Мадьяр-проводник заговорил, видно, по тону угадав вопрос.

– Он говорит – тридцать километров. Это двое суток, еслибудем идти хорошо, или трое – если женщины и мальчик подкачают, – перевел Фарид.

– На самом деле он сказал «четверо, потому что женщины истарик не смогут быстро идти», – прошептал мне на ухо Петер. Его слегка трясло,будто он лихорадку подхватил.

– Нам потребуется еда, – сказал Жерар.

– Тут. – Комаров слегка приподнял свои кофры. – На троесуток для десятерых. И карбид для ламп.

– Погоня будет?

– Будет, – кивнул Фарид. – Рано или поздно узнают, бросятсяв погоню. Но в этих катакомбах без опытного проводника дороги не найти.

Жерар размышлял, морщась. Потом спросил:

– И мы выйдем прямо к османам?

– Да, есть у них поселение, где живут большей частьюмадьяры. Это давний промысел контрабандистов, – терпеливо разъяснил Фарид. –Там нет власти ни у Державы, ни у Ханства. Вы сможете скрыться.

– Если Держава или Ханство надавят на осман…

Фарид развел руками:

– На это нужно время. Много времени и много решимости.Сколько раз уже Держава воевала с Османской империей?

– Не больше, чем Ханство с османами… – встрял Арнольд.

А я снова подумал о том, что Руссия пока не понимаетважности Маркуса.

Жерар повернулся к своим охранникам и сказал:

– Я не вправе больше вас неволить. Если последуете за мной –то обречете себя на проклятие Церкви и гнев Державы. Если останетесь – всегдаможете оправдываться тем, что не понимали происходящего. Но, возможно, этим выпослужите Господу куда больше. Возможно.

Охранники молчали. Словно не рады были выбору. Луи коснулсясвятого столба на груди, потом спросил:

– Этот мальчик – Маркус? Младший принц Дома? А иудей Исаия –на самом деле Ильмар-вор?

Жерар кивнул. Кивнул и сам Маркус. Я не шелохнулся.

– Я простой человек, ваше преосвященство, – сказал Луи. – Ноя много лет с вами и знаю, что вы не пойдете против веры. Я останусь с вами.

Он посмотрел на своего товарища – очень спокойно, будто несомневаясь и в его ответе. Но второй монах остекленевшим взглядом смотрел втемный провал люка.

– Реми… – мягко позвал его Жерар.

– Ваше преосвященство… – Охранник ладонью отер проступившийна бритой голове пот. – Я не смогу следовать с вами… я не вынесу тьмыподземелий…

Жерар заговорил не сразу:

– Все еще продолжается, Реми? Помнишь, мы говорили о том,что только тьма духовная есть настоящая беда, тьма же природная ничем нестрашна.

Лицо стражника исказилось. Он кивнул, но с таким ужасом вовзгляде, что все стало ясно. Удивительно было видеть этого крепкого мужчину, сбычьей шеей и мускулистыми руками, трясущегося перед темной пещерой.

– Видишь, Петер, не ты один боишься подземелий… – прошепталя. Петер выдавил кривую улыбку.

Жерар вздохнул. Протянул руку и как равный равного коснулсяплеча Реми. Сказал:

– Тогда иди обратно. Найдешь дорогу?

Реми закивал. Путь через темный подвал если и страшил его,то вовсе не так, как вечный мрак подземелья.

– Отправляйся в Париж, – велел Жерар. – Как ни в чем небывало. Скажешь, что я со спутниками пошел в театр, а тебя отпустил. Еслисхватят – говори то же самое. Только постарайся, чтобы язык твой развязался несразу.

– Да, ваше преосвященство… – Реми схватил руку епископа иприпал к ней губами. – Простите, что я не могу выполнить свой обет… но я сойдутам с ума, я стану лишь обузой…

– Не надо переживать, Реми. Я все понимаю, – отнимая руку,произнес епископ.

Монах-охранник еще раз обвел нас всех взглядом, полным виныи одновременно – облегчения. И поднимая повыше фонарь, двинулся назад.

– Стой-стой! – закричал Фарид. – Вначале закроешь за намилюк и задвинешь ящик, как он был!

Разумно.

Я понял, что Жерар Светоносный не зря так уверен в своихохранниках. Они не просто приставлены к нему Церковью. И Луи, и Реми быликогда-то исцелены им от смертельных недугов. Да, исцелены бескорыстно. Нопринять их на службу в качестве охранников он не погнушался.

– Кто-нибудь еще боится подземелий? – спросил Жерар. – Еслида, то пусть лучше скажет. У нас не будет времени и сил с ним возиться!

Я смотрел на Петера. Горели, потрескивая, лампы, плясал нанаших лицах неверный свет, и трудно было заметить, что юноша сжал зубы, словнобоясь, будто его предаст собственный язык.

– Хелен, Луиза? – уточнил Жерар.

– Я неба не боюсь, чего уж мне катакомб пугаться, – фыркнулалетунья.

– Искупитель и во тьме подземной с нами, – отозвалась Луиза.

– Ну и славно, тогда…

– Минутку, – попросил Антуан. – Я хочу дать брату Реминебольшое поручение…

– Только быстро, – уже с беспокойством вставил Фарид. – Нестоит искушать судьбу сверх необходимого!

Я не вслушивался, о чем говорил Антуан с Реми. И так былопонятно – просил оставить для Йенса и Жана весточку в той гостинице, где мыдоговаривались встретиться. В отличие от Антуана, я не особо рассчитывал, чтостарый лекарь и монах нас догонят – нет у них ни опыта нужного, ни связей. Носпорить не стал. Для Антуана это было важно.

– Быстрее… – Фарид стал утрачивать свою невозмутимость. – Мыдействительно рискуем…

Антуан еще что-то сказал Реми – и двинулся к люку. Первымтуда спустился проводник с фонарем, следующим – Комаров. Потом началиспускаться мы, а Реми провожал нас несчастным взглядом.

Внизу оказалось не так уж и мрачно. Вовсе не пещера, такоеже рукотворное помещение, как и подвал. Кое-где стены были высечены в мягкомкамне, но во многих местах укреплены кладкой. Три коридора разбегались в разныестороны, уже через несколько шагов утопая во тьме.

Проводник быстро заговорил с Комаровым, тот кивнул и сообщилнам:

– Идти по двое, если места хватает – взявшись за руки, нетерять из виду тех, кто идет впереди, оглядываться – не отстают ли идущиесзади. Беречь головы, иногда своды опускаются очень низко. Если все-такизатерялись – оставаться на месте и звать на помощь, ни в коем случае неуходить! Проводник будет впереди, а я – замыкать отряд.

Я поискал глазами Хелен – но летунью уже крепко взял за рукуАрнольд.