В очередной раз шевельнувшись, Анна хриплым шепотом проговорила:

– Но ты же не разделся, Филипп.

Он что-то пробурчал себе под нос и, резко приподнявшись, снял через голову рубаху. Затем приподнял бедра и одним движением стянул с себя штаны, которые тут же отбросил на пол. После этого, склонившись над девушкой, замер на мгновение, а потом прижался своей мускулистой грудью к ее груди. Анна в восторге провела ладонями по его широким плечам; она никогда еще не видела ничего столь же прекрасного, как его тело.

Филипп вдруг снова приподнялся над ней и развел в стороны ее ноги. Анна потянулась к нему, собираясь обнять его, но он, осторожно отстранив ее руки, принялся покрывать поцелуями ее плечи и груди. Она тихо застонала, когда губы его коснулись ее сосков, а потом, ощутив между ног его горячее дыхание, вздрогнула и тут же замерла в напряженном ожидании.

– О, Филипп!.. – вскрикнула она, когда губы его коснулись ее лона.

Несколько мгновений спустя он отстранился, а затем в нее проникли его пальцы; ласка эта порождала сладостную боль, кружила голову, наполняла тело нестерпимым жаром, вызывая одновременно стыд и восторг. Внезапно она почувствовала, что его пальцы наткнулись на препятствие. Видимо, понял это и Филипп, поскольку тут же убрал руку, что вызвало у нее вздох разочарования; более того, она, наверное, закричала бы от досады, если бы в следующий миг губы Филиппа не впились в ее уста страстным поцелуем.

А потом он заглянул ей в глаза и еще шире развел коленями ее ноги.

– Да, Филипп, да, – прошептала она, почувствовав, как он прижал ладони к ее бедрам; в этот момент она поняла, что он вот-вот овладеет ею.

В следующее мгновение Филипп вошел в нее, и, к ее удивлению, это оказалось довольно больно. Анна раскрыла рот в немом крике, а Филипп замер, глядя на нее вопросительно.

Но уже через несколько секунд Анна обвила руками его шею и привлекла к себе. Он поцеловал ее в губы, а затем его бедра начали ритмично двигаться, и вскоре боль сменилась наслаждением, наполнившим все ее тело до кончиков пальцев.

Ее руки обвивали его шею, а он, приподнявшись над ней, раз за разом снова опускался, с каждым толчком приближая их обоих к вершинам блаженства, к которым они вместе стремились.

Он не думал ни о прошлом, ни о будущем – сейчас для него существовали лишь эти чудесные мгновения, наполненные страстью, мгновения, принадлежавшие только им двоим.

В какой-то момент он почувствовал, что Анна, уловив ритм его движений, начала раз за разом устремляться ему навстречу, и ее стоны с каждым мгновением становились все громче. Наконец по телу ее словно прокатились судороги, а из горла вырвался крик, который тут же прекратился. В следующую секунду она затихла в изнеможении. И почти в тот же миг содрогнулся и Филипп; протяжно застонав, он улегся рядом с Анной и, обнимая ее за плечи, привлек к себе.

Несколько минут, казавшихся бесконечными, они лежали без движения, лежали, не произнося ни слова, и сердца гулко колотились. Наконец почувствовав, что дыхание восстанавливается, Филипп приподнялся, опершись на локоть, и посмотрел на Анну, лежавшую с закрытыми глазами. Какое-то время он любовался ее красотой; в мерцающем свете свечи она казалась еще прекраснее. Наконец протянув руку к столику, стоявшему у кровати, он взял свечу и поднял ее повыше, чтобы лучше осветить комнату.

– Ты так красив… – послышался тихий голос Анны. Повернувшись, он увидел, что она смотрит на него с восхищением.

– Неужели красив? – спросил он с улыбкой.

– Да, очень. И я хочу запомнить тебя всего.

– Но я еще не собираюсь уходить, – ответил Филипп. – В мои обязанности входит… В общем, я должен приглядывать за тобой.

Она тихо рассмеялась:

– А я, похоже, приглядываю за тобой. – Заметив в свете свечи его шрам на ноге, Анна нахмурилась. – А это, наверное, ты обжегся в кузнице много лет назад?

Взглянув на свою ногу, Филипп кивнул:

– Да, совершенно верно. Этот шрам служит мне напоминанием о том, что никогда не следует терять осторожность.

Поставив свечу на столик, Филипп привлек девушку к себе, а затем, чуть приподняв, опустил на себя, так что она оказалась на нем верхом. Почувствовав его желание, Анна лукаво улыбнулась, потом с некоторым беспокойством спросила:

– А у нас еще есть время?

Он ухмыльнулся:

– Да, но только надо все делать быстро.

Филипп тут же вошел в нее и она, вскрикнув от неожиданности, пробормотала:

– Что, настолько быстро?

Он тихонько рассмеялся.

– Да, миледи.

Анна почти сразу же освоила позу всадницы, и они снова отдали себя во власть наслаждению.

Отдавшись, Анна внимательно посмотрела на него и тихо сказала:

– Я хочу поблагодарить тебя за все, чему ты меня научил, Филипп.

Он уставился на нее с искренним удивлением.

Научил?.. Видно, она не понимала, что ничему учить не надо. Все, что они испытали, – все это было совсем просто. Глядя на девушку, Филипп едва удержался от смеха.

– Я хотела, чтобы ты стал моим первым возлюбленным, – продолжала Анна. – Теперь я понимаю, почему леди Розамонд хочет снова выйти замуж. Действительно, зачем ей отказываться от такого?..

Филипп тут же помрачнел. Он стал ее первым возлюбленным? Мысль о том, что у Анны может быть кто-то другой, ужасно ему не нравилась.

Но она ведь не принадлежит ему. И никогда не принадлежала.

Когда-то он был оруженосцем лорда Келшелла, затем помощником Джона, а теперь вот стал возлюбленным Анны. Ее временным возлюбленным.

Но этого ли он хотел? Нет, наверное. И можно уже сказать, что это не он ее соблазнил, а она его. Однако он не мог на нее сердиться. И ему следует даже благодарить ее за то, что она не требует от него постоянных уз. К тому же он избавился от мучительного влечения к женщине, терзавшего его последние две недели.

Но почему же он тогда так огорчен словами Анны? Почему недоволен тем, что Лига для нее важнее, чем он, Филипп?

Он перелез через девушку и поднялся с постели. Анна, закинув руки за голову, посмотрела на него с ласковой улыбкой, и ему тотчас же захотелось овладеть ею еще раз.

Ее глаза округлились, когда она увидела, что он опять возбудился, но Филипп поспешно отвернулся и начал искать свою одежду. Одевшись, он повернулся к кровати, чтобы взглянуть на Анну перед уходом. Она была все так же прекрасна в своей наготе. Снова улыбнувшись, Анна прошептала:

– Спасибо тебе.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб.

– Доброй ночи, моя дорогая.