— Ну и что? — упрямо проговорила Надя. — Это, конечно, интересно, но ничего не доказывает и опять-таки не имеет отношения ко мне!

— Вы не правы! — возразил ей англичанин. — Эта история имеет к вам самое прямое отношение. Хочу вам напомнить, что мэтр Мельвиль был не только нотариусом, но и нумизматом, и коллекционировал в основном монеты, чеканившиеся в испанских и португальских колониях Нового Света. Среди этих монет были пистоли, пиастры, прославившиеся благодаря книге «Остров сокровищ», мильрейсы, эскудо, дублоны… в общем, всех не перечесть. Хочу только отметить, что очень популярны были дублоны. Дублон по-испански значит «двойной», и номинал этой монеты составлял два пистоля. По образцу дублона чеканили монеты и в других странах. В частности, существуют очень редкие дублоны, отчеканенные в Республике Либерталия…

— Первый раз о такой слышу!

— Не удивительно. Эта республика была основана ушедшими на покой пиратами на восточном побережье Мадагаскара и просуществовала она всего тридцать лет. Но если вы вспомните статью, которую только что прочитали, то поймете, что именно в этой пиратской республике нашел убежище капитан Флинт со своей командой, спасаясь от преследования английской эскадры.

— Ну и что? — протянула Надя, ковыряя вилкой в тарелке с остатками безвременно погибшего крокодила. — Все равно не понимаю, какое отношение…

— Сейчас поймете. Капитан Флинт прибыл в Либерталию после того, как ограбил корабль индийского правителя, и после того, как спрятал часть его сокровищ на необитаемом островке. Как я вам уже говорил, пираты Мадагаскара чеканили свою собственную монету, а именно — дублоны. Эти монеты очень редки и высоко ценятся нумизматами, их так и называют — пиратские дублоны…

— Вы хотите сказать, что Хранитель отдал мне один из таких дублонов? — спросила Надя, положив руку на замшевый мешочек. — То есть эта монета очень ценная?

— Очень! Если я не ошибаюсь, она гораздо ценнее обычного пиратского дублона! Она гораздо ценнее любой монеты!

— Вы меня заинтриговали!

— Так дослушайте меня. Республика Либерталия погибла в начале восемнадцатого века, но кое-какие архивы ее сохранились. И среди прочего сохранился дневник Мартина Брауна, бывшего пирата, который занимал в Либерталии довольно высокий пост и среди прочего отвечал за чеканку монеты. Так вот, в своем дневнике Браун вспоминает о том, как в Либерталию прибыл Флинт со своей командой. Он очень заинтересовался пиратским государством, осмотрел фермы, мастерские, посетил и монетный двор — собственно, маленькую мастерскую, где пираты чеканили свои дублоны. И вот — обратите внимание на такую подробность! — Браун пишет в своем дневнике, что капитан Флинт так заинтересовался чеканкой монеты, что под руководством мастера отчеканил свой собственный дублон, который взял себе на память.

Патрик замолчал, снова давая Наде возможность переварить услышанное.

— И что — вы хотите сказать, что это — тот самый дублон? — проговорила девушка недоверчиво, и вытряхнула на стол монету. — Дублон капитана Флинта?

— Да, именно это я и хочу сказать!

Надя внимательно разглядывала монету. На лицевой ее стороне был изображен человек в широкополой шляпе, с саблей в руке, над его головой парила птица с широко раскинутыми крыльями, по кругу бежали мелкие цифры, видимо, дата. На обратной стороне — горная вершина, надпись «Один дублон» и две латинские буквы. Первая читалась отчетливо — буква «М», вторая несколько стерлась, но, скорее всего, это была латинская «B» или «D».

— Значит, эта монета единственная в своем роде и стоит огромных денег?

— Да, она единственная в своем роде, — подтвердил Патрик. — И стоит она огромных денег. Действительно огромных. Потому что это — не просто монета. Это ключ к сокровищу, которое капитан Флинт спрятал на необитаемом острове. Поэтому за дублоном Флинта и гоняются Снеговик со своей бандой, Надин Турнель…

— Да ладно вам! — усмехнулась Надя. — Опять начались истории про пиратские клады и таинственные сокровища! Уверяю вас, я давно вышла из подросткового возраста…

— Понимаю, что это звучит неправдоподобно, но тем не менее… вы прочли статью лорда Рингсайда и знаете, что в существование клада Флинта очень долго верили, организовывали многочисленные экспедиции для его поисков…

— И ничего не нашли. А потом и вовсе охладели к этой теме, потому что поняли: поиски кладов это несерьезное занятие для взрослого человека.

— Или потому, что ни у кого из искателей сокровищ не было собственноручных записей самого Флинта. Были только неясные указания и свидетельства людей, которые сами не ездили с Флинтом на необитаемый остров.

— И что же теперь изменилось? — недоверчиво осведомилась Надя. — Почему снова возник интерес к этому кладу?

— Потому что солидный марсельский нотариус и нумизмат Седрик де Мельвиль нашел документы, связанные с дублоном Флинта, и понял, что этот дублон — и есть собственноручная запись капитана! Флинт записал для памяти координаты сокровища! Вы обратили внимание, что капитан Флинт собственноручно отчеканил эту монету и унес ее с собой, якобы на память?

Надя вспомнила слова Надин о том, что нотариус для того, чтобы найти ключ к сокровищам, продал душу дьяволу. Конечно, это преувеличение, но все же что-то он сделал, и потому ему удалось то, что не удавалось несколько столетий его предшественникам.

— И где же здесь эти координаты? — спросила Надя, разглядывая монету.

— Ну, это не такой простой вопрос, — ответил Патрик, вынимая еще один листок. — Капитан Флинт наверняка зашифровал координаты, чтобы их не мог прочитать никто. Но если мы хотим прочесть его запись, нужно сравнить дублон Флинта с обычным дублоном, отчеканенным в Либерталии.

— И где же мы возьмем другой пиратский дублон? Вроде бы вы сказали, что это большая редкость.

— Сам дублон нам не понадобится, нам хватит его изображения. А это изображение я нашел в нумизматическом справочнике и снял с него копию… — И Патрик с гордым видом положил на стол листок, где было изображение старинной монеты.

— Вот этот дублон, его лицевая и оборотная стороны, или, как говорят нумизматы, аверс и реверс…

Грузчики удалились, и Надин снова осталась в одиночестве и тишине. Время тянулось невыносимо медленно. Внутри ковра было тесно и душно, затхлый воздух едва проникал в измученные легкие. Надин время от времени пыталась пошевелиться — но тело все еще не слушалось ее, не отзывалось на приказы мозга. Иногда до нее доносились чьи-то шаги, приглушенные голоса, звон бокалов, стук ножей и вилок — обычные звуки ресторана.

В какой-то момент она почувствовала, что может пошевелить пальцами правой руки. Появилась хоть какая-то надежда. Надин попыталась позвать на помощь — но голос ей все еще не повиновался, она не смогла издать ни звука.

Оставалось ждать.

Постепенно возвращалась подвижность к пальцам и левой руки. Еще немного, внушала себе Надин, и силы вернутся к ней, она сможет выбраться из злополучного ковра, сможет вдохнуть полной грудью живительный воздух…