательски дрожащие колени едва не отправили в нокаут, но жгучее желание выстоять победило.

Черт, неужели, когда мои пальчики бессовестно исследовали уши Грегора и Ориса, эльфы чувствовали то же самое? Тогда им нужно памятник поставить. Особенно Грегору – живет в современном, развязном мире, но при этом умудрился сдержаться от изнасилования… Ой, о чем я…

– Простите, госпожа Лёля! – жалобно затараторил Вариэль. – Я и помыслить не мог, что ваши… ваши ушки уже обрели чувствительность. Иначе, я бы ни за что… Я бы не сделал вам… Оскорбить вас…

– Цыц! – хрипло приказала я. – Забыли.

Румянец, щедро заливавший щеки белобрысого, плавно перетек на шею. Интересно, а грудь у него тоже покраснела?

– Я… я…

– Цыц!

Дрожащими руками подхватила оставленный для нас кувшин, хлебнула ледяной воды. Зубы свело, зато непомерное возбуждение начало таять. Туман, застилавший глаза, тоже отступил.

– Забыли, – злобно повторила я. – Давай вернемся к делам.

Сероглазый послушно кивнул, чем в очередной раз напомнил прилежного школьника. Шальная мысль – ой, я чуть не изнасиловала малолетку, – едва не взорвала сознание.

– Вариэль, теперь твоя очередь! – чересчур резко выпалила я. – Как ты оказался в обители Шердома?

– Так я… Я просто ехал…

– Хватит заикаться! – Черт, почему настроение упало в Тартар?

– Я…

Сероглазый выдохнул, несколько раз прошелся по комнате. Тоже хлебнул из кувшина, напрочь проигнорировав чашку.

– Я ехал в столицу, как и велел граф Дарралиэль. Внезапно поперек дороги появился полог проклятого бога. Хотел остановить кобылу, но не успел. Вот мы и влетели… Я очень удивился. Думал, полог перенесет в… королевство мертвых.

Черт, у них еще и королевство мертвых есть? Хотя если бог смерти в наличии, то это неудивительно.

– Ну а дальше вы знаете, – довершил свой рассказ Вариэль.

Одарила его скептическим взглядом. Что-то в этой истории напрягает.

– А где еще две лошади?

Эльфенок опустил глаза, признался крайне неохотно:

– Волки напали. Целая стая. Пришлось отвязать поводья и удирать.

– Может, я не знаток биологии, но канал Би-би-си смотрю исправно. Откуда волки? Ведь лето на дворе.

– Я и сам удивился, – развел руками блондин.

Если бы на его месте был кто другой, я бы засомневалась, а так – поверила. Вариэль слишком благороден, чтобы врать. Особенно после того, что между нами случилось.

– А зеркало, которое дал граф Дарралиэль?

– Зеркало со мной! – всполошился сероглазый. – Я его к собственному седлу привязал, чтобы не потерять.

Так, уже что-то…

Несколько минут провели в молчании. Потом эльфенок все-таки спросил:

– Госпожа Лёля, вы считаете нас идиотами? В смысле орден.

– Увы. – А что еще сказать? В данном случае врать точно бессмысленно. – Ты заметил, что твои друзья даже не поинтересовались, как мы очутились в том подвале? И это не единичный случай кретинизма.

Блондин снова смутился. Реакция вполне закономерная – не слишком приятно принадлежать к обществу лохов.

– Ну а как же… Как же мы будем спасать мир? – робко выдохнул он.

– Погоди. Ты хочешь сказать, что готов поддержать мою борьбу? Ты ведь слышал – если временной поток вернется в прежнее русло, твой народ вымрет.

– А если не вернется, придет Арх. – Имя бога эльфенок произнес с особым трепетом, даже мне боязно стало. – Это еще хуже, поверьте.

– Так ведь он уже вмешался.

– Не больше обычного, – парировал блондин. – Я хотел сказать, эти вмешательства обычны для богов. Нет ничего особенного в том, чтобы построить портал или… уговорить богиню справедливости пропустить вас через полог, которым закрыты поединщики.

Странно. Из разговора Шердома и Ориса совсем другие выводы сделала.

– Но твой народ…

– Мироздание важней, – после долгого молчания сказал эльф. – У вас уже есть план спасения?

– Идеи есть, а вот с планом – проблема.

А еще проблема с совестью. Не могу обречь на смерть пай-мальчика Вариэля. И Ориса приговорить не могу. Пусть он козлик безрогий, а все-таки жаль. Причем так, что даже сердце колет. Черт, неужели я по нему скучаю?

– Расскажите, – попросил блондин. – А я постараюсь помочь вам на совете ордена. Я не выдам вас, госпожа Лёля, не волнуйтесь.

От этих слов стало совсем грустно, даже слезы на глаза навернулись.

И прежде, чем изложить Вариэлю мысли по спасению человечества, дала себе зарок – сделаю все, чтобы этот робкий мальчишка выжил.

Общение с Вариэлем оказалось более чем полезным.

До этого момента мои знания об эльфийской цивилизации состояли из личных наблюдений и домыслов, я и представить не могла, насколько реальная картина отличается от той, что сложилась в моей голове. Все оказалось и проще, и одновременно сложней.