chitay-knigi.com » Историческая проза » Неизвестный Алексеев. Неизданная проза Геннадия Алексеева - Геннадий Алексеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 114
Перейти на страницу:

Из бассейна вытекает широкий арык, в самом же бассейне вода берется «из земли», как объяснил наш гид. Это и есть святое место – ни с того ни с сего из земли вытекает речка с чистейшей холодной водой. Такое встретишь не часто. Кругом сухая степь, пустыня, голые бесплодные, раскаленные солнцем скалы, и вдруг – вода! И разве сама вода не свята в этих местах? Не бесценна? А тут она течет и течет, не иссякая, даже в самые жаркие месяцы ее не становится меньше. Ясное дело – святой источник.

В арыке рыба тоже кишит. В одном месте над ним растет тутовое дерево. Под деревом рыба стоит стеной, сплошной черной массой.

– Чего это они? – спросил я у шофера.

– А вот потряси дерево – увидишь! – ответил тот.

Мы с Ж. потрясли – спелые ягоды полетели в воду. Вода вскипела. Рыбины кинулись на ягоды. Воды просто не стало видно – была бурлящая черная с золотыми проблесками живая рыбья масса. Ягоды были мгновенно проглочены, и рыбы успокоились, застыв на одном месте в тени тутовника. Только приглядевшись, можно было заметить, что это не черное дно арыка, а плотная масса рыбьих спин с шевелящимися плавниками.

Все это производило странное, жутковатое впечатление. «Похоже на сон, – подумал я, – даже очень».

К бассейну пришла экскурсия школьников. Все дети в красивых национальных костюмах. Учитель в брюках и пиджаке, но с традиционной узбекской тюбетейкой на затылке. Он что-то долго рассказывал. Дети смирно слушали.

К нам подошли два мальчика.

– Эту рыбу действительно нельзя есть? – спросил у них Ж.

– Да не, можно, только не разрешают, – ответил один из мальчиков на чистейшем русском языке.

Насмотревшись на рыб, мы с О. полезли на холм к крепости. Ж. пошел в чайхану заказывать обед.

Взобравшись на вершину, я опять увидел ту зловещую зубчатую гору. Она была близко. Она возвышалась над крепостью и над городом, грандиозная, подавляющая своим мрачным величием и неприступностью.

У развалин крепостных стен нашли много черепков, глиняных и фарфоровых. Тут же валялись куски белого мрамора.

– Дело пахнет археологией! – сказала О. И исчезла.

Я крикнул, она не отозвалась. «Что за чертовщина!» – подумал я и стал заглядывать за каждый выступ, в каждую ямку. Но О. нигде не было.

Я стал орать истошным голосом, сложив ладони рупором. Жители ближних домов выходили во дворы и смотрели на меня – сверху мне все было видно. Я бегал по холму среди руин на виду у всего города и орал, как полоумный. Пот резал мне глаза, затекал в открытый рот. Но О. не отзывалась, она пропала бесследно. «Да, конечно, это сон, – думал я, – теперь одна задача – проснуться!»

И тут я увидел О. Она спокойно стояла внизу у подножия холма и смотрела на меня из-под руки.

– Неужели вы не слышали, как я кричал? – спросил я ее, запыхавшись. – Весь город слышал!

– Нет, ничего не слышала! – ответила О.

– А вообще-то вы хорошо слышите? Уши у вас в порядке?

– Да, вполне в порядке.

– Очень странно!

– Да, действительно странно! – сказала О., и мы пошли обедать.

В чайхане-столовой была идеальная чистота. У входа висел рукомойник. Рядом на гвоздике – белоснежное полотенце. На столиках вазочки с бумажными салфетками, и ни одной мухи. «Странно, – подумал я опять, – Азия – и ни одной мухи!»

Шофер уже давно ждал нас – мы были его главные пассажиры и на обратный маршрут, главные и единственные. Из Нураты никто не хотел уезжать.

Около автобуса вертелся грязно одетый хромой узбек неопределенного возраста.

– Ах, хороший девушка! – сказал он, глядя на О., и чмокнул губами. – Слушай, давай меняться, – это уже обращаясь ко мне, – я тебе один святой рыба, а ты мне – один девушка!

Глаза его были вытаращены. Один глаз слегка подмигнул.

«Шутник или сумасшедший?» – подумал я с беспокойством.

– Давай, а? Один маленький рыба на один девушка!

– На маленькую рыбу я не согласен, – сказал я, – давай большую!

– Большой нельзя! И мне, и тебе будет нехорошо! А маленький аллах не заметит! – Ты будешь много кормить маленький рыба, и он станет большой, как твой девушка!

– Долго кормить надо! – сказал я. – Нет, я не согласен.

– Жалко! Ай, жалко! Такой хороший девушка! Красивый! Давай на два маленький рыба! Аллах простит!

Мы сели в автобус. Хромой еще что-то говорил, делал руками знаки.

Тронулись.

Опять кладбище. Потом холмы с черепами. Потом поля, которые никак не орошаются, и холмы-чудовища. И все время слева (теперь уже слева) неподвижно, не удаляясь и не приближаясь, стояла таинственная зубчатая гора. Она была грозна и неотступна, как рок. Казалось, она молча следила за нами сквозь прикрытые каменные веки.

17.5

Вечером в гостях у Н.

У него ежик. Серенький, большеухий и длинноногий. Бегает вдоль стен. Его черный нос нервно подергивается.

Пришел знакомый Н. – прораб. Стал рассказывать о заключенных.

Им платят половину заработка, но выдают лишь по 5 рублей в месяц на мелкие расходы. Остальные деньги они получают после освобождения.

Некоторые работают хорошо, с удовольствием, некоторые же (уголовники-рецидивисты) не работают совсем. Деньги выписывают на бригаду. Те, кто работают, обеспечивают себя и бездельников.

В Навои все лагеря строгого режима. Зона огорожена высоким сплошным дощатым забором с колючей проволокой по верху. На углах вышки, в них солдаты с автоматами. За забором полоса распаханной земли, потом еще ограда с колючей проволокой. И, однако, побеги случаются. И не всех беглецов вылавливают.

Незадолго до нашего приезда бежало человек десять – сделали подкоп под ограждением. Троих не поймали. Говорят, что им удалось пробраться за границу.

Был случай – двое заключенных замуровались в подвале строящегося дома. Заранее запаслись водой и пищей и замуровались. Охрана сбилась с ног, но найти их не смогла. Тогда зону закрыли – все зеки оставались на стройке несколько дней. Замуровавшиеся не выдержали и размуровались, – у них кончилась вода.

18.5

Пировали в чайхане на базаре старого города. Ели шашлык, заедали его редиской, луком и маринованными патиссонами, запивали сухим вином и зеленым чаем. В чайхане в этот час было пусто. Чайханщик – красивый старик с орлиным профилем – сам сидел на помосте, застланном коврами, и тянул чай из большой фарфоровой пиалы.

Потом мы прощались с мечетью. Выяснилось, что она не просто мечеть, а ханака – приют для странствующих дервишей. Это было когда-то крупнейшее заведение такого рода в Средней Азии.

Возвращаясь домой, проходили мимо «зоны». Как раз окончился рабочий день (заключенные работают по 8 часов). Из ворот вышло около десятка солдат с автоматами. Один вел на поводке немецкую овчарку.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 114
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности