— Мой господин, — осторожно начала я, чувствуя, что коснулась весьма опасной для себя темы. — Я немного закрылась, это правда, но это мой способ справиться с тем…

Я замялась, пытаясь подобрать слова.

— С тем, кто я есть? — насмешливо выгнул бровь Ядгар. — Что ж, не сказать, что я этим доволен, но… на время мне хватит и того, что есть. Тем более что сегодня ты приятно меня порадовала, Эрика.

Он протянул руку и коснулся моей щиколотки, примостившейся у его бедра. Ладонь его, лаская, двинулась вверх, и я инстинктивно отдернула ногу. Император раздраженно скривил узкие губы, но руку все же убрал.

— Как ты себя чувствуешь? — Альге сменил тему. — Голова не кружится? Ты немало выпила сегодня, особенно для человека, который говорил, что не пьет.

Я покраснела, вспомнив, как хлестала тонге из бутылки.

— Кружится чуть-чуть.

— Тебе нужно поспать. И так как ты сейчас не дойдешь до своих покоев, а нести тебя на руках, развлекая охрану, я не собираюсь, то разрешу тебе остаться здесь. Я пришлю Асаки, чтобы она принесла тебе сменную одежду и одеяло.

— Нет! — Я поспешно опустила ноги, выпутываясь из чужой рубашки, попыталась встать и тут же рухнула обратно. Снова поднялась, уже более осторожно. — Я дойду. Мне здесь будет неудобно спать.

— Одну без присмотра я тебя все равно сейчас не отпущу. Мне хватило того, что ты устроила после нашей последней встречи, — жестко сказал император.

— Я не делала ничего специально. Мне просто было плохо, — слабо возразила я, уязвленная тем, что меня сочли симулянткой.

Альге смягчился и привлек меня к себе, одаривая поцелуем. И лишь когда я размякла в его руках, вновь отпустил меня.

— Знаю. Ты та, кто ты есть. На удивление изнеженное и хрупкое существо, которое так сложно получить, не сломав.

Он ошибался. Так было когда-то, но не сейчас. Хотя… себя нынешнюю я пока не совсем понимала. Прежней Эрикой я уже не была, но и чудовище во мне было еще не столь велико, чтобы полностью вытеснить то, что я когда-то ценила и считала собой.

Меня забрала Асаки. Она считала хорошим знаком, что император «вновь» приблизил меня к себе, и удивлялась моему равнодушному виду. Излишняя оживленность и любопытство служанки утомляли, поэтому, убедив, что помощь мне не нужна, я ее выпроводила. Набрав полную ванну, погрузила ноющее и уставшее тело в теплую воду, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли. Получалось не очень. Я привыкла иметь дело с кристально прозрачными для меня людьми — теми, кого легко понять и предугадать. Сейчас же передо мной была не одна, а целых три загадки. Ядгар Альге, умеющий хорошо контролировать свои мысли без всякого блока, но не способный на проявление эмоций. Его сын Замир, эспер с достаточно слабыми эмпатическими способностями, но уже превосходящий меня как телепат. И Юрий Цехель, гардарик, которого невозможно было прочитать, — как будто я имела дело не с человеком, а с иной формой жизни. И все это было как-то странно, причудливо между собой связано, и развязка находилась где-то там, в прошлом.

Сообразив, что начинаю засыпать, вылезла из ванной, прошлепала мокрыми ступнями до спальни, забралась под одеяло и тут же провалилась в сон. Но заснуло тело, мозг же продолжал работать, решив подкинуть мне хотя бы один ответ на множество мучивших меня вопросов.

До Альге мне однажды приходилось соприкасаться с чужой памятью, и тогда меня еще долго мучили отголоски чужой жизни. Но воспоминания Ядгара словно не оставили после себя никакого следа и начали уже растворяться в памяти. Тем удивительней был приснившийся сон.

Мне снилось, что я стала ребенком. Я была совсем маленькой, а люди вокруг — пугающе большими, громкими, суетливыми… избыточными? Хотелось уйти и закрыться, чтобы не слышать и не видеть их. Потом пришла мама — красивая светловолосая женщина, излучающая тепло и заботу. Когда она была рядом, становилось легче, уходили растерянность и страх. Но сейчас она была взволнована и сильно расстроена. Мама увела меня куда-то, где было тихо. Полутемная незнакомая комната, в которой никого кроме нас двоих.

Затем… Я моргнула, и все поменялось, как бывает во сне. Мама, до этого державшая за руку, с испуганным и напряженным лицом стояла у стены, полностью от меня закрытая. Ни чувств, ни мыслей. Рядом же со мной находился взрослый, показавшийся мне странным и пугающим. Не внешне — незнакомец с темно-каштановыми волосами и тускло-зелеными глазами выглядел немного непривычно, но злым не воспринимался, хотя я видела оружие в его руках. Он был просто непонятным… нечитаемым.

Чужак крепко держал меня за руку, не давая выскользнуть, и что-то быстро тараторил на смутно знакомом языке. Точно… мама пела мне песни, которые звучали очень похоже. Но незнакомец не мог быть маминым другом, иначе бы он не говорил с ней так резко и грубо. И она тоже отвечала ему на певучем языке, просила, умоляла о чем-то.

Я нахмурилась. Происходящее мне не нравилось.

«Отпусти! Мне больно!»

Мама запретила мне так разговаривать с кем-то, кроме нее. Только горло сейчас так пересохло, что я ничего не смогла бы произнести вслух. Но даже мой мысленный приказ незнакомец не услышал. Невозможно! Испугавшись, я начала вырываться, и меня грубо встряхнули, а затем поволокли за собой.

Новое место. Меня несли на себе, словно мешок. За спиной слышались шум и крики. Тот, кто тащил меня, завернув за угол, забежал в комнату и что-то сделал с дверью. Меня опустили на пол, не обращая внимания на мое сопротивление и попытки сбежать.

— Тихо, мальчик. Я не причиню вреда. Я лишь заберу то, что тебе не положено, — незнакомец наконец-то заговорил так, что я могла его понять. — Твой дар принадлежит роду Ксано — Хельга, предав нас, не имеет права на него. Ты не виноват, я знаю, маленький одаренный… но у меня нет времени на иное решение.

Что-то холодное прижалось к моему затылку, причиняя боль. И я закричала, завопила от ужаса, потому что звать на помощь у меня уже не получалось.

Я проснулась, едва начало светать, с жуткой головной болью — отголоском испытанной в чужих воспоминаниях, внезапно пробудившихся во мне. То, что события из сна были реальными, я не сомневалась. И принадлежали они Ядгару. Там, во сне, были он и его мать. И он… у него был дар, я уверена в этом. Пока что-то с ним не сделал тот человек, Ядгар Альге был эспером. Сколько ему тогда было? Пять или шесть лет…

Мальчика искалечили, и Хельга ничего не сделала, чтобы защитить сына. Понимала ли она тогда, что Ядгар не просто лишится своей способности, а станет по сути эмоциональным калекой? Как она могла это допустить?

Я порой сама ненавидела свой дар, но если бы меня лишили его насильно, смогла бы я выжить? Неудивительно, что Альге потерял об этом воспоминания и стал… таким.

Хельга… Я вспомнила, что рассказывал мне Юрий о матери Ядгара. Он говорил, что она была его соплеменницей. Хельга Ксано с Гардарики. Имя этого рода звучало у меня во сне. Гардарийка и эспер, передавшая свой дар сыну, а затем внуку. Последнее удивляло меня больше всего.