— И?

— А что «и»? Он чуть не позеленел от злости. Сам, говорит, старшину о своей позиции в известность поставлю. Представляешь? У этого сморчка касательно нашего обучения собственная позиция имеется!

— Да пошёл он! — в сердцах ругнулся я, распрощался с соседом по комнате и зашагал к выходу с территории училища.

Встал в воротах, огляделся, задумался. Возвращение в расположение обычной дорогой было чревато новой стычкой с подкараулившей меня вчера компанией, а изменить маршрут — это как собственноручно в трусости расписаться. Да и настроение дурное, хотелось на ком-нибудь раздражение сорвать. Ещё и нож какую-то совершенно иррациональную уверенность придал, не сказать — самоуверенность. Умом понимаю — дурость полнейшая, а спокойней с ним и всё тут.

Опять же — захотят выследить, выследят в любом случае, как следы ни путай.

Вот я и потопал в расположение так, как возвращался туда из училища всегда. И не знаю даже, чего хотел больше — дойти без приключения или ввязаться в драку. Столько всего в душе смешалось, что и сам разобраться не мог.

Ну а потом меня били. Точнее, не били даже, а вколачивали знания. Особо новый наставник по рукопашному бою не лютовал, но и расслабиться не позволял ни на мгновенье в силу собственного неуёмного энтузиазма.

Ну ещё бы — первый личный ученик! Удивительно ещё, как без «наставника» или «господина сержанта» обошлось, разрешил просто по имени обращаться.

В итоге к концу тренировки Александр меня совсем загонял, и самому себе я напоминал выжатый лимон. Но вместо душа ждала лекция.

— Фокусировка энергии у тебя дерьмовая! — так прямо и заявил наставник, особо даже не запыхавшийся. — Уже от всех отстаёшь, а дальше будет только хуже.

— Почему это?

— Сейчас ты действуешь на трети пиковой мощности и то в четвёрку не каждый раз укладываешься. А что будет, когда на полную катушку работать придётся?

Я припомнил с каким трудом получалось направлять выплеск сверхэнергии хотя бы просто в направлении мишени, не позволяя сбиться фокусу, и приуныл.

— Есть техника, овладение которой позволит добиться лучшего контроля энергии. Виртуозом не станешь, зато нормативы начнёшь выполнять с гарантией. Если приложишь должное усердие, конечно.

— Приложу! — пообещал я, не на шутку воодушевившись услышанным. — А что за техника?

Александр повёл меня от опустевшей площадки к паре столбов, на которые приколотили несколько досок.

— Всё просто, — усмехнулся он. — В момент удара толкаешь энергию в кулак…

Несильный вроде бы тычок голой рукой перебил солидную доску надвое, а мой наставник даже не переменился в лице. Отломал повисшие на гвоздях обломки, предложил мне:

— Попробуй! Только бить нужно в полную силу, иначе результата не будет. В этом весь смысл. Давай! Настройся и бей!

Я миг колебался, затем подступил к уцелевшим доскам, примерился к верхней. Раньше только посмеивался втихомолку над рассказами Льва об адептах экзотических единоборств, которые ребром ладони ломали черепицу и даже кирпичи, но с обретением сверхсилы всё изменилось. Те истории больше не казались глупыми выдумками, теперь я и сам ударом кулака мог перебить толстенную доску. Или даже проломить стену.

А почему нет, если способен сделать это силой мысли?

Главное — правильный настрой, и я его достиг. А ещё уловил ток сверхэнергии, дотянулся до неё и за миг до удара усилием воли направил в кулак.

Врезал по доске от души, аж в руке что-то хрустнуло. Костяшки пронзила острая боль, я согнулся, из глаз потекли слёзы.

— Исключительно дерьмовая фокусировка, — вздохнул наставник. — Поразительный случай криворукости.

— Да неужели? — просипел я, заподозрив, что стал жертвой злого розыгрыша. Ладно хоть ещё доска немного прогнулась и спружинила, обошлось без перелома.

— Так и есть, — подтвердил сержант, заложив руки за спину. — Весь фокус в синхронности усилий. Толчок силы, удар! Чуть раньше, чуть позже — толку не будет.

— А мне оно как вообще поможет? — потёр я ободранные костяшки, которые продолжило ломить, но уже не так сильно.

— Твоя задача — быстро сконцентрировать энергию точно в кулаке. И сделать это в нужный момент. Научиться управлять на таком примитивном уровне внутренним движением силы гораздо проще, чем овладеть навыком её фокусировки при выбросе на полтора десятка метров.

— Но у других-то получается!

— А у тебя — нет. И раз отсутствует интуитивное понимание процесса, придётся нарабатывать правильные рефлексы. Поймёшь принцип управления энергией внутри себя, легко разберёшься и с остальным. И никакие лекции, никакие книги не помогут. Только практика обработки входящего потока энергии. Хочешь добиться результата — работай!

Прозвучало это объяснение вполне разумно, но я всё же продолжал сомневаться.

— А обязательно бить по доске? Нельзя обтянуть её, ну не знаю, войлоком?

— Можно, если готов ждать результатов год или два. Рефлексы, Петя. Всё дело в рефлексах. Не справился, ошибся — и понимаешь это сразу в момент удара. Не покалечься только.

Наставник утопал прочь, а я остался обдумывать услышанное.

Вечно быть отстающим нисколько не хотелось, но и долбить со всей дури кулаком по доскам не хотелось ничуть не меньше. Пусть и счёл предложение сержанта вполне разумным, но и безоговорочно принять его никак не получалось.

Я постоял ещё немного, собрался с решимостью и ударил. В последний момент придержал руку и отбил костяшки не так уж сильно, только и смысла в таких вот полумерах не было ни малейшего. Попробовал ударить левой, так вышло даже хуже.

Постоял, постоял, резко выкинул перед собой руку, пытаясь обмануть инстинкт самосохранения, и — обманул. Правда, из-за внезапности не успел сконцентрировать в кулаке и сверхсилу.

Согнулся, прошипел сквозь судорожно стиснутые зубы матерное словечко и заранее обратился к энергии, уловил её течение в окружающем пространстве, на вдохе втянул в себя, на выдохе толкнул в руку и одновременно ударил. Как оказалось — всё же не одновременно. Постоял, зажимая рассаженные костяшки, ощутил лютую злость. На окружающий мир, на счастливчиков с эталонного шестого витка, на собственную бездарность и никчёмность. Ну и на себя самого, конечно же, тоже.

Затошнило от разочарования и какого-то непонятного омерзения, в ярости врезал по опостылевшей доске раз, другой, третий — лишь бы только избавится от ощущения полнейшего бессилия, ведь сейчас даже боль была куда лучше него. Но совсем уж контроля над собой не утратил и продолжил попытки вливать в кулак энергию — на последнем замахе даже успешно.

Собственно, поэтому он и стал последним. Костяшки словно по стальной плите саданули, в локоть и ключицу удар отдался так, что разом помутилось в глазах. Я опустился на песок и попытался осмыслить случившееся. В итоге пришёл к выводу, что слишком поторопился и каким-то образом усилил удар. Но вот каким именно — оставалось лишь теряться в догадках.